Зазвеневший звонок прервал чемпионскую серию аж на двести шестьдесят втором повторе. Хоршев поднялся и победно вскинул руки. Он тяжело дышал. Счастливый Модест с трудом пробился сквозь обступившую рекордсмена толпу друзей и поклонниц.

– Ну, Андрей! Это просто... просто фантастика! Никогда такого не видел! – Физрук пожал силачу руку. – Молодец!

Высыпавшие в коридор ученики изумленно смотрели на столпотворение. Семиклассники тут же стали делиться с остальными своей сенсацией. Весть о запредельном рекорде мгновенно разошлась по «лесному народу». Ее передавали из уст в уста, постоянно перевирая и преувеличивая.

Восьмиклассники стояли отдельной группой. Старшаки усиленно делали вид, что происшедшее не представляет собой ничего особенного. – Подумаешь! Несерьезно все это... – Они привыкли, что почти все школьные достижения были исключительной прерогативой восьмого класса. И сейчас ни за что не хотели признаться, что кто-то их смог превзойти.

Мишка Климов по прозвищу Клим считался признанным лидером восьмого. Он стоял в окружении товарищей и задумчиво смотрел на богатыря-рекодсмена. До сих пор их интересы не пересекались, и старшаки с волчатами сохраняли молчаливый нейтралитет. Но Клим понимал, что бесконечно так продолжаться не может. Рано или поздно им придется выяснить, кто останется в школе главным...

На покрытой свежевыпавшим снегом игровой площадке резвилась малышня. Третьеклашки с воплями и визгами носились взад и вперед, радуясь жизни и хорошей погоде. Они кидались снежками, боролись и словно тараканы расползались во все стороны.

– Семенов! Ты зачем толкнул Лену в сугроб? Ну-ка помоги ей подняться!

Марина стояла рядом и привычно следила за малолетними шалопаями. Они доставляли ей немало хлопот и поначалу сильно раздражали. Но за несколько лет в санаторке она как-то успела свыкнуться с такой работой, и ныне просто механически выполняла свои обязанности.

По должности Марина Алексеевна числилась в школе как пионервожатая. Но вся пионерская работа в лесной ограничивалась ежегодным приемом детей в почетную дружину. И поэтому главным образом в ее обязанности входило присматривать за младшим классом на дневной прогулке, да дежурить в учительской. Работа эта была невероятно скучна для молодой интересной женщины, и она в свободное время подыскивала себе место с перспективой. Желательно секретарем в каком-нибудь серьезном предприятии, которые как грибы нарождались в то веселое время разгара перестройки.

Дети с визгом неслись вниз по ледяной горке. Марина вздохнула. Что-то не заладилась у нее жизнь. Тоска, скука. Она вспоминала себя полной надежд и радостных устремлений выпускницей пединститута. Затем распределение в какую-то заштатную школу с «дебильным» уклоном. Грошевая зарплата, которой не хватало ни на что. И наконец, перевод в эту лесную обитель по протекции подруги ее матери – работника РайОНО.

Личная жизнь тоже не задалась. Хотя знакомые считали ее брак с очкариком-инженером счастливым, на самом деле это было не так. Марина вышла замуж не по любви. Просто она устала быть одна и хотелось какой-то поддержки, в том числе материальной. Игорь, тогда еще просто ухажер, увлеченно рассказывал о своих перспективах в родном НИИ, о том как его ценит начальство, и что в ближайшее время ему обещали дать лабораторию. А дальше... дальше все будет просто чудесно. И Марина решилась на замужество.

Сейчас она горько раскаивалась в этом опрометчивом шаге. Все планы Игоря оказались пустышкой. Никакой лаборатории ему не дали. Конечно, это были «интриги завистников». Он так и остался инженером-технологом второй категории. А сейчас стало и совсем плохо. По всей стране начались задержки зарплаты, и ПНИИРС вот уже четыре месяца не платил сотрудникам вообще ничего. Жили только на деньги Марины.

Но даже и не это было главным. Самым ужасным было то, что Игорек оказался совершенно несостоятельным в постели. Худой болезненный муж и на десять процентов не мог удовлетворить сексуальные потребности молодой и горячей женщины. Мало того, что у него вставало не чаще, чем раз неделю, он еще и страдал ранней эякуляцией. Редкие половые акты длились не более минуты, затем муж бревном отваливался в сторону и тут же засыпал. А распаленная жена металась по постели, проклиная супруга-импотента...

Вдали показалась группа ребят. Четверо пацанов, ведомые шкафом-предводителем, торопливо пробирались по снегу в сторону одинокого домика. На ходу они что-то увлеченно обсуждали, размахивали руками и весело толкались друг с дружкой.

– Опять эти качаться пошли, – подумала Марина. – Вот у них все в порядке. Заняты своими тренировками, ни до кого им дела нет. И этот с ними...

Марина вздохнула и закрыла глаза. – Хоршев, Хоршев... С того самого дня, как она увидела этого богатыря на уроке физкультуры, мысли о нем не переставали посещать молодую женщину. Перед глазами вставала широченная спина с перекатывающимися узлами мускулов. Мощные руки с железными бицепсами. Крепкая шея атлета...

Она пыталась гнать эти мысли прочь. Как такое возможно? Она же в два раза старше этого местного супермена. Нельзя ей этого! Но желание оказывалось сильнее разума. С каждым днем истомленную женщину все больше захватывали крамольные мысли. Закрыв глаза, она представляла себя в его стальных объятиях, и тогда теплая волна прокатывалась по ее телу, отдаваясь сладостной резью внизу живота...

По роду работы она почти не общалась со старшеклассниками. Но как-то раз ей пришлось организовывать субботник по уборке школьных помещений. Завуч посоветовала обратиться за помощью к Хоршеву, так как его слово обладало громадным весом у ребят, и он мог помочь в организации мероприятия. Вообще, руководство школы в подобных случаях нередко прибегало к услугам этого здоровяка, взамен закрывая глаза на его «качалки».

При разговоре Марину поразила его какая-то неестественная «взрослость». Хоршев совсем не походил на школьных малолеток. При обсуждении плана этот силач спокойно и уверенно общался с вожатой совершенно на равных, и даже в какие-то моменты сам вел беседу. Марину посетила странная мысль, что это именно она является более молодой из них двоих. Нет, конечно парень обращался к ней на «Вы» и по имени-отчеству. Но при всем том было очевидно, что он просто поддерживает правила игры. И если вдруг эти правила перестанут его устраивать... то лучше об этом даже и не думать.

– Все, все! Собираемся, строимся! Идем на обед. – Марина стала собирать по сугробам разбежавшихся ребятишек. – Всем отряхнуться, привести себя в порядок!

Построив наконец детвору в колонну, она повела их в столовую.

Заканчивался очередной учебный день. Отправив детей на дневную прогулку, педагоги засобирались домой. Марина сидела за столом в учительской и уныло наблюдала, как учителя одевают пальто и шапки. Ей самой предстояло сидеть здесь еще пару часов, до самого обеда.

– Мариночка, – обратилась к ней завуч. – Не в службу, а в дружбу. Составь пожалуйста планчик мероприятий на февраль. А то месяц кончается, а у меня все руки не доходят. Проверка нагрянет – будут неприятности.

Вожатая покорно согласилась. – Хорошо, Юлия Ивановна.

– Да, вот еще что. Я тут вызвала Хоршева на пол-первого. Надо поговорить по дисциплине. Но у меня сегодня запарка, совсем нет времени. Ты ему передай пожалуйста, что пусть завтра зайдет. Хорошо?

– Ладно, передам.

– Ну до свидания, Мариночка.

Завуч вышла, прикрыв за собой дверь, и вожатая осталась одна. Вздохнув, она достала большой лист бумаги и стала расчерчивать его карандашом. Затем медленно, красивым почерком принялась заполнять таблицу мероприятий. Старательно вписывая текст, она не заметила, как расстегнулась верхняя пуговица на блузке.

В дверь постучали.

– Здравствуйте, Марина Алексеевна, – раздался голос Хоршева. – А мне бы Юлию Ивановну.

– Здравствуй, Андрей. Ты знаешь, она... – Марина подняла голову и осеклась. Она успела перехватить взгляд ученика, направленный на ее грудь. Он быстро отвел глаза, но вожатая могла голову дать на отсечение, что этот большой парень интересуется ею как женщиной. Вот так та-ак!