Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Да, но это… — Доминик умолк, вспомнив свое сопротивление и полное отсутствие интереса. Но он для Карлайла — никто, в то время как они с Алисией любят друг друга. — Это же…

— Другое? — Шарлотта подняла брови. — Нет, это не так. Любовь к кому-то не меняет дело. А вот знание могло бы… — Она сразу же пожалела о своих словах. Влюбленность так эфемерна, и взаимопонимание имеет с ней так мало общего. — Не вините ее, — тихо произнесла она. — Почему она должна все понимать?

— Да, нет никаких причин, — признал Доминик и все же ощутил пропасть между собой и Алисией. Он осознал, до какой степени важны для его любви к ней цвет ее волос, изгиб шеи, улыбка, ответная реакция на его чувство. Но что у нее в душе — там, куда он не может проникнуть?

Могла ли Алисия сделать простой жест, чтобы устранить того, кто стоял между нею и тем, чего она желала? Легкое движение руки, которая берет пузырек с таблетками, — и убийство?

В верхнем конце Ресуррекшн-роу было кладбище — отсюда и название улицы. В центре стояла крохотная часовня. В более богатом районе на кладбище имеются и фамильные склепы, и красивые памятники, но здесь все выглядело гораздо скромнее. На нескольких надгробиях — из тех, что получше, — были ангелы; кое-где попадались кресты, покосившиеся от времени. С полдюжины обнаженных деревьев еще усиливали гнетущее впечатление. Это кладбище было малоприятным местом в любое время года, а в сырой февральский вечер у него было лишь одно достоинство: уединенность. Для семнадцатилетней Долли Дженкинс, «прислуги на все случаи жизни», старавшейся завлечь помощника мясника, у которого были превосходные перспективы, это было единственное место, где она могла поощрять его ухаживания, не рискуя потерять работу.

Они под ручку вошли в ворота, шепчась и тихонько хихикая: вряд ли было бы прилично громко смеяться в присутствии усопших. Вскоре они уселись рядышком на надгробный камень. Долли дала понять, что не возражает против небольшого проявления нежных чувств, и ее кавалер откликнулся с большим энтузиазмом.

Спустя минут пятнадцать девушка почувствовала, что ситуация становится неуправляемой, и он вполне может позволить себе всякие вольности, после чего она упадет в его глазах. Долли оттолкнула поклонника и тут, к своему ужасу, увидела фигуру, сидящую на одном из надгробий. Этот человек положил ногу на ногу; на голове его был цилиндр, надетый набекрень.

— Послушай, Сэмюэль! — прошипела она. — Там сидит какой-то старикашка. Он за нами подсматривает!

Сэмюэль поспешно поднялся на ноги.

— Грязный старый козел! — воскликнул он. — Убирайся! Проваливай! Любопытный Том![9] Погоди, сейчас я тебе задам!

Фигура не шевельнулась. Этот субъект не обращал на Сэмюэля ни малейшего внимания — даже головы не повернул.

Сэмюэль шагнул к нему.

— Я тебя проучу! — закричал он. — Сейчас надаю тебе оплеух, козел ты этакий! Ну же, убирайся отсюда! Ах ты, грязная старая жаба! — Он схватил человека за плечо, грозя ему кулаком.

К его ужасу, человек покачнулся и опрокинулся набок, и цилиндр покатился по земле. Его лицо было синим при слабом свете луны, а грудь — неестественно плоской.

— О боже всемогущий! — Сэмюэль отпрыгнул от него и, споткнувшись, растянулся на земле. Вскочив на ноги, он бросился назад к Долли и вцепился в нее.

— Что там такое? — осведомилась она. — Что ты сделал?

— Я ничего не сделал! Он мертвый, Долл, — мертвый, как все, кто тут лежит. Кто-то пришел и выкопал его!

На следующее утро эту новость сообщили Питту.

— Вы ни за что не поверите! — пропищал констебль, от волнения взяв верхнее «до».

— Все равно, давайте рассказывайте, — велел Томас, покорившись судьбе.

— Нашли еще одного. Влюбленная парочка наткнулась на него вчера ночью.

— Почему же я должен не верить? — устало сказал Питт. — Я поверю чему угодно.

— Потому что это был Хорри Снайп! — выпалил констебль. — Не сойти мне с этого места! Он сидел на надгробном камне на кладбище Воскресения, в своем старом цилиндре. Его переехала телега с навозом три недели назад, две недели как похоронили — и нате вам, сидит себе на надгробии в лунном свете, как ни в чем не бывало!

— Вы правы, — согласился инспектор. — Я в это не верю. Не хочу верить.

— Это он, сэр. Мне ли не знать Хорри Снайпа! Он был самым ловким сводником на Ресуррекшн-роу.

— Похоже на то, — сухо произнес Питт. — И тем не менее сегодня утром я отказываюсь в это поверить.

Глава 7

В понедельник Шарлотта получила записку от тетушки Веспасии, которая приглашала ее к себе и просила приехать утром и остаться на ленч. Причина не объяснялась, но Шарлотта достаточно хорошо знала Веспасию, чтобы понимать: за этим что-то стоит. Приглашение в последнюю минуту, да еще с указанием точного времени и продолжительности визита, было не случайным. Шарлотта не могла не поехать: во-первых, этого требовали хорошие манеры, а во-вторых, ей было любопытно.

Она отвела Джемайму к миссис Смит, которая жила через дорогу. Эта женщина привязалась к девочке и с удовольствием присматривала за ней в обмен на сплетни о туалетах, манерах и особенно о мелких слабостях светского общества, которыми делилась с ней Шарлотта. В результате значимость миссис Смит на ее улице непомерно возросла. К тому же она была доброй женщиной и рада была помочь такой молодой леди, как Шарлотта, которую воспитание явно не подготовило к прозе жизни.

Поскольку Шарлотта неблагоразумно покупала бекон на завтрак три дня подряд, вместо того чтобы, как обычно, довольствоваться овсянкой и рыбой, теперь ей пришлось доехать до Гэдстоун-парк в омнибусе, а не в кебе, а потом еще долго идти под дождем со снегом. В результате она стояла теперь на пороге с промокшими ногами и красным носом, так что с претензией на элегантность было покончено. И поделом: нечего покупать бекон на завтрак!

Горничная, открывшая дверь, настолько привыкла к эксцентричности своей госпожи, что встретила гостью с невозмутимым выражением лица. Она проводила Шарлотту в утреннюю комнату и оставила там у камина. Та подошла к огню очень близко, чуть ли не рискуя загореться. От камина исходило восхитительное тепло, и онемевшие лодыжки ожили, а от изящных ботиночек пошел пар.

Через несколько минут появилась тетушка Веспасия. Взглянув на Шарлотту, она вынула лорнет.

— О господи, моя девочка! Вы выглядите так, словно плыли по морю! Что это с вами?

— На улице ужасно холодно, — попыталась объяснить Шарлотта. Она слегка отошла от камина, так как стало слишком жарко. — И полно луж.

— Кажется, вы шлепали по каждой из них. — Веспасия взглянула на ее ботинки, от которых еще шел пар. — Нужно подыскать вам что-нибудь сухое, чтобы вы почувствовали себя уютнее. — Она резко позвонила в колокольчик.

Шарлотта хотела воспротивиться, но она очень замерзла; к тому же ей предстояло пробыть тут какое-то время, так что имело смысл одолжить что-нибудь сухое и теплое.

— Спасибо, — согласилась она.

Веспасия бросила на Шарлотту проницательный взгляд, понимая, что творится в ее душе. Когда явилась горничная, она сказала шутливым тоном:

— К несчастью, миссис Питт забрызгали, и она вымокла до нитки по пути сюда. — Веспасия даже не взглянула на горничную. — Ступайте и скажите Роуз, чтобы она достала сухую обувь и чулки, а еще то бирюзовое платье с вышивкой на рукавах. Роуз поймет, которое я имею в виду.

— О господи! — Девушка с сочувствием посмотрела на Шарлотту. — Некоторые кебмены не смотрят, куда едут, мэм. Мне очень жаль. На днях кухарка едва ступила на дорогу, как два этих сумасшедших промчались наперегонки мимо, и ее всю забрызгали грязью. Она так ругалась, когда вернулась домой! Я немедленно найду для вас что-нибудь сухое. — И она выскользнула за дверь, призывая страшную кару на головы кебменов вообще и на лихачей — в частности.

вернуться

9

Портной, который подсматривал за леди Годивой и внезапно ослеп.

29
{"b":"172939","o":1}