Повесив голову, он направил свои стопы в город, но вдруг увидел, что со стороны базара идет скупающий любой антиквариат Гриша Иванов, несущий под мышкой большую деревянную доску только что купленной где-нибудь за бесценок иконы.

Сергей подошел к скупщику и, поздоровавшись, отвел его за дом. Там он достал из кармана цепь и продемонстрировал ее Григорию. У того глаза полезли на лоб.

- Вещь! У меня бабок не хватит с тобой расплатится, Серега, пошли к Пултуске.

Пултуска Роберт Александрович тоже был перекупщиком, но посерьезнее и соответственно серьезными суммами располагал.

Сергей показал ему цепь и тот, покрутив ее в руках, предложил за нее пятьдесят тысяч деревянных, хотя стоила она, скорее всего раз в десять дороже. Он, не торгуясь, согласился на предложенную сумму, и пачки денег перекочевали из стола Пултуски в его карманы.

Перекупщик начал надевать цепь себе на шею, но только она легла ему на плечи, как он схватился за горло. Извиваясь как живая, цепь сокращалась и душила его. С посиневшим лицом он упал на пол не в силах сорвать с себя цепь и, изойдя в конвульсиях, скончался.

Сергей испугался не на шутку – как теперь ему доказать, что это не он задушил и ограбил скупщика? Быстро сорвав цепь с мертвого тела, он выбежал в открытые двери.

Чертовщина какая-то. Сергей накинул цепь на себя – та спокойно висела и холодным металлом нежно обнимала его шею.

Но на улице был май, в карманах шелестели деньги, и солнце сияло так откровенно, что во всю эту чертовщину почти и не верилось. Сергей набрал в ближайшем ликероводочном магазине спиртного и отправился искать двух своих вернейших драбантов и собутыльников, желая поделиться с ними пережитым за последние сутки.

Иван и Володя выслушали его со всем вниманием и предложили Сергею самому прокатиться на том автобусе, который унес Звенту.

Сергей и поступил так, как они коллективно решили. В шесть утра следующего дня он стоял на остановке, ожидая, когда подойдет тот самый белый автобус с красной полосой, на котором от него уехала Звента.

Он пропустил несколько автобусов, пока не дождался того самого, который почти беззвучно подкатил к остановке и встал, открыв двери

В автобусе уже сидели несколько человек, среди которых выделялась самая настоящая кондукторша – хмурая женщина лет сорока в синей униформе, с жетоном на груди и большой кожаной сумкой для денег.

Водитель дождался, пока в автобус не зашла распивающая банку пива девушка с каким-то птичьим лицом, закрыл двери. Автобус покатился за город.

Шел он в сторону стоящей на высоком холме, в пяти километрах от города телевышки, не останавливаясь на разных остановках. За окном проплывали дачные районы и полузаброшенные домишки коллективных садов.

У телевышки автобус остановился, и кондукторша пошла по салону продавать билеты. Сергей с удивлением заметил, что пассажиры расплачиваются с ней ярко-желтыми треугольными монетами. Наконец кондукторша подошла и к Сергею.

- Вам куда?

Сергей совершенно не знал, куда поедет автобус, но выкрутился, ответив.

- До конечной.

- До Мистерии. С вас сто интелов.

Сергей вытащил из кармана пачку деревянных и, раскрыв ее, протянул кондуктору – пусть берет сколько надо. Но кондукторша только покачала головой.

- Мы не принимаем местные дензнаки. Если у вас кончились деньги, обратитесь к аргонскому консулу, он разменяет их вам, а пока покиньте автобус.

Сергей думал возмутиться, но с заднего сиденья встали двое огромных мужиков, одетых, как рыбаки, едущие на рыбалку или с рыбалки. Под их плащами явственно выделялись короткоствольные автоматы, так что он вынужден был покинуть салон и, стоя на обочине, увидел, как автобус покатил по грунтовой дороге, идущей на холм.

Почти доехав до вершины, автобус начал преображаться. С боков вылезли длинные, загнутые крылья и из багажных отсеков показались две реактивные турбины. Странно подпрыгнув, автобус включил реактивные двигателя и полетел вдаль, в сторону холмов, покрытых какой-то непонятной туманной дымкой.

- А может это белая горячка? – возникла мысль у удивленного Сергея – Девушки с фиолетовыми волосами и глазами, летающие автобусы. Может пора сдаваться в наркологию?

Летящий автобус уже почти растворился в далекой дымке, а Сергей, чертыхаясь, пешком пошел обратно в сторону города, делиться впечатлениями с Иваном и Володей.

На встречу звёздам…

Несколько дней спустя странная четверка, гнала приобретённый утром на базаре старый Уазик со снятым тентом, в сторону телевышки. Солнце уже клонилось к закату. Машину они приобрели ещё утром, но оформление документов в ГАИ заняло пол дня. И теперь четверка товарищей, потягивая холодное пиво, горланя песни, подпрыгивая на ухабах, пылила по полевой дороге к телевышке. По словам Володи, который сейчас крутил баранку, как единственный имеющий права, недалеко от телевышки живёт родной брат его бабки. К нему парни и держали путь, надеясь разузнать каких-нибудь странностях, происходящих там.

Уже начинало смеркаться, когда Уазик не доехав десять метров до плетня с пропущенной по верху колючкой, сдох, и парни, плюнув на развалюху, взяв свои вещи, снедь и купленный по дороге ящик водки зашагали к вагончику деда Лексея, как его называл Володя.

Мохнатая дворняга глухим лаем просигнализировала о нахождении на охраняемой ею территории посторонних, и из старого вагончика вышел маленький дедок с красным обветренным на свежем воздухе как печеная картошка морщинистым лицом. Дед, пригласив внучка с друзьями в своё обиталище, принялся угощать парней дарами земли, с небольшого огородика и пасеки тянущейся по старой вырубке к лесу. Уселись тут же возле бытовки в небольшой беседке.

Застолье затянулось за полночь. На пятой бутылке, дед, запросто беседовавший об истории, фантастике и всяких там вероятностных мирах, хватанув очередную стопку водки, вдруг заговорил на непонятном языке, с тоской глядя на телевышку.

– Аргонум эолиум бельтарум, траум бы гесельдени фрам текнетри… - Парни оторопело смотрели на деда. Дед же очнувшись от воспоминаний, смахнул набежавшую слезу и, посмотрев на Сергея и его звезду, спросил. – Парень, а ты хоть знаешь, что за цацку таскаешь на груди?

- Нет, дед Лексей. Но хочу разыскать девушку, которая подарила мне её. Она мне понравилась. Сильно понравилась. Только о ней и думаю. Уже не знаю, что и делать. Уезжая, она мне записку оставила, что я могу найти какое-то место перехода в районе телевышки.

Снова задумавшись, дед, наконец, молвил. – И девицу красавицу эту зовут Звентой?

– Точно. – Подтвердил Сергей. - А ты дед, откуда знаешь?

Невесело усмехнувшись, дедушка Алексей процедил сквозь зубы. – Я много чего знаю. Только как здесь говорят, многие знания даруют многие печали…

Все подавленно замолчали. От слов маленького дедка веяло какой-то страшной тайной, опасностью и… романтикой, чем-то невиданным доселе от чего захватывает дух, и кровь быстрее бежит по жилам.

- Звезда эта, что на тебе, открывает путь в «прекрасное далёко». В двух таких местах я был. Там за двумя мирами и бездной времени ты внучек и найдешь свою Звенту, только попомни мой слова, не очень то ты обрадуешься, вновь повстречав ее. А теперь идите, недалеко отсюда у опушки стоит избушка, в которой обитает мой друг Базыч, замечательный человек – хотя безбожник и пьяница. С ним и поговорите, он сможет показать дорогу. За машину не беспокойтесь, ничего с ней не будет. Ну, все, а теперь идите. Скоро портал откроется. Только в пучеглазых, без надобности не палите с обрезов своих. - Продолжая что-то бормотать все более невнятно, дед завалился на скамейку, на которой сидел и, втянув голову в фуфайку, через минуту захрапел.

- Ну дед дает! Лопает водку как молодой, хоть и несёт с перепою чушь всякую. – Констатировал Иван.

- Сдается мне, что не чушь это, а только краешек какого-то знания, о котором мы ни сном не духом. И столкнулись с этой загадкой случайно. – В пьяной задумчивости изрёк Сергей.