Тогда, восьмилетнего маленького ребенка, дитя, меня не пожалели, заживо закопали, а тут что, жалеть будут, что ли? Не пожалели. Так же обошлись. Тоже в очередь встали.
Зашел другой, ударил кулаком по голове. Искусал своими погаными зубами все мое тело, сделал свое дело и ушел.
Потом явился третий. У меня уже сил не осталось. Почти сознание теряла. Глаза открыла, его, этого третьего, увидела, бросилась с кровати на пол и поползла к нему на коленях, рыдала и умоляла, чтобы он меня не трогал. Он не стал ко мне подходить близко. Зашел и стоял. А я к нему ползла. Те двое, оказывается, уже удрали. И вот этот, последний, мне сказал:
— Ты не сможешь пожаловаться на нас, потому что ты уже до нас была не девственница и все тогда это узнают. Так что смотри сама. Если хочешь жить, молчи. Ты поняла?
Я кивнула.
Он меня отвез домой, а сам болтал в кишлаке, что я, мол, уже не девственница. Я, конечно, была убита. Опять, как тогда, ходила и молчала, никому словом не обмолвилась, все внутри себя держала. Второй раз не спасло меня имя Хаджар!
С того дня мне в голову мысль пришла — убить их! Ведь я же их знаю! А тех, которые меня искалечили в пустыне, тех я не знала. А если бы и знала, что бы тогда, ребенок, смогла сделать? А в этот раз всех троих знала. Помню, один из них, самый молодой, не был женат, а другой работал в милиции.
Сначала я хотела поджечь дом одного из них. План разработала. Но у меня ничего не получилось, вернее, смелости не хватило. Потом подумала — хорошо бы поступить в юридический институт и стать прокурором и судить их самой. День и ночь думала, как мне быть, что делать. Мучилась этим все время. Иногда очень хотела умереть. Просто умереть, и все.
Когда я была совсем маленькая, моя бабушка Ниязджан рассказала мне легенду.
Вот она.
Легенда о проклятии
Однажды Бог велел всем людям принести по одному куриному яйцу. Люди удивились — зачем это надо! Но сделали, как велел Бог. Из принесенных яиц выросла целая гора.
Тогда Бог сказал:
— А теперь возьмите каждый по яйцу.
Люди послушались Бога, но спросили:
— Не понимаем, что это значит?
Бог ответил:
— Кому попалось то яйцо, которое он положил, тот обретет дар: любой, кто обидит этого человека, причинит ему горе, — будет проклят. И дар этот будет передаваться из поколения в поколение.
— Но откуда мы знаем, кто взял свое яйцо, а кто чужое, ведь все яйца одинаковые!
— Зато я знаю! — ответил Бог людям.
Тогда я спросила бабушку:
— А человек, от которого наш род пошел, какое взял яйцо?
Она сказала:
— Придет время, сама это поймешь.
Эту легенду я вспомнила, когда у одного из моих обидчиков внезапно умерла мать, а другой разбился вместе с семьей на машине.
Хотя, может, это просто совпадение? Не знаю…
В педучилище я училась хорошо. Сидела в библиотеке, участвовала в драмкружках, в спортивных соревнованиях и в районных олимпиадах… А еще в педучилище танцевала в народном ансамбле. Между прочим, у нас в кишлаках таких, как я, не любят. Это стыдно считается — танцевать. Позор.
И вот однажды меня показали по областному телевидению. Танцевала с ансамблем. Ведь я танцевала с детства, всегда!
А рано утром уже слухи пошли. Весь кишлак увидел меня по телевизору. После этого концерта не только я, но и мои родственники и родители не могли ходить с поднятой головой. Некоторые люди кричали мне на улице:
— Вот идет артистка! Какое бесстыдство, ты опозорила всех нас! В нашем селе еще не было клоунов, ты первая!
Слух про меня пустили, будто я учебу бросила и стала танцовщицей. А я, несмотря ни на что, продолжала жить так, как считала нужным. Хотя знала, что ни к чему хорошему это не приведет. Однажды даже умудрилась сняться в массовке на «Казахфильме». Фильм назывался «Легенда о Чокане». Помню, после съемки нам дали деньги — по пять рублей «ленинскими».
Я в кадр очень четко попала со своими косичками. Правда, кадр длился всего секунды, но это все равно большая удача была.
И началось с тех пор: домой прихожу, а там из-за меня очередной скандал. Брат начал меня бить за мои проступки. И еще говорил:
— Опозорила нас — то танцуешь, то в телевизоре появляешься! Ты нам надоела своими выходками!
Хотела я убежать из дому далеко-далеко, а куда — и не знала! Все время измученная, подавленная ходила, сердце начало болеть. Думала, вот какая я сплошь невезучая! По ночам не могла уснуть, мучила бессонница. Танцевала — и что из этого вышло? Ничего. Одно мучение.
Изнасилование, сплетни — все это на меня давило. Все чаще я хотела умереть. И тут вспомнила, как мне бабушка Ниязджан однажды говорила:
— Никогда вечером не стриги ногти. Это плохая примета. Если будешь подстригать ногти, стриги подальше от скатерти, на которой кушаем хлеб. Потому что если ноготь случайно попадет в желудок, то жутко больно будет оттого, что там, внутри желудка, ноготь начнет расти.
Она, наверно, и вправду так считала.
Вот однажды я решила умереть. Подстригла все свои ногти и проглотила их с водичкой и потом, как дурочка, ждала своей смерти. Но все было напрасно. Не умерла.
В другой раз бросилась я в большой канал, по которому течет вода из Амударьи. Но опять ничего не вышло. Я специально ушла на дно и не выплывала, наглоталась воды. Но меня увидел какой-то мужчина и бросился спасать. Однако не справился со мной, потому что течение было сильное. И тогда он схватил меня за волосы и так вытащил из воды. Проклятая коса, не дала спокойно умереть!
А спустя время я выпила целую горсть каких-то лекарств и отравилась. И все равно жива осталась!
После этого напряжения, после всех страданий два раза в больнице на неврологическом отделении лежала. И там тоже больным свои танцы показывала!
Потом кто-то пустил по кишлаку слух, что я беременна. И я опять впала в депрессию, не было у меня сил бороться. Слишком еще молодая была — шестнадцать лет!
И тогда повезли меня на одно кладбище, которое находится в Шаватском районе. Туда специально привозили душевнобольных людей, и детей, и взрослых, чтобы поклониться могиле Юсуфа Хамадан-пира. Из разных районов и областей ехали, привозили с собой мясо, рис, лепешки и оставляли тем, кто ночевал на кладбище, в специальных домах из глины: для женщин отдельно, для мужчин отдельно.
Посреди этого кладбища, помню, была горка, и с нее женщины, которые не могли родить, лежа скатывались вниз и просили детей у Бога.
По вечерам все сидели и молились о выздоровлении. А утром спрашивали, что во сне приснилось. И мне тоже сказали: жди, должен присниться сон.
И вот наконец приснился мне сон. Увидела я старика с седой бородой. На нем был вельветовый длинный халат. В одной руке он держал палку, в другой — белый сверток. Он положил возле меня сверток и сказал: «Проснись, дочка, я тебе открою твое призвание. Ты должна танцевать. Вот, возьми твою одежду!» С этими словами он развернул сверток. В нем оказался танцевальный костюм. И все. Я проснулась с ощущением, что это был не сон и я видела старика наяву. Этого мусульманского святого зовут Хазрати Хизр, и все, что он говорит, надо выполнять. Это судьба. Вот такие дела.
Примерно в это время между семьями двух братьев — Сиддика и Садуллы — произошел разрыв. Вот как это случилось.
Рассказ о магической книге
Братья еще давно решили поженить своих детей. В мусульманских странах женятся близкие родственники — двоюродный брат на двоюродной сестре. Это у нас в порядке вещей считается. Когда хотят сватать дочь, ее отец прежде всего собирает близких родственников и говорит: «Вот, нашу дочь хотят сватать. Как думаете, отдать мне дочку замуж за чужого или кто-нибудь из вас возьмет ее для своего сына?» Если брат или сестра не хотят брать ее для своего сына, то говорят: «Нет, мой сын пока не собирается жениться». Или скажут: «Не отдавай чужим. Я хочу сына женить на твоей дочери». В любом случае надо обязательно спросить у родственников и у близких людей. Если сыновей хотят женить, то также спрашивают сначала у близких.
