Кейти кивнула. Достала из холодильника содовую и налила себе в стакан. Там, внизу, она перевоплотилась в Тесс Дюпри. Хорошо это или плохо, но на какое-то время девушка почувствовала себя сильной, уверенной в себе женщиной, способной преодолеть любые трудности. Тесс, например, восприняла бы отказ Трумана с юмором и нисколько бы не расстроилась.

  И все же в глубине души Кейти прекрасно понимала, что ее отношения с Уэстом настолько запутались, что даже сама Дюпри не в состоянии была бы распутать этот клубок. Кейти чувствовала напряжение, находясь один на один с Труманом. Как легко можно было переступить невидимую грань между дружеской привязанностью и всепоглощающей страстью...

  Кейти поежилась. Ее охватил приступ клаустрофобии. Ей вдруг показалось, что комната уменьшилась до невероятных размеров, окна исчезли, свет погас... Она подняла жалюзи и выглянула наружу. За окном бурлила жизнь: огни большого города ослепляли и манили, мимо мчались машины, и Кейти отчаянно захотелось оказаться за рулем одной из них.

  Между ней и Труманом ничего нет и быть не может. Он — всего лишь фантазия, не дающая покоя, причиняющая ужасную боль, изматывающая душу. Но пока она контролирует ситуацию, а значит...

  — Кейти? — негромко позвал он.

  Она обернулась. Труман стоял возле дивана, такой красивый, что у нее перехватило дыхание.

  — Что?

  — С тобой все в порядке?

  — Конечно.

  — Знаешь, я не перестаю восхищаться представлением, которое ты устроила сегодня.

  — Спасибо, — сухо ответила Кейти, а про себя добавила: “Это была не я. Это была Тесс Дюпри. А я не более чем жалкая подражательница”.

  Как ни больно признавать, но, похоже, Труман восхищался именно Тесс Дюпри. Ее он уважал, ее хотел. Эту героиню глупых книжек!

  — Иногда мне кажется, что я вижу в тебе ту самую девочку, которую когда-то знал, — сказал Труман, приближаясь к ней, — тихую, славную, застенчивую девочку...

  “Пожалуйста, только не прикасайся ко мне! — мысленно взмолилась Кейти. — Я этого не вынесу!”

  — Но мгновение спустя ты снова превращаешься в сногсшибательную, отважную, удивительно красивую женщину.

  — Неужели? И кто из нас нравится тебе больше? — прошептала она.

  — Меня мучает ностальгия, Кейти. Я все время вспоминаю свою трогательную соседку, но... вынужден признать, что мне гораздо интересней проводить время с женщиной-детективом, всегда готовой рисковать.

  — Так я и думала, — разочарованно проговорила Кейти.

  — Мне кажется, ты чем-то расстроена. Давай поговорим об этом?

  — Не о чем говорить. Мне просто нужно немного побыть одной. Пойду погуляю.

  — Я пойду с тобой.

  — Не нужно, Труман.

  — Ладно, Кейти, как хочешь.

  — Да. Как хочу.

  Она сунула в карман пластиковую ключ-карточку и выскочила из номера.

  “Глупая курица!” — прозвучал голос Тесс Дюпри.

  “Отстань, Тесс!” — отозвалась Кейти.

  “Дурочка! Настоящая женщина никогда бы не повела себя так, как ты. Настоящая женщина соблазнила бы этого доморощенного ковбоя, и наплевать на последствия!”

  “Ладно, значит, я ненастоящая женщина”.

  “Трусиха! Чего ты боишься? Самой жизни?”

  “Нет, — возразила Кейти, — я боюсь будущего. Боюсь, что у меня не будет этого будущего. Боюсь, что в будущем не будет Трумана”.

  “Неужели ты так ничего и не поняла? У тебя вообще не будет никаких шансов, пока ты не расскажешь ему о своих чувствах”.

  — Легко сказать, Тесс, — вслух проговорила Кейти, — ты ведь не существуешь...

  Пожилая пара, идущая по коридору, испуганно посмотрела на Кейти. Девушка горько усмехнулась. “Должно быть, я совсем спятила. Разговариваю с выдуманным человеком”. Она села в лифт и через минуту находилась уже в холле отеля. На часах было почти одиннадцать вечера, но никто и не думал ложиться спать. В баре играла музыка. “Черт побери, почему бы мне не выпить?” — подумала Кейти. Поделом Труману, если она вернется в номер не совсем трезвая. Сначала он привозит ее в отель, устраивает в комнату для новобрачных, говорит, как его влечет к ней, а потом дает понять, что у них ничего не выйдет.

  Какой эгоист!

  Кейти уже была готова войти в бар, когда заметила рыжеволосую женщину, которую видела в лифте. Что ж, отличная возможность пошпионить за предполагаемой преступницей. Как бы поступила Тесс? Правильно. Тесс постаралась бы поближе подобраться к врагу.

  Дама разговаривала по телефону.

  Кейти огляделась. Чтобы подслушать разговор, нужно было незаметно приблизиться к телефонной будке. Но как это сделать, не привлекая к себе внимания? Пожалуй, следует показать, что разговариваешь по соседнему телефону, но... тогда Рыжая что-нибудь заподозрит.

  В середине зала неподалеку от телефонных будок находился фонтан, окруженный густыми комнатными растениями и невысокой загородкой. Вот если бы ей, Кейти, удалось залезть в эти заросли... Она снова огляделась. Никто не наблюдал за ней.

  Кейти переступила ограждение и шагнула в ледяную воду. Едва сдерживаясь, чтобы не закричать, девушка юркнула в заросли и притаилась. Где-то совсем рядом раздались голоса. Люди проходили мимо, не видя ее. Воодушевленная успехом, Кейти прислушалась.

  — Не нравится мне все это, — донесся до нее обрывок разговора. — Они слишком уж подходят. Слишком. Я чувствую подвох.

  О чем говорит эта женщина?

  — Знаю, нам нужны деньги, но я не собираюсь садиться в тюрьму из-за каких-то двух с половиной тысяч долларов.

  “Садиться в тюрьму”? Вот это уже интересно.

  — Я напомню тебе, что копы едва не накрыли нас в Атланте, — продолжала дама. — Мы должны быть предельно осторожны. Следует хорошенько прощупать этих Дюпри. У меня есть сведения, что здесь присутствует полиция. Вполне возможно, эти двое — подсадные утки!

  Мурашки побежали по спине Кейти. И почему она не взяла с собой диктофон? Записи этого разговора было бы достаточно, чтобы упрятать Рыжую за решетку. Надо вернуться в номер и обо всем рассказать Труману.

  — Я поднимаюсь к вам. Мы все еще раз обсудим, — сказала женщина и положила трубку.

  Прошло, по меньшей мере пять минут, прежде чем Кейти осмелилась пошевелиться. Если бы Рыжая засекла ее прячущейся в зарослях внутри фонтана, обман был бы раскрыт. Кейти вздохнула. Придется посидеть здесь, пока вестибюль не опустеет. К тому же надо убедиться, что “леди” действительно ушла.

  Кейти ужасно замерзла. Она мечтала о горячем ирландском кофе, любимом напитке Тесс. Что же делать? Не может же она просто так выскочить из фонтана, мокрая, синяя от холода? А вдруг Рыжая зашла в бар и как раз в тот момент, когда Кейти решит выбраться из зарослей, окажется тут как тут?

  Вот бы здесь был Труман. Он бы точно придумал способ выпутаться из передряги, в которую она, Кейти, попала.

  Рядом кто-то кашлянул. Кейти повернулась и увидела управляющего гостиницы.

  — Прошу прощения, мэм.

  — Вы ко мне обращаетесь?

  — К вам, дорогая. Могу я вам чем-нибудь помочь?

  — Нет, сэр.

  — И все же позвольте узнать, что вы делаете здесь, в фонтане?

  Кейти набралась храбрости и, надеясь, что Рыжая давно ушла, ослепительно заулыбалась управляющему.

  — Вы чего-то хотите от меня, сэр?

  — Я задал прямой вопрос.

  — Ну, — замялась Кейти, — я бросила в фонтан монетку и только потом поняла, что это была моя счастливая монетка. Мне пришлось залезть сюда, чтобы найти ее. Я ужасно боюсь, что теперь меня семь лет будут преследовать несчастья.

  — Это предрассудки, — презрительно заметил управляющий.

  — Знаю, сэр. А! Вот и мое пенни! — Кейти выудила из воды монетку. — Видите?

  — Это гривенник, — ответил бесстрастный служащий отеля.

  — Конечно, гривенник! Разве я сказала, что это пенни? Какая я глупая!

  — Леди, вы воруете монеты из фонтана.

  — Это моя монетка, — запротестовала Кейти.

  — Ладно, вылезайте, — потребовал управляющий.