К сожалению, Светлана при решении жизненно важных вопросов крайне редко прибегала к логике, почему-то предпочитая руководствоваться чувствами, что неизменно ставило Снежану в тупик. Иногда жрица даже жалела о том, что решила подружиться с такой непредсказуемой особой. Но большую часть времени она воспринимала Свету как единственную отдушину, позволяющую ей не сойти с ума от одиночества в мире, который когда-то был ей домом, а теперь внезапно стал противником в непростой битве за выживание без всякой надежды на заключение перемирия.
Сейчас Снежана, возвращая душу в тело, не могла без иронии вспоминать свое отчаянное желание вернуться домой, где она надеялась наконец перестать носить осточертевшую ей маску суровой воительницы, в кои-то веки став самой собой. Вот только оказалось, что она добилась своего слишком поздно, ненавистная маска давно стала лицом, и теперь уже для того, чтобы снять ее и вести себя как прежде, требовалось прилагать значительные усилия. Сросшаяся с кожей личина отрывалась вместе с кожей, вызывая нестерпимую боль.
А еще было одиночество. Одиночество, от которого она, как оказалось, уже успела отвыкнуть. Жрица отчаянно скучала по нормальному общению с кем-нибудь, кто не будет читать ей мораль или говорить гадости просто потому, что перед ним именно она, а не другой человек. Поэтому, наверное, девушка и рискнула показать Свете свое истинное лицо, надеясь все-таки обрести рядом душу пускай не совсем родственную, но все же близкую настолько, насколько могут быть близки обычная девушка и существо, единственным предназначением которого было сражаться.
Впрочем, никакого реального риска в ее действиях как раз и не было. Пока Снежана была аккуратна на людях и не демонстрировала свои способности, выходящие за рамки человеческих возможностей, никто ею, естественно, не мог заинтересоваться, даже если Света начнет рассказывать о ее настоящем характере. Мало ли, в конце концов, в городе агрессивных девчонок, способных дать обидчику по зубам? Если верить криминальной хронике, больше, чем хотелось бы добропорядочным обывателям. Нужно было только следить за собой и не выходить за ограничения, отведенные природой людскому племени.
Что она и делала, успешно притворяясь обычным человеком с несколько более развитой, чем у большинства, склонностью решать возникшие проблемы силовыми методами и с удовольствием выслушивая болтовню своей новой подруги обо всем на свете, наслаждаясь обычным человеческим общением, которого, как ни парадоксально, оказалась лишена в своем родном мире и к которому умудрилась привыкнуть в Сиали, где все местные жители считали ее кем угодно, только не человеком. Девушка позволяла Свете увидеть фрагменты своей истинной натуры и часто поражалась тому, насколько они похожи по складу характера, точнее, были похожи до того, как Тенира задалась целью сделать из нерешительной, робкой девчонки сносную жрицу и успешно справилась с поставленной задачей.
Снежана фыркнула, вспоминая все неприятности, свалившиеся на нее в этот чересчур долгий и хлопотный день, попутно пытаясь определить, что из них было случайностью, а что преднамеренными пакостями судьбы. Получалось плохо.
Когда девушка наконец избавилась от излишне активной учительницы, стремившейся облагодетельствовать знаниями по биологии весь мир или хотя бы своих учеников, она обнаружила, что серьезно опаздывает, а значит, Свете пришлось какое-то время ее ждать...
Снежана торопливо преодолевала коридоры и лестничные пролеты, стремясь оказаться рядом с подругой как можно быстрее, в надежде что Света еще не замерзла насмерть. Девушка добралась до дверей на улицу, проклиная про себя всех учителей вместе взятых и их надоедливую манеру воспитывать всех несчастных моложе двадцати, попавшихся им на глаза, и, толкнув створку, шагнула на крыльцо, оглядываясь по сторонам в поисках Светы, которая, естественно, не додумалась дождаться подругу в относительном тепле... А в следующий миг жрица уже неслась на предельной для нее скорости по обледенелому двору, расталкивая снующих туда-сюда учеников, нимало не задумываясь о том, что вполне может кого-нибудь покалечить, и молясь только об одном: успеть. Успеть, несмотря ни на что.
Краем сознания она отметила, что капюшон куртки, предусмотрительно надвинутый на глаза в извечной попытке сделаться незаметнее, на этот раз оказался весьма кстати, прикрыв от посторонних глаз татуировку на щеке, как обычно появившуюся, стоило ей воспользоваться силами жрицы. Потом в голове мелькнула отстраненная мысль о том, что вряд ли сейчас нужно об этом беспокоиться, так как при подобной скорости передвижения люди и ее-то не разглядят, не говоря уже об узорах у нее на лице...
Расстояние, отделяющее ее от дороги, Снежана преодолела за рекордные даже для жрицы сроки и, привычно проигнорировав резкую боль в мышцах, вспыхнувшую от внезапной остановки, просто выдернула Свету из-под колес многотонного грузовика, неумолимо надвигающегося на девушку как воплощение жестокой судьбы. И только после того, как теплое, испуганно дрожащее тело оказалось у нее в руках, задумалась над весьма актуальным вопросом: каким образом теперь скрыть свое участие в спасении Светланы, избежав ненужного и даже опасного для нее внимания?
Впрочем, долго раздумывать ей не пришлось, обнаружившийся рядом с местом происшествия мужчина идеально подходил на роль спасителя и мужественного героя, самоотверженно бросающегося на помощь всем страждущим. К тому же, если ей не изменяла зрительная память, он был братом ее подруги, с которым та так стремилась ее познакомить. По крайней мере, мужчина на фотографии, недавно показанной ей Светланой с подобающими комментариями на тему положительных качеств, несомненно компенсирующих несколько неуживчивый характер, выглядел точно так же. Решение проблемы пришло мгновенно. Торопливо всучив отчаянно пытающемуся не сорваться мужчине спасенную, жрица спряталась у него за спиной, изо всех сил изображая, что она вообще здесь ни при чем, и предоставив ему самому разбираться с остальными участниками и свидетелями несостоявшейся трагедии.
В дальнейшем оказалось, что спонтанные действия девушки были наилучшим выходом из ситуации, Константин действительно был братом Светы, которая по счастливой случайности поверила, что ее от верной смерти спас единственный любимый родственник. При небольшой помощи сестры мужчина справился с ситуацией быстро и эффективно. Снежана старалась не вмешиваться, упорно изображая статиста-свидетеля, видевшего немного, а рассказать способного еще меньше, что ей удавалось вполне успешно. Она была искренне счастлива, что Света считала своим спасителем брата, а значит, неизбежное восхищение и обожание ее подруга обрушит на своего родственника, а не на нее. Это весьма радовало жрицу, всерьез обеспокоенную тем, что в последнее время Светлана начала относиться к ней не как к обычной подруге, а как к чему-то среднему между легендарным героем и суперзвездой.
Сидя на переднем сиденье машины Константина, подозрительно косящегося на Снежану в безуспешной попытке понять мотивы ее действий, девушка позволила себе слегка расслабиться и успокоилась после пережитой паники. Больше всего на свете она боялась однажды не успеть спасти того, кто ей был дорог, и сегодня ее самый страшный кошмар едва не стал явью. Сейчас только необходимость проследить за тем, чтобы Свете не стало хуже после пережитых волнений, весьма отрицательно сказывающихся на далеко не идеальном здоровье подруги, и нежелание показывать свою слабость перед незнакомым и потенциально опасным человеком не дали ей сорваться окончательно, продемонстрировав всем свои истинные чувства.
Нужно было прежде всего решить насущные проблемы, и в первую очередь придумать способ в случае необходимости полечить Свету, не привлекая странными манипуляциями внимание ее брата. Снежана всерьез беспокоилась за подругу, которая не отличалась особенно крепким здоровьем, и такое потрясение для нее было нелегким испытанием. Однако жрице, к ее искреннему удовольствию, даже не пришлось ничего придумывать, когда они наконец доехали до неказистого дома, где обитал брат ее подруги,– Константин сам передал ей сестру для того, чтобы открыть дверь квартиры. Благодаря про себя свою внезапно проснувшуюся удачу, жрица прижала к себе девушку. А дальше все было делом техники. Призвать силу Эналы, привычно проигнорировав вспыхнувшую боль, и, выразив свою признательность всем богам и исполняющим их обязанности за то, что божественная энергия, заключенная в ее теле, действовала одинаково во всех мирах, направить ее в невесомое тело, удобно устроившееся у нее на руках, было делом нескольких секунд.
