свернули на узкую дорогу, мощеную камнем, которая вела вверх, и в конце концов вывела
их на широкую площаку с белым забором. Веронику не отпускало чувство дежавю, что
она все это уже видела. Приехали, сказал Эмир. Она вышла из машины, собака,
выпрыгнув, побежала вперед, оглядываясь, как бы приглашая их идти за собой, а потом,
потеряв терпение, рванула вперед.
Вероника как во сне уверенно прошла через ворота и по памяти пошла в нужную ей
сторону. Углубившись внутрь, она без труда нашла ту могилу, которую искала. Рядом как
безмолвный страж уже лежал Дарсик. На ней были свежие полевые цветы, фотография
девочки и имя: «Лейла Махмутдинова». Увидев знакомую ей по снам надпись, она
выдохнула:
- Ну вот и все, я нашла тебя. Значит, это все правда, а не мои фантазии, и я не
сумасшедшая. И у меня действительно есть подруга... - здесь слезы наконец-то прорвались
наружу, и она разрыдалась. - О, Лейла, прости меня... Прости, что я засомневалась в тебе...
Прости, что рассказала нашу тайну... Я не специально, правда. Я хотела поделиться своей
радостью, а на тот момент никого ближе не было... Прости меня...
Стоявший позади Эмир немного опешил от всего происходящего и даже почувствовал
себя как-то неловко, как будто он присутствовал при интимной сцене или подслушал что-
нибудь, не предназначенное для его ушей. Он повернулся и пошел к машине, давая
девушке возможность вдоволь поплакать без свидетелей. Когда Вероника вернулась, глаза
ее были красные и припухшие.
- Ну что, экскурсия окончена, или пойдем на Аллею героев?
- Ну нет, туда уж я точно не хочу. Да и чувствую себя немножко разбитой...
- Конечно, так рыдать... Говорил я, не нужны тебе все эти стрессы... Ну, что теперь, куда
нам дальше?
- Домой...
- Куда домой, к тетке?
- Сначала, конечно, туда. Нужно еще попрощаться, спасибо сказать... А может, еще одну
вещь сделать, если решусь... А потом домой, в Москву... Отвезешь меня в аэропорт? Я за
все заплачу...
- Ну за все с тебя никто и не требует... Ты можешь оплатить все то гостеприимство, что
тебе оказали мои родственники, их хорошее отношение, наконец? Знаешь, вы, столичные,
все на деньги меряете, и часто этим хороших людей обижаете... А потом удивляетесь,
почему вас не любят, чуть отъедь подальше от Москвы.
- Извини, если я тебя обидела, я не специально, честное слово. Просто мне неудобно, что
ты со мной столько возишься. Ну что для тебя сделать? Ты говорил, у вас кафе новое,
хочешь мороженого? Угощаю.
- Нет, мороженого уже как-то перехотелось... Знаешь, что ты для меня можешь сделать?
Объясни, в конце концов, что происходит?! У меня уже голова идет кругом, я ничего не
пойму. Ты, оказывается, ехала к моей сестре, которая уже почти два года как умерла. Ты
никогда здесь не была, но без труда находишь ее могилу среди многих других, тебя как
свою давнюю знакомую принимает наша собака. Слишком много для меня загадок. И
никуда я тебя не повезу, если не получу ответы на свои вопросы прямо сейчас.
Эмир скрестил руки и упрямо наклонил голову, всем своим видом подтверждая
оглашенные намерения.
- Ты действительно хочешь знать? Это очень странная история. Ты можешь мне не
поверить, или даже посчитать меня сумасшедшей.
Эмир ничего не ответил, но и позу не изменил.
- Ну ладно, слушай... С Лейлой мы познакомились больше года назад... Во сне...
Когда Вероника закончила свой рассказ, парень выглядел растерянным и ошеломленным.
Медленно подняв голову, он посмотрел на девушку, как будто проверяя, уж не шутит ли
она над ним. Но такими вещами, конечно, никто бы шутить не стал. Тем более, что
рассказчица выглядела при этом более чем серьезно.
- Знаешь, я тебе рассказала все это еще вот зачем. Сегодня, сидя на могиле Лейлы, я
действительно приняла для себя очень важное решение - как мне жить дальше. Но я
поняла также еще одну важную вещь – я должна помочь Лейле так же, как и она помогла
мне. Когда мы только познакомились, я спрашивала ее, почему она не может уйти отсюда
дальше. А она ответила, что не ее не отпускают родители, особенно мама, которая каждый
день приходит на могилу оплакивать дочь.
- Для них это стало действительно большой трагедией. Лейла – их поздний и
единственный ребенок. И очень любимый. Ей отдавали все, что могли. А когда вдруг
выяснилось, что она неизлечимо больна, сделали все, чтобы ее спасти. Ее возили к лучшим
докторам, и верили, всегда верили, что она выкарабкается, будет жить. Даже учителей к
ней на дом возили, она ведь в последнее время почти совсем не выходила из дома. И еще
она была очень одинока. Поначалу к ней еще приходили одноклассники, а потом они, как
любые здоровые дети, просто забыли про нее. Кому нужна чужая трагедия? Только Дарсик
и был ей верным другом, знаешь, он ведь даже спал рядом с ее кроватью. Поначалу его
пытались выгонять, а потом плюнули на это... Она мечтала иметь подругу... Оказывается,
ее мечта все-таки сбылась, хоть и таким странным образом... Когда она умерла, я думал,
тетя с дядей умрут от горя... Но они как-то справились... Внешне... Хотя все, кто знал их до
этого, скажут, что они сильно изменились, постарели, превратились почти в стариков.
Если бы ты видела, какими веселыми они были раньше, сколько гостей бывало в их доме.
Сейчас к ним никто не ходит, кроме близких родственников, конечно, да и то редко. А
тетка каждое утро и каждый вечер ходит на могилу с цветами и плачет. Дядя говорит, что
ее сердце когда-нибудь не выдержит...
- Я хотела об этом поговорить с ними. Рассказать им про Лейлу. Может, им станет легче,
если они узнают, что смерть – это только порог. Может, они смогут отпустить дочь... И
тогда всем станет легче, в первую очередь Лейле, она, наконец-то, сможет спокойно уйти...
Но поверят ли они мне? Может, подумают, что какая-нибудь полоумная и выгонят? И
надо ли сводить их с ума своими историями, когда и без того тяжело?
- Не знаю, стоит ли рассказывать. Как они воспримут? Даже я, честно говоря, немного в
шоке от твоего рассказа и не знаю, верю ли я тебе до конца. Но, с другой стороны, зачем
тебе лгать, ехать за три девять земель, чтобы кого-то угостить сказками? Не знаю... Ладно,
в конце концов, нам все равно надо поехать попрощаться. Но перед этим я тебя все же
свожу на обрыв. Ты должна увидеть эту красоту, такой нигде больше не увидишь, только у
нас, на Кавказе. Бесплатно, пользуйся! – пошутил он. – Заодно все еще раз обдумаешь, -
добавил со вздохом. – Дарсик, прыгай скорей в машину!
Навстречу Веронике и Эмиру спешила хозяйка:
- А я уже вас заждалась, супчик свеженький сварила, из домашней курочки, с лапшой!
Проходите, не стесняйтесь.
Ребята прошли в гостиную и сели за стол, накрытый кипельно белой скатертью, с уже
приготовленными столовыми приборами и соломенной корзинкой свежего душистого
хлеба. Женщина принесла большую супницу, разрисованную простыми деревенскими
цветами. Когда суп был разлит по тарелкам с такими же цветами в тон, ребята принялись
за обед. Оторваться от такой вкуснотищи было трудно, поэтому, когда прозвучал вопрос,
сначала воцарилось молчание.
- Ну что, где вы побывали сегодня? Что показал нашей гостье?
- Да вот. Отвез Веронику на перевал посмотреть, какой оттуда вид... На мороженое потом
заехали... – нерешительно солгал племянник.
- Вас полдня не было, куда-то по делам заезжали?
- Мы на кладбище заезжали, к Лейле, я попросила... – начала Вероника и замолчала. Эмир
опустил глаза и явно не собирался хоть как-то помочь начать ей разговор.
- Понимаете... – опять начала она, но он перебил ее:
- Вероника, а может, не надо? Не сейсас?
