лезут нагло в их дома.
По озёрам в белой дымке
собираются кувшинки,
полногрудые подружки
затевают перепляс.
Друг за другом по порядку
по волне идут вприсядку,
даже древние подружки
показать желают класс.
Приплыла развеять скуку
из глубин холодных щука,
отложив дела и ужин
из-за пляшущих цветов.
Посмотрев, сказала: «Рыбы,
мы, наверное, смогли бы
станцевать фокстрот не хуже
под мелодию ветров».
Прошипели тихо утки:
«С этой барышнею шутки
даже истинным злодеям
не советуем шутить».
Громко крякнули утятам:
«Собирайтесь в круг, ребята,
из воды нам поскорее
надо ноги уносить».
Возле озера на зорьке
мошкара ведёт разборки,
налетая друг на друга,
словно тучи пред грозой.
Комары и комарихи
закрутили в небо вихорь,
и стоит по всей округе
комариных песен зной.
Рядом с заводью русалки
по ночам играют в салки
или, сидя на полянах,
пьют волшебное вино,
терпеливо ждут прохожих,
чтобы тех, кто попригоже,
как в кабак смертельно пьяных,
заманить к себе на дно.
С ними сёстры-лихорадки
учиняют беспорядки,
по всему летая свету,
словно карлик Черномор.
Беззащитному народу
не дают они проходу,
рассыпая, как конфеты,
немочь чёрную и мор.
На траве пасутся зайцы –
надо силой запасаться,
ведь зима, поди, не спросит,
ел ты летом или нет.
Лишь весёлые зайчишки
затевают кошки-мышки,
их не очень-то заботит
диетический обед.
А медведь горбатит спину
на плантациях малины.
Он сегодня, как на даче,
собирает урожай.
«Хорошо бы за погоду
раздобыть немного мёду, -
говорит он, - а иначе,
хоть ложись и помирай»,
Волк таёжным переулком
вышел утром на прогулку,
словно кто на именины
на барана пригласил.
Нос задрал он свой, но брюхо
пело песни с голодухи.
Он пытался есть малину,
да зверей лишь рассмешил.
В чаще сладко спит лисица –
камуфляжа мастерица.
Чтобы мухи не мешали,
нос укутала хвостом.
Рядом глупые лисятки
меж собой играли в прятки
и случайно заплутали
за раскидистым кустом.
Их вороны доглядели,
на поживу налетели,
не боятся, видно, бога,
обижая малышей.
К счастью, мать, почуяв горе,
за кустом нашла их вскоре
и, рванувшись на подмогу,
прогнала воров взашей.
В той же чаще и маслята –
в масхалатах как солдаты –
чтобы славу приумножить,
дать врагу решили бой:
взяв хвоинки, как винтовки,
встали вкруг наизготовку.
«Хоть умрём, - сказали, - всё же
мы отсюда ни ногой».
Муравьи своей артелью
строят дом под старой елью,
до дождя им непременно
надо крышу навести.
По последнему прогнозу
на неделе будут грозы,
значит, следует военный
распорядок завести.
Но строителям на горе
туча вышла из-за моря,
как на русские пределы
поздней осенью зима.
Непредсказанная туча
дождь просыпала колючий,
и разит он, точно стрелы,
муравьиные дома.
А однажды на пригорке
возвели свои каморки
эльфы – крошечный и нежный,
чужеземный нам народ.
Ни забот, ни зла не зная,
по цветам они порхают,
веселятся безмятежно
и влюбляются весь год.
Для гуляний и парадов
эльфы шьют себе наряды,
у царицы были платья
из цветочных лепестков.
В них она, как пух, летала
по балам и карнавалам,
а за ней друзья и братья,
будто стая мотыльков.
В красных шапочках и бантах,
сна не зная, музыканты
на своих хрустальных скрипках
вытворяют чудеса.
От мелодии светлея,
день становится длиннее,
как сирень, цветут улыбки
и чаруют голоса.
Эту музыку и пенье,
замирая от волненья,
чутко слушала природа:
лес, озёра и поля.
Удивительная сила
души чем-то их томила,
становились чище воды,
и сильней цвела земля.
Каждый день слетались птицы,
чтоб на эльфов подивиться.
Как-то старая синичка
пропищала: «Красота!»
А хохлатки-свиристели
ей нарочно подсвистели:
«Да они совсем, как птички,
только нет у них хвоста».
Приходили волк с медведем
поглядеть своих соседей.
«Этих эльфов, - волк заметил,-
грех, конечно, обижать.
Ну, скажи-ка, братец Миша,
ты хоть раз такое слышал?»
«Нет,- медведь ему ответил,-
где ж такое услыхать».
Справив в доме новоселье,
муравьи своей артелью,
сговорившись как-то с роем
любопытных серых пчёл,
поспешили, чтоб воочью
посмотреть на эльфов ночью,
кто летел сюда, кто строем
по земле неспешно шёл.
На полночном карнавале
эльфы с ними танцевали,
пили вместе на банкете
незабудковый ликёр.
Чтоб вовек не расставаться,
сговорились побрататься,
и разнёс по лесу ветер
весть про этот уговор.
Люди эльфам не мешали.
В тех лесах они бывали
чаще просто мимоходом
или вовсе никогда,
потому, как на край света
нужно ехать на каретах,
а простому пешеходу
нелегко дойти сюда.
Только русские крестьяне
не боялись расстояний,
уходили на покосы
даже в этот дикий край.
Здесь стога росли в низинах,
словно буйная малина,
да бывал ещё на росы
небывалый урожай.
И сегодня на поляне
появились вновь селяне.
Паренёк с отцом и братом
пришагали в край земли.
