— Можно просто Кэм, мистер Пэйтон, улыбнулась она величественному пожилому мужчине, отцу Ирэн. — С браконьерами я встречалась только на съемочной площадке, в вестернах.

— Вы их вешали? — поинтересовался Нат.

— Дважды или трижды в день, — беспечно ответила она. — Но, надеюсь, вы не собираетесь повторять этот способ расправы в реальности?

— Нет, не собираемся, — торопливо ответил Тор, — хотя искушение велико. — Нестройный хор мужских голосов присоединился к нему. — Тут действует наиболее удачливая и ловкая шайка со времен «дикой банды», что контролировала эти места первые шесть лет нашего века.

Управляющий хлопнул Тора по плечу:

— Уж как ловки были Буч Кэссиди и Сандэнс Кид, а все же их поймали. И этих подонков мы поймаем.

— Слушай, Нат, — проговорил Билл Пэйтон, — а ты не думаешь, что браконьеры — часть той компании, которая собралась выжить нас отсюда? Помнишь, какие у нас были проблемы пару лет назад?

— Еще бы не помнить!

Кэм вопросительно взглянула на Тора:

— Выжить отсюда?

— Да. Многие фирмы и компании хотели бы скупить эти земли для добычи полезных ископаемых. И они предлагали неплохие деньги.

— Очень даже неплохие, — процедил Нат.

— Из-за этого подскочили налоги, — продолжал Тор. — В основном пострадали мелкие ранчеры, но и мы все тоже. — Он потер подбородок. — Не думаю, что эти браконьеры из той же компании, Билл. Просто они очень ловкие. Вероятно, у них есть фургон на колесах или трейлер. Они крадут и разделывают скот в Монтане в понедельник, а во вторник продают его уже где-нибудь в Айдахо. Что меня удивляет, так это их везучесть. — Тор обращался к тридцати ранчерам, окружившим стол с едой. — Мы используем компьютеры, объезжаем окрестности, проверяем горы — и все бесполезно.

Билл похлопал по маленькому радиопередатчику:

— Может, эта штука поможет нам наконец выследить негодяев?

— Может. Если все будут помнить, что нужно носить его включенным, — хмыкнул один из ранчеров.

Кэм внимательно слушала, как Тор отвечает на вопросы о новой системе борьбы с браконьерами. Он говорил спокойно, объяснял ясно и четко, и ей импонировала его манера.

Многие молодые ранчеры нервничали, но авторитет Тора подействовал на них успокаивающе, они приободрились. К концу вечера, казалось, все обрели уверенность, что браконьерам недолго осталось гулять на свободе.

Стало темнеть, зажгли факелы и фонари. Беседа перешла на более легкие темы. Ранчеры рассказывали байки о пионерах освоения западных земель, а Кэм пришлось говорить о кино и телевидении. Ей нравились эти люди и, как ни странно, казалось, что она знает их уже давно. Однако стемнело, и Кэм пришлось неохотно объявить, что она уезжает.

— Завтра мне вставать в шесть часов, — объяснила она и попрощалась со всеми.

— Мне кажется, Нату не хотелось расставаться не столько со мной, сколько с ремнем Уэйна, — смеясь сказала она, когда Тор провожал ее к вертолету.

— Зато я не хочу расставаться только с тобой. — Он прижал ее к себе. — Ты всех очаровала.

— И они очаровали меня. А я, — она положила голову ему на плечо, — я должна признаться, что чувствовала себя совсем как дома. Они все — словно большая семья.

— Философское замечание.

— Я вообще женщина с философским складом ума, — рассмеялась она.

Тор нежно провел рукой по ее лицу и по сияющим в свете луны волосам.

— А зачем неотразимой женщине с философским складом ума вставать в такую рань?

— Мне нужно будет освоить одну из гор на вашем участке. На той, которую я хотела использовать вначале, кто-то поставил антенну. — Она рассмеялась, по его лицу поняв, кто соорудил антенну. — Ничего страшного. Подойдет и меньшая по размеру.

— Я совсем забыл! Ты же говорила, что гора нужна для съемок… Понимаешь, это для отражения радиосигналов. Мы это обсуждали сегодня. Антенна должна быть на самой высокой точке местности…

Кэм приложила палец к его губам:

— Ничего. Новая гора, которую я выбрала, понравилась Джеку даже больше. Там потрясающий пейзаж. Именно такой, какой ему нужен. — Ее улыбка вдруг увяла. — Но нашим зверям грозит опасность, пока тут бродят браконьеры… Я серьезно. Перестань смеяться! — топнула ногой Кэм.

— Прости. Просто я представил выражение лиц у браконьеров, если они набредут на ваших животных.

Тор притянул ее к себе. Ее ладони скользнули по его широкой груди.

— Я беспокоюсь за свою лошадь.

— За черного жеребца, что изображает единорога?

Она кивнула:

— Да. Зодиак. Он очень дружелюбен.

— Помню.

— И я отпускала его свободно пастись на твоих лугах. Но эти браконьеры…

— В дальнейшем следи за ним, — посоветовал Тор. — Им все равно, что красть. Они даже как-то украли овцу у Джека Салливэна. Я бы не хотел, чтобы Зодиак превратился в собачьи консервы. — Она вздрогнула, и он крепче прижал ее к себе. — Не беспокойся: последний раз их заметили в двухстах милях отсюда. — Он попытался отвлечь ее от тревожных мыслей. — Значит, ты собираешься лезть на гору завтра утром? Расскажи, что за гора, где именно.

Она с удовольствием описала дорогу туда и пейзаж, вызвавший восторг у нее и у Джека.

— А-а, это гора Кинникинник, — определил Тор. Его пальцы играли ее длинными платиновыми локонами. — Индейское название места, где сеяли табак. Там еще сохранились заросли дикого табака.

— Мне больше нравятся ягоды вокруг лагеря, который мы разбили на вершине.

— Вы уже разбили лагерь?

— Со всеми удобствами. Там почти как дома, есть даже горячий душ. — Она потерлась щекой о его щеку. — А почему ты нахмурился?

— Не понимаю… Зачем вы разбили лагерь, если на джипе туда можно доехать за час?

— Я не поеду на джипе — я буду забираться сама. А лагерь разбили на всякий случай, мало ли что… — Кэм осеклась, глядя на Тора. — Что случилось?

— Кинникинник имеет высоту пять тысяч футов!

— Низкая, легкая горка.

— Поезжай лучше на джипе. — От ласкового прикосновения к его груди он немного смягчился. — На эти скалы очень трудно забираться, камни осыпаются из-под ног.

Кэм принялась успокаивать его:

— Я знаю. Поэтому мы с Брэдом Оуэном провели целый день, размечая маршрут и проверяя каждый камень. Я даже сменила кожаные ботинки на индейские мокасины. — Она прижалась лбом к его лбу. — Теперь ты успокоился? — И она нежно, легко поцеловала его в губы. — Я думала, ты уже примирился с моей работой.

Тор провел указательным пальцем по ее щеке, затем по подбородку и остановился на ямочке на правой щеке.

— Я тоже так думал. То есть я примирился. Но не могу отвязаться от мысли: вдруг ты сорвешься со скалы.

— Этого не случится.

— Я этого не переживу.

— Ты несешь ерунду!

— А если я скажу тебе, что люблю тебя, это тоже будет ерунда? Что когда тебя нет со мной, я по-настоящему понимаю ужас одиночества? И что вслед за страхом потерять тебя приходит мысль: мне тогда незачем будет жить?

Слова Тора опьяняли Кэм даже больше, чем его тело.

— Я тоже люблю тебя. И я стала особенно осторожной после встречи с тобой. Я не имею ни малейшего намерения покидать тебя.

— О Кэм! — Тор подхватил ее на руки и закружился по поляне у вертолета. — Когда ты полюбила меня?

Кэм рассмеялась, уловив требовательность в его голосе:

— Вчера в восемь пятьдесят три. Когда ты обнаружил, что находишься в женском туалете. — Она нежно погладила его по щеке. — У тебя было такое ошеломленное лицо!

— А я влюбился в вас гораздо раньше, мисс. Я постоянно думал о вас, вы заслоняли все остальное, я злился на себя за это…

Кэм хихикнула:

— Мужское самолюбие?

— Пусть будет мужское самолюбие. Но и оно оказалось неважным по сравнению с любовью, которую ты пробудила во мне и которая продолжает расти.

Тор говорил искренне и ласково. Кэм повернулась к нему.

— С каждой минутой росла и моя любовь к тебе, — прошептала она.

Тор обнял ее, прижимая к себе ее хрупкую фигурку.

— Господи, я так не хочу тебя отпускать! Никогда. Оставайся со мной. Сегодня же. Нам надо многое обсудить.