— Итак, — подытожила мисс Трант, — вот что случилось с труппой после первого же испытания. Теперь вы понимаете, почему я отчаялась? Мне и так было нелегко — я сейчас не о деньгах говорю, а о том, как мало я понимала в театре, как трудно мне было вникнуть в его жизнь — пришлось приложить огромное усилие! Первым делом меня привлекло то, какие вы были преданные, веселые, дружелюбные, как поддерживали друг друга в ужасной беде… А теперь… что ж, я больше этого не вижу.

Тут встала Сюзи.

— Да, мисс Трант, теперь мы вас понимаем и не можем винить, — уныло произнесла она. — Но… ах, простите нас! Я не знаю, чем заслужить ваше прощение.

Ее голос дрогнул, она отвернулась и ушла в глубь сцены, где стоял мистер Окройд.

— Ну, девонька, — проговорил тот, — не плачь, не плачь. — Он потер подбородок и попытался еще дальше сдвинуть кепку, в результате чего вообще сбросил ее с головы, поднял, нахлобучил обратно, выступил вперед и мужественно взял слово: — Вопчем, дело такое. Вряд ли вам интересно мое мнение, но раз уж все пока молчат, будьте добры послушать и меня. А я говорю: держитесь! Не сдавайтесь, мисс Трант. Попробуйте еще разок. Тока не подумайте, будто я это ради работы грю — ясно дело, я не хочу ее терять, особливо теперь, когда пообвык да навострился, — но дело-то не в этом. Меня расстраивает, что вы бросите все, не успев толком и начать. Этот гнусный Тьюсборо все испортил, будь он проклят! Но мы ему покажем!

— Правильно, мастер Окройд! — вскричал Иниго. — Полностью поддерживаю, определенно!

— Надо токмо осилить поворот, — убежденно проговорил мистер Окройд, обращаясь к мисс Трант. — Оно всегда так: напружишься, свернешь за угол, а там и образуется. А зачем было начинать, коли сейчас все бросите и сдадитесь? Незачем! Потерпите малость, а там, глядишь, через неделю али через месяц деньги сами вам в руки потекут, успевай карман подставлять! Нет, — с укоризной воскликнул он, — мы ж на месте не сидим, всегда в пути, верно? А значится, без колдобин да ухабов не обойтись. Вот мы в ямку-то и угодили, ну и что? Скоро по новой отправимся в путь, попытаем удачу, и — помяните мое слово — если нас не ждет бешеный успех, я съем свою кепку!

И мистер Окройд, взбудораженный своим красноречием, сорвал с головы кепку, поднял ее в воздух, нахлобучил вновь и отвернулся.

— Вы прелесть! — слезно воскликнула Сюзи, когда он проходил мимо.

Мистер Окройд в ответ подмигнул — не весело и беспардонно, а робко и сконфуженно, чем дал понять, что вполне сознает всю нелепость и недопустимость своего поведения. В Браддерсфорде он бы еще несколько лет корил себя за такой всплеск чувств.

Остальные не успели ничего ответить, потому что вновь услышали голос мистера Окройда; укоризненный и возмущенный, он доносился от входной двери, куда его хозяин только что удалился. Все подняли глаза и замерли в ожидании. Что-то должно случиться, говорили их лица, что-то приятное и радостное.

На сцену, бешено озираясь по сторонам, влетела огромная, сверкающая и бряцающая украшениями дама.

— Леди Партлит! — хором возгласили Сюзи и Иниго, вмиг признав свою новую знакомую из гостиницы близ Хиклфилда.

— Да-да! Как у вас дела? Разумеется! — тараторила леди Партлит, пытаясь разом окинуть всех взглядом, отчего вертелась на месте подобно юле. — Извините, что так врываюсь, я, право, не хотела мешать… Но мне сказали, что он тут. Он тут? Ах, ну где же он? — Она отчаянно сцепила маленькие толстые ладошки.

Мисс Трант изумленно воззрилась на незнакомку.

— Не понимаю, — растерянно проговорила она. — Кто… почему… в чем дело?

Сюзи бросилась к гостье:

— Вы ищете Джерри Джернингема?

Леди Партлит вмиг обеспокоилась и загомонила, точно встревоженный попугай:

— Да-да, конечно, мистера Джернингема. Произошло недоразумение, уверяю вас, я могу все ему объяснить. Вы уверены, точно-точно уверены, что его здесь нет? Видите ли… — в отчаянии заключила она, — он пропал.

Артисты заверили ее, что мистера Джернингема нет в театре, и уже хотели забросать ее сотней разных вопросов (ведь их так и распирало от любопытства), но она не дала им такой возможности.

— Вы ведь мисс Трант? — выпалила она, бросившись к обескураженной леди. — Простите за беспокойство, вы так добры, что не сердитесь на мое внезапное появление… — В следующий миг она подлетела к Сюзи, которую, по-видимому, сочла самой благосклонной и отзывчивой из присутствующих. — Сплошное недоразумение, от начала и до конца, мисс Вин, мисс Дин, произошла глупая ошибка, но из самых благих побуждений! Он попросту сбежал, сбежал, не сказав ни слова, и я надеялась найти его тут. Вы, верно, подумали, что я ненормальная — вломилась на сцену, веду себя, как неизвестно кто, — однако поверьте, я лишь хотела с ним объясниться! А вышло только хуже, и вы даже не знаете, где его искать…

— Он пропал два дня назад, — сказала Сюзи.

— Да, это я знаю и могу объяснить, — начала леди Партлит, потом вдруг услышала какой-то звук, посмотрела в сторону и взвизгнула от неожиданности. — Вот вы где!

Перед ними стоял прежний щеголь и фат, великолепный мистер Джернингем. Завидев рванувшуюся к нему леди Партлит, он подскочил на месте и залился краской.

— Уходите! — пятясь, воскликнул он.

— Это недоразумение…

— Слышэть ничего не желаю! — провопил мистер Джернингем и с растущим негодованием добавил: — Вэш слугэ зэбрэл у меня брюки. Причем специально! Вы так распорядились!

— Да я же хотела их вычистить! — взвыла леди Партлит.

— Непрэвдэ! — Мистер Джернингем погрозил ей пальцем. — Он нэрочно их зэбрэл, а пэтэм еще смеялся надо мной! Вы только посмотрите, что мне пришлось нэдеть!

Все посмотрели и с удивлением обнаружили на Джернингеме чрезвычайно грязные штаны защитного цвета, какие мог надеть младший садовник на утреннюю прополку клумб. Увидев, что все взгляды сосредоточены на его кошмарных штанах, мистер Джернингем вскинулся пуще прежнего и велел леди Партлит немедленно убираться: он не желал ее видеть. Сюзи увела ее, разбитую и по-прежнему что-то лопочущую, через служебный вход.

— Как это мило и любезно с вашей стороны, — жалобно причитала леди Партлит. — Я так расстроилась, вы себе не представляете. Это останется между нами, правда? У меня тут неподалеку живет старый друг, милях в двадцати отсюда. Я приехала к нему в гости с единственной целью — еще разок увидеть… всех вас… на сцене. Это было в четверг, а потом я отправила записку мистеру Джернингему — безобидную дружескую записку, в которой предупредила его, что пришлю за ним машину. Я подумала… он такой талантливый, правда?.. вот и я подумала, что сумею как-нибудь помочь ему, но сразу говорить не стала — не стала объяснять, как я могу помочь его карьере, потому что мне хотелось сперва подружиться с ним, потому что другу приятно помогать, верно? Разумеется, я понятия не имела, что моего приятеля внезапно вызовут в город и машины в пятницу не будет! Уверяю вас, милочка, все это недоразумение и ошибка… ну, с брюками. Он так злится из-за них, правда? Меня он нипочем не простит, но, быть может, вы сумеете ему втолковать?.. Не сегодня, в будущем, когда все уляжется. Никому, кроме труппы, ни слова, хорошо? Я знаю, на вас можно положиться. Если я в силах что-нибудь для вас сделать — хоть самую малость! — обращайтесь в любое время. Как это мило с моей стороны… ой, то есть с вашей… в общем, я очень рада была вас повидать, понимаете? Надеюсь, я не… Ах да, мы пришли. Конечно, конечно. Голубушка, погодите минутку, мне надо перевести дух. Я так бесцеремонно вломилась, так помешала… Все это ошибка и недоразумение, честное слово. Ну, прощайте!

Сюзи проводила ее взглядом, потом сделала глубокий вдох и, весело напевая, вернулась на сцену. Мистер Джернингем еще извинялся и оправдывался перед изумленной мисс Трант, но явно не испытывал желания утолять любопытство коллег. Сюзи отвела его в сторонку.

— Ты хоть знаешь, кто это был? — вопросила она не без ехидства.

— Дорогая моя Сюзи, — воскликнул Джернингем, — дэвэй зэбудем об этой ужэсной дэмочке. Толстая рэзврэтная стэрухэ, вот кто онэ.