— Как поживает мисс Паркер?

— Она в порядке, — ответил доктор с запинкой, которую нельзя было не заметить.

— Ты уверен, Сид?

Тот вздохнул:

— Честно говоря, не совсем. В последнее время она странно себя ведёт. Мне кажется, её что-то тревожит, но что именно, она не признаётся.

— Почему ты так решил?

— Паркер выглядит взвинченной. Сегодня спрашивала у меня, работает ли кто-нибудь в Центре со сном и сновидениями. Я сказал, что нет, но, кажется, моего слова ей не хватило. А вчера вручила мне какую-то жидкость в пузырьке из-под таблеток и попросила отдать её на анализ.

— И что анализ?

— Показал, что это фруктовый или ягодный сироп. Ни спирта, ни наркотиков, ни алкалоидов…

Притворщик покосился на Нектар Полуночи, блестевший в свете настольной лампы, сглотнул слюну и спросил, подчиняясь внезапному наитию:

— Густой, очень тёмный и очень пахучий сироп?

— Верно, — удивлённо отозвался Сидни. — А ты откуда знаешь?

— Догадался. Что-нибудь ещё?

— Вроде всё.

— Имени «Аксель» ты от неё, случайно, не слышал?

— Аксель? Возможно, слышал… пару дней назад. По-моему, она называла так кого-то из тех, с кем познакомилась на приёме. Но я не запомнил этого человека, у нас тут сейчас полно новых лиц.

Выслушав объяснения доктора по поводу предстоящего контракта с норвежцами, Джарод закончил разговор. Теперь ситуация выглядела ещё более загадочной!

Сон и сновидения. Ароматная жидкость в пузырьке. Неужели мисс Паркер, так же, как его самого, угощают напитком, от которого ей снятся очень необычные сны? «Допустим, так и есть, — рассуждал Джарод. — Допустим, на ней испытывают какой-то новый психотроп. В это я могу поверить. Но как они добрались до меня?! Мистер Гриффит — агент Центра? Но кто мог знать заранее, что я задержусь в Джорджтауне? Я ехал на западное побережье, каждый день менял маршрут, в антикварный магазин и вовсе зашёл случайно… Да и потом, стали бы они спокойно за мной наблюдать, имея возможность накрыть меня и увезти в Голубую бухту? Ведь я расслабился здесь, я не ждал преследования…»

Притворщик ходил туда-сюда по комнате, пытаясь соединить попавшие ему в руки куски мозаики, но у него ничего не получалось. Картинка не складывалась, не было в ней ни логики, ни смысла! Его разрывали противоречивые желания. Бежать, куда глаза глядят, пока его, и правда, не «накрыли» в доме антиквара? Мчаться в Делавэр, выяснять, что стряслось у подруги детства? Остаться здесь и завершить начатое? Нектар Полуночи благоухал всё сильней. Ночь тянулась к Джароду бархатными лунными лапами, раскрывала колдовские объятия, обещала продолжение сказки. Голос мисс Паркер — голос Принцессы — звучал у него в ушах, усугубляя смятение.

«Останусь здесь и разберусь с Роджерсом. Вряд ли Эйб, действительно, связан с Центром… хорош я буду, если брошу его на произвол судьбы! А завтра поеду в Делавэр», — превозмогая разгулявшуюся, как шторм, тревогу, наконец, решил мужчина.

В дверь ещё продолжали стучать, а Многоликий уже исчез — Принцесса даже не успела заметить, когда он успел превратиться в мышь и куда эта мышь порскнула.

— Минуту! — крикнула девушка и провела ладонями по лицу, пытаясь снять с него потрясённо-напуганное выражение.

— Ваше высочество, это я, — раздался снаружи голос ярла Эспеланна. — Я уйду, если вы уже спите.

Первым побуждением было отправить «жениха» восвояси, но желание узнать, зачем он пришёл, оказалось сильней — ни место, ни, тем более, время не предполагали визитов.

— Что вам нужно в такой час? — открывая дверь, спросила Принцесса. — Как вы вообще меня отыскали?

— Видел, куда вы пошли, ваше высочество, — северный гость переступил порог и сразу заполнил собой всю маленькую принцессину гостиную. — Простите великодушно! Позвольте мне с вами поговорить.

— Поговорить?! А если кто-нибудь видел вас? Мы ещё не женаты, вы забыли?

— Не волнуйтесь, меня никто не видел…

— А если бы со мной была горничная?!

— Тогда она бы мне и открыла, — улыбнулся ярл Эспеланн. — И я бы попросил её передать вам это, — он вынул из-за спины три герберы, перевитых тонкой атласной лентой, красную, белую и розовую. Плечом затворил дверь и продолжил шёпотом: — Мы с вами сегодня так хорошо изображали пылкие чувства, что мой визит никого бы не удивил — наверняка о нас судачит весь Замок.

— Слишком хорошо изображали, — зашептала в ответ Принцесса, принимая цветы. — Помните, что мой отец сказал насчёт свадьбы?

Он энергично кивнул:

— Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Вы так расстроились, и я решил, что… Ведь это же я втянул вас в авантюру с помолвкой — могу ли я допустить, чтобы вы переживали из-за неё хотя бы одну лишнюю минуту? Поэтому я и пришёл.

— Имеете в виду, вы знаете, как убедить отца не торопиться отправить нас под венец? — встрепенулась мнимая невеста.

— Ну да. Смотрите, ваше высочество. Было решено, что до свадьбы мы с вами побываем в Норланде, где я познакомлю вас с моей семьёй. Завтра вы скажете его величеству, что вам нужно несколько дней на подготовку к поездке — уверен, возражать он не станет. За эти дни я…

Договорить он не успел, в дверь опять постучали, на этот раз — тихонько и неуверенно.

— А вот и горничная, — обронила Принцесса, — теперь нам сплетен точно не избежать.

— Попросите её прийти попозже, — ярл Эспеланн показал глазами на спальню.

Девушка поняла намёк:

— Прячьтесь! — и северный гость с неожиданной для его комплекции быстротой скрылся в соседней комнате.

За дверью, действительно, стояла горничная.

— Зачем ты здесь? Разве я звала тебя?! — напустилась на неё хозяйка.

— Извините, ваше высочество, — залепетала Моди, — уже так поздно, я подумала, вдруг я пропустила ваш звонок…

Чёрт, как же некстати эта усердная девчонка! Убрать бы её подальше отсюда до самого утра! Но, увы, громоздкое платье для приёмов без посторонней помощи не снимешь — и об этом отлично известно не только горничным.

— Ничего ты не пропустила, — буркнула Принцесса, надеясь, что в её голосе нет никаких эмоций, кроме уместного количества раздражения. — Я пока не ложусь, приходи через два часа.

Избавившись от прислуги, она выдохнула и громким шёпотом позвала:

— Ярл Эспеланн!

В этот момент в многострадальную дверь застучали снова. «Паломничество какое-то!» — с досадой подумала девушка, пристраивая герберы на каминную полку. Судя по громкости и требовательности стука, новый визитёр не собирался спрашивать, разрешат ли ему войти. И точно, после секундной задержки дверная створка сама распахнулась. Принцесса обмерла: на пороге с канделябром наперевес стоял Реймо. Присмотревшись, она поняла, что это не канделябр, а затейливо извитый серебряный трезубец на деревянной рукояти. От трезубца так и разило магией.

— Не помню, чтобы я приглашала вас к себе, господин придворный маг, — сухо сказала девушка.

Удерживать при себе жгучую неприязнь к Потрошителю ей всегда было непросто, но теперь, когда выяснилось, какую страшную игру он затеял, сохранять на лице светскую мину стало тяжело до невыносимости. Кроме того, есть лишь одна причина, по которой он мог заявиться на ночь глядя в покои наследницы трона…

— Ваше высочество, меня привела сюда государственная необходимость, — подтверждая худшие предположения, захрипел Реймо и шагнул внутрь. — Из подземной тюрьмы сбежал опасный преступник, обладающий магическим даром.

Страх затопил сознание, Принцесса охнула и побледнела. Но, к счастью, приметы страха придворный маг истолковал по-своему.

— Не извольте беспокоиться, ваше высочество, не думаю, что вам лично что-то угрожает. Но я был обязан вас предупредить и, кроме того, распорядился, чтобы к вам приставили охрану.