Он протянул руку и раскрыл ноутбук:

— Называйте фамилии.

Мирович перечислял, а пальцы Малколма бегали по клавишам. Поляк не лгал. Трое. Дата смерти — май прошлого года. А еще эти фамилии совпали с фамилиями любителей поохотиться, о которых рассказал пилот Ежи Войцеховский.

— Все сходится? — Анджей выдавил великодушную улыбку.

— Сходится, — хмуро ответил Малколм, глядя в монитор. — А кто управлял вертолетом?

— Это существенно?

— Не отвечайте вопросом на вопрос. Кто пилотировал в тот день?

— Этого я не знаю, пан эмиссар. — Гость осторожно развел руки. — Да и не интересовался, если честно. Меня интересует только Складковский. А еще больше — петля на его шее. Я слышал, что Ост-Европейская компания практикует повешения. Это правда?

— Чистая правда. И гильотина у нас есть, между прочим.

— О! Эстетичная казнь — гильотинирование. Но я бы предпочел, чтоб его повесили. Ведь висельники в момент смерти выпускают в свои штаны все, что способен выдать организм. И мочу, и дерьмо, и сперму.

— Вы просто не видели, что происходит с туловищем, от которого отлетает голова, господин Мирович.

— И не стремлюсь, простите, — поморщился Анджей. — Я лишь парикмахер. Человек мирной профессии, не получающий удовольствия от насилия. Но для пана Складковского я бы сделал исключение.

— Какая у вас еще есть информация?

— К сожалению, это пока все. Наверное, вы ожидали услышать больше, но… Подумайте хорошенько. Чем занимается человек, которому достался такой ответственный пост. И подумайте, почему он единственный не погиб. Может, все не так просто? Это лишь мои домыслы. Возможно, у вас больше информации. Но я дал вам кое-какие штрихи к общей картине.

— Что ж, я благодарен вам за это, пан Мирович.

— Подождите. У меня к вам один вопрос.

— Что за вопрос? — Элдридж захлопнул ноутбук и внимательно посмотрел на собеседника.

— Вы знаете, что иногда устройство, блокирующее считывание ваших разговоров с оконного стекла, отключается?

Элдриджу показалось, что под ним самим взорвалась мина.

Однако профессиональная выучка сработала, ни один мускул не дрогнул на лице эмиссара.

— Да, я знаю об этом.

— Ага. — Анджей улыбнулся. — Значит, вы делаете это специально? Потчуете нас дезинформацией?

— А вот это, господин Мирович, уже не ваше дело.

— Да нет, что вы. Я и не настаиваю. Просто, грешным делом, подумал… Приятель мой сказал, что отключения происходят, когда трое помощников находятся здесь, с вами. Я на всякий случай решил предупредить. Вдруг один из ваших игроков норовит забить в свои ворота? Но раз уж вы в курсе…

— Благодарю, пан Мирович. Я ценю вашу расторопность и внимательность. Но здесь все в порядке, и это действительно не ваше дело.

— Конечно-конечно. Я могу идти?

— Можете. — Элдридж кивнул.

— Простите, а мина?

Эмиссар усмехнулся:

— Вы сели на портсигар, который захлопнулся при этом. Нет никакой мины.

Мечислав Новак смотрел сквозь толстое стекло, отделявшее его от просторного зала. В нем было заключено так называемое место силы — аномалия, через которую выходила на поверхность непостижимая мощь, генерируемая планетарным ядром. Воздух в зале дрожал.

Они побеспокоили аномалию. Новак бросил взгляд на экран, светившийся цифрами и диаграммами.

— У нас рассинхронизация полей. Дайте еще две единицы тока на вторую и четвертую катушки, — сказал он в торчащий из приборной панели микрофон.

Вибрирующий гул зазвучал чуть громче, но в то же время ровнее. Две линии на экране сошлись в одну.

— Хорошо. — Мечислав кивнул. — Выходим на номинальную мощность. Тридцать секунд.

— Приготовить объект, — сказал в свой микрофон его ассистент, стоявший по левую руку.

В потолке зала раздвинулись створки люка, и лебедка медленно стала опускать тот самый объект. Это была обыкновенная свинья. Правда, истошно визжащая — ее пугал гул и отсутствие тверди под копытами.

— В Оазисе лимит на потребление мяса для граждан четвертой категории, а мы тут пышных свинок в аномалии бросаем, — усмехнулся ассистент.

— Во время эксперимента ведется полная телеметрия и даже все наши разговоры пишутся, Карл. Так что придержите язык и свое недовольство, — тихо и угрюмо проговорил Новак.

— Это не недовольство, профессор. Это сарказм.

— Тем не менее…

— Есть номинальная мощность. — Карл счел за лучшее вернуться к работе. — Полная синхронизация полей.

— Связь с группой «Портал» установлена?

— Да. Они докладывают, что ждут. Правда, там какие-то проблемы, но не по нашей части.

— Что за проблемы? — Мечислав нахмурился.

— Они в компетенции военных. Какая-то активность в районе дислокации группы.

— На них напали?

— Нет… Не знаю я, пан Новак. Время…

— Опускайте образец!

Снова заработала лебедка, а Карл и Мечислав надели светозащитные очки.

Почувствовав совсем рядом живую плоть, аномалия замерцала голубоватым прозрачным свечением. Свинья завизжала еще громче.

— Отстегнуть! — скомандовал Новак.

Щелкнули замки на ремнях. Животное получило свободу. Однако броситься в сторону от аномалии ему не удалось. Возбужденное поле уже не отпускало свинью. Та отчаянно вопила, перебирая ногами по бетонному полу, совсем рядом с искусственной воронкой, созданной над аномалией при строительстве комплекса. Сияние усилилось, и объект медленно, но неуклонно погружался в него.

Гул генераторов, окружающих аномалию дополнительным магнитным полем, нарастал. Свинья визжала все громче. И вот яркая вспышка. Даже в очках люди зажмурились. Через мгновение — ни криков животного, ни его самого, ни сияния. Даже генераторы значительно притихли.

— Образец прошел через поле «Альфа», — заявил Карл и нажал на кнопку секундомера.

Новак щелкнул парой тумблеров на панели и включил громкую связь.

— Дайте мне прямое соединение с группой «Портал», — сказал он в микрофон.

— Прямое соединение установлено, — послышалось через пару секунд из динамиков.

Затем оттуда пошел потрескивающий шорох.

«Фоновые шумы, — подумал Новак. — Уж не ведет ли некий агент сейчас параллельную передачу? Хотя при таком расстоянии до точки „Омега“ и качестве послевоенной радиосвязи без фоновых шумов никак. Все мы стали слишком подозрительны в последнее время…»

— «Портал»?

— «Портал» на связи, — донеслось сквозь треск помех.

— Объект отправлен.

— Ждем.

Мечислав смотрел на ассистента:

— Время?

— Тридцать две секунды.

— «Портал». Ваши наблюдения?

— Наблюдаем за точкой «Омега». «Омега» в состоянии покоя.

— А ведь пора бы уже, — пробормотал Новак, нервно теребя воротник белого халата. — Карл, время?

— Сорок шесть секунд.

— «Портал»?

— Наблюдаем возмущение. Ионизация. Запах озона. Свечение. Свечение нарастает. Слышен гул.

Сквозь пелену посторонних шумов проникло далекое: «В укрытие!» Видимо, группа «Портал» отходила от «Омеги» на безопасное расстояние.

— Время?

— Пятьдесят пять!

— «Портал»?!

— Видим объект! Объект стабилен. Возмущение места силы проходит.

— Объект стабилен?

— Точно так! Это не плазменный фантом! Внешне соответствует исходным данным, что вы нам направили. Подает признаки жизни.

— Немедленно захватите и проведите все процедуры. Взвесьте. Возьмите анализы.

— Все ясно. Работаем.

Новак вздохнул и вытер ладонью лоб. Затем, сняв очки, взглянул на Карла и улыбнулся:

— Кажется, получилось. Свинка прошла коридор. Она почти в восьмистах километрах отсюда. Живая!

— Да, это лучше, чем канистра с водой, — покивал Карл. — Кажется, на сей раз расчеты…

В динамиках снова раздался шум.

— Это «Портал»! Меня слышно?!

— Да! В чем дело?! — отозвался Новак.

— У нас чрезвычайное происшествие!

— Как? Что случилось?

— Объект! Он взорвался!