– Вы несколько преувеличиваете. Замок построен из камня и почти не разрушен, но, конечно, нуждается в ремонте, – заметил король, прекрасно осознавая, что рыцарь имел в виду совсем другое.

– А деньги на восстановление? Насколько я знаю, в казне Торнмида нет ничего, кроме пыли.

Монарх задумчиво почесал висок.

– Но земли во владениях плодородные. При хорошем уходе они, несомненно, дадут богатый урожай. Кроме того, не следует забывать и о шерсти.

Лайм не сомневался, что большинство овец были зарезаны и съедены голодающими обитателями Торнмида, но не высказал свои мысли вслух.

– Это все в будущем, а сейчас?

Смущенно прокашлявшись, Иво переступил с ноги на ногу. Видимо, деловые вопросы племянника вывели его из себя.

– Понимаю, – лукаво улыбнувшись, произнес Эдуард. – Хорошо, если вы примете мое предложение, я на три года освобожу Торнмид от налогов. За такой срок вы сможете наладить дела в поместье.

Хорошо, но недостаточно. Испытывая терпение короля и рискуя вызвать его гнев, Лайм продолжал уклоняться от прямого ответа.

– Ваше Величество, видимо, понимает, что на восстановление Торнмида потребуется немало средств.

Брови Эдуарда взметнулись к переносице, ноздри начали сердито раздуваться.

– Что вы хотите, сэр Лайм? Чтобы я из своей казны оплатил расходы на баронство для вас, в то время как многие готовы заплатить мне за привилегию получить эти владения?

– О, нет, Ваше Величество. Разве я посмел бы? Деньги на восстановление мог бы дать Эшлингфорд. Я оценил бы свои услуги в одну десятую от доходов Эшлингфорда.

– Одна десятая?! – возмущенно воскликнул Иво. Покраснев от гнева, он сорвался с места и быстрым шагом направился к трону. – Это же грабеж, Ваше Величество.

– Оставайтесь на месте, – сурово приказал король.

– Подумайте о том, какой вред принесет баронству мой озлобленный племянник, которому вы хотите позволить вернуться в Эшлингфорд, – не унимался Иво. – А теперь он еще хочет забрать такую огромную долю от доходов! Вы не можете допустить этого!

Потеряв от негодования контроль над собой, священник, сам того не сознавая, переступил черту, разделяющую любого из смертных и монарха.

– Не могу?! – грозно переспросил Эдуард. – Похоже, вы забыли, отец Иво, что я – король. И я могу делать все, что захочу.

– Конечно, Ваше Величество, – пролепетал Иво, косясь по сторонам. Краем глаза он заметил, что к нему начали приближаться стражники. – Просто я…

– Мне безразлично, покинете вы тронный зал по доброй воле, или вас выведут насильно, – прорычал властелин Англии.

Не успел Иво оглянуться, как к нему с двух сторон подступили стражники. Молниеносно повернувшись, он обошел их и торопливым шагом устремился к боковой двери, ведущей в комнату, где они с Джослин томились в ожидании приема. Спустя мгновение послышался стук закрывшейся за ним двери.

– Значит, одна десятая, – задумчиво повторил король, скрестив руки на груди и мысленно производя подсчеты. – Хорошо, – сказал наконец он, – я согласен на одну десятую, но только после уплаты всех налогов в мою казну.

Лайм почувствовал, как напряжение постепенно отпускало его тело. Итак, он получил даже больше того, на что рассчитывал.

– В таком случае, я имею честь принять ваше предложение, Ваше Величество, – низко поклонившись, сообщил мужчина.

Эдуард, улыбнувшись, немного подался вперед и лукаво подмигнул.

– Вы поторопились, сэр Лайм. Я бы дал вам больше.

– Больше?

Король усмехнулся.

– Как я уже говорил, я знаю вам цену. Так что выиграл я, а не вы.

Лайм не мог не отдать должного проницательности и уму Эдуарда. Еще бы, ведь меньше, чем за полчаса, он не только удовлетворил свое любопытство и позабавился, наблюдая за действующими лицами разыгравшейся на его глазах драмы, но и заключил выгодную сделку, обеспечив будущие доходы. Только теперь Лайм осознал, что принял предложение только потому, что жаждал мести. Но отступать, увы, было поздно. Неужели его снова обвели вокруг пальца?

– С вашего разрешения я предпочел бы удалиться, – с трудом сдерживая нахлынувшие эмоции, произнес он.

– Вы раскаиваетесь? – поинтересовался король.

Лайм не собирался каяться на глазах у всех.

– Я принял ваше предложение и не намерен отступать. Так тому и быть.

– Так тому и быть, – эхом отозвался Эдуард и взмахом руки позволил поданному удалиться. – Вы уходите не с пустыми руками. Ваши старания вознаграждены.

Лайм не смог удержаться, чтобы не посмотреть на Джослин. Она мужественно встретила его взгляд.

М-да, пожалуй, будет трудновато ужиться с ней в Эшлингфорде, однако скоро, очень скоро он поставит эту женщину на место. Нравится ей или нет, но отныне он для нее господин.

Низко поклонившись королю, незаконнорожденный сын барона Фока зашагал по залу. Сэр Джон, как тень, последовал за ним.

– Сэр Лайм, – неожиданно окликнул его монарх.

Рыцарь, уже почти переступивший порог зала, неохотно остановился.

– Мы ожидаем вас к ужину, – сказал он. – Не разочаровывайте нас.

Тон Эдуарда не оставлял сомнений в том, что это приказ, а не пожелание.

Умело скрыв вспыхнувшее раздражение, мужчина ответил:

– Я оправдаю оказанную мне честь. – И удалился с высокоподнятой головой.

Наконец-то Джослин смогла свободно вздохнуть. Она чувствовала себя такой уставшей и измученной, словно несколько часов подряд ломала голову над разрешением неразрешимых задач и пыталась найти ответы на множество вопросов. Как только Лайм Фок вышел из зала, она испытала такое облегчение, что чуть не потеряла сознание.

– Теперь Эшлингфорд принадлежит Оливеру, – напомнил ей король. – Что скажете, леди Джослин?

Встретив требовательный взгляд Эдуарда, женщина смутилась. Она была так утомлена, что слова благодарности, казалось, застряли в горле.

– Я очень благодарна вам, Ваше Величество, – выдавила она с трудом.

Довольно долго он молчал, задумчиво разглядывая красивую женщину.

– Я не уверен, что вы искренни со мной.

Джослин мысленно чертыхнулась. Неужели король прочел ее мысли?

– Я действительно благодарна вам, но меня беспокоит судьба сына, ведь теперь мы будем постоянно находиться рядом с человеком, который ненавидит его.

– Сэр Лайм не может испытывать ненависть к вашему сыну. Разве вы не знаете этого?

В порыве чувств молодая мать опустилась на колени рядом с троном.

– Но у сэра Лайма есть причины желать Оливеру болезней и даже смерти. Боюсь, он способен причинить моему сыну зло. Умоляю, Ваше Величество, отдайте брату моего мужа Торнмид, но не посылайте его в Эшлингфорд.

Жесткая складка вокруг губ Эдуарда смягчилась. Протянув руку, он обхватил пальцами подбородок Джослин.

– Леди, поверьте, сэр Лайм ненавидит только вашего покойного мужа и своего дядю. И у него есть на это причины. Но он не причинит вреда невинному ребенку.

Прикосновение короля настолько испугало Джослин, что ей захотелось отпрянуть назад. Но, боясь нанести монарху оскорбление, она усилием воли заставила себя остаться на месте.

– Я бы рада поверить, но, к сожалению, не могу.

Эдуард, проведя согнутым указательным пальцем по изгибу ее подбородка, быстро отдернул руку.

– Можете, – уверенно сказал он, переводя взгляд на кольцо с круглой королевской печатью, сверкавшее на одном из пальцев. – Я бы не стал рисковать жизнью вашего сына, если бы сомневался в благородстве и порядочности сэра Лайма. Врагов ищите в другом месте, леди Джослин.

Растерянная и подавленная, женщина медленно поднялась с колен.

Отбросив со лба прядь золотистых волос, Эдуард скользнул взглядом по ее стройной фигуре.

– Вы, разумеется, тоже приглашены на ужин.

– О, благодарю, но не знаю, возможно ли это, – не раздумывая ни секунды, поспешила ответить она. – Оливер…

– О нем позаботится отец Иво.

– Я… Я бы хотела позаботиться о сыне сама, Ваше Величество.

Желание снова увидеть Оливера было так же велико, как стремление избежать очередной встречи с Лаймом.