Литмир - Электронная Библиотека

Все интереснее и интереснее… Фантастическая возможность мгновенного перемещения со введением некоторых ограничений… Оставалось проверить вторую часть процесса.

Антон встал на исходную позицию. Потом подумал, что если его предположения верны, то пластырь может смешаться с поврежденным местом, а дырявить еще один кусок кожи не хотелось. Антон поморщился и рывком оторвал пластырь. Вздохнул и выдохнул, как перед прыжком в воду, и переместился. Тут же вскрикнул, но на самом деле ничего не произошло. Он просто ткнулся ранкой в линейку, сдвинув ее вместе со стопкой книг. Проверить все еще раз! Антон пододвинул стол, отступил на шаг в сторону и переместился. «А, блин, чтоб тебя! Не мог повернуться другим боком!» – Теперь он ранкой отодвинул весь стол.

Антон наклеил новый пластырь и натянул джинсы. Получалось, что при «уходе» он очень даже уязвим, а при «входе» (или надо говорить «приходе»?) вроде ничего… Покрутив слово «приход» в голове со всех сторон, решил, что сегодня не стоит, и так впечатлений хватает…

Антон сел в кресло и задумался. Что-то тут не совсем чисто… Вроде бы конфетку дают, но с горчинкой… А может, и ничего страшного… Потом Антон начал думать, как бы еще испытать «печать», тьфу ты, не печать, а… пусть будет «знак». Да, так и буду его называть… Ничего путного в голову не приходило. Разве что…

Антон встал, взял секундомер и переместился на таиландский пляж. Сбросил показания и вернулся домой. Посмотрел на дисплей. Что и требовалось доказать… Расстояние не имело значения. Это хорошо…

Антон развалился в кресле. Ну что, день прошел не зря. Можно побаловать себя еще разок. Антон взглянул на часы и без особой надежды набрал номер сегодняшнего ресторана и спросил, есть ли столик. Оказалось, для него, счастливчика, есть.

Там Антон и провел следующие четыре часа, на этот раз не ограничивая количество кружек. Познакомился с двумя подружками. Оля очень даже ничего, мило поболтали, но продолжать знакомство не стал, не было настроения. Девочка немного подулась, но телефон на всякий случай оставила.

Вернулся за полночь. Разделся, поправил подушки и одеяло. И не смог удержаться, переместился в Таиланд, бросился в набежавшую волну и поплыл, выгоняя из организма хмель и что-то крича во все горло. Вернулся в квартиру, оставляя мокрые следы на паркете и испачкав ковер песком, наскоро обтерся полотенцем и уснул сном праведника.

Глава 4

Виктор проснулся, надел очки и посмотрел на будильник. Шесть ноль четыре. Подержал руку над будильником, дождался зуммера и щелкнул кнопкой. Отлично!

Он поднялся и пошел на кухню, поставил варить пшенную кашу, достал из холодильника две сосиски, сорвал целлофан и сунул их в микроволновку. Собрал и спрятал в шкаф постель, сложил диван. До шести тридцати делал зарядку. Затем выложил на дуршлаг пакетик с кашей и пошел в ванную.

Вернулся с полотенцем на шее (видел в каком-то фильме), позавтракал и выпил чай. Кофе Виктор пил только с начальством или в компании, поскольку где-то прочитал, что он портит цвет зубов и влияет на работу сердца.

Помыл посуду, вытер стол и пошел одеваться.

Позвонил мобильный – Антон предупредил, что заболел. Жалко, думал попросить помочь с отчетом.

Одевшись, пять минут провел перед зеркалом в прихожей, причесываясь и убирая щеткой с костюма несуществующие пылинки. Затем постоял еще пять минут, убедился, что придраться не к чему. Надел плащ, взял портфель и вышел из квартиры. Семь пятнадцать.

От вчерашней непогоды не осталось и следа. Теплое солнце, безоблачное небо. Умытый вчерашним дождем асфальт блестел, словно покрытый лаком. Хороший денек! И почему в Москве с каждым годом солнца все меньше и меньше?

Бодрым шагом, следя за осанкой, Виктор пошел к станции метро. Единственное, что ему не нравилось в столице, это бесконечная дорога: работа – дом – работа – раз в неделю или реже развлечения, и опять дорога на работу – домой – на работу… Приходилось мириться со всем этим, ведь плюсы перевешивали. Самое главное, конечно, – деньги, еще приятно было приезжать в Брянск на праздники, как же, в Москве живет! Виктор любил эту свою значимость в кругу родных. А еще ему нравилась сама атмосфера офисов, постоянная борьба за место в жизни, чтобы заметили, выделили и наградили! Соплякам, вроде Антона, не понять, каково это – самому выживать в этом городе, когда все против тебя. А главный судья – ты сам, со своими амбициями, вожделениями и постоянной жаждой всего и сразу – стоит только оступиться, и потом сам себя сгложешь – почему сказал не то, сделал не то; почему он смог сказать, сделать? Почему у него, кто и вполовину не так умен, энергичен и целеустремлен, есть все, причем не просто все, а именно то, о чем Я (уникальный и неповторимый) мечтал? Самое обидное, что материальное воплощение этих мечтаний в Москве видишь каждый день и по многу раз. Если кто-то добился, могу и я? Или нет?

Виктор жил в Москве уже более двенадцати лет, считая учебу в институте. Работать начал, еще учась на третьем курсе, причем не просто вагоны разгружал, а в строительной фирме, по будущей специальности. Поначалу карьера развивалась вполне неплохо, и было чем хвастать в кругу приятелей, особенно в Брянске, но последние три года с места заместителя начальника отдела сдвинуться не мог.

Виктор поменял работу, портил кровь себе и окружающим, но прорыва в карьере не намечалось… Позавчера еще с девушкой своей, Аней, разругался в пух и прах. Им, москвичам, просто: «Я домой!» – и поминай как звали. Как теперь с ней мириться, непонятно. А у нее отец – начальник отдела в Мосархитектуре…

От хорошего настроения не осталось и следа. И впереди целый день за столом, который успел осточертеть…

Додумать эту мысль Виктор не успел, больно ударившись коленкой об этот самый стол. Так он и замер – нелепо наклонившись, одной рукой оперся на стол, второй, с зажатым портфелем, схватившись за ногу. Твою мать! Что со мной такое?! Виктор выпрямился, одернул плащ и несколько раз глубоко вздохнул.

Мозг неожиданно прояснился и заработал, как суперкомпьютер. «Я переместился в офис, как только его представил – это раз, раньше не перемещался – это два, странного за последнее время – только вчерашняя находка – это три… – Виктор вытащил из кармана монету и сжал ее в кулаке. – Как же я забыл о ней, ведь еще вчера почувствовал, что с ней что-то не то? Или я сейчас так думаю, что почувствовал? Не помню…»

Но в волшебные свойства монеты он поверил сразу. И тут же до него дошло, что вот он, его шанс, теперь он всем им покажет! Наконец-то и ему будут завидовать!

«Так, ноги моей больше в этой шараге не будет, сегодня же уволюсь!» Он подошел к двери, повернул ручку – дверь оказалась заперта. Часы над дверями показывали семь двадцать пять. Действительно, кто бы ее открыл в такую рань? Хорошая возможность проверить, верна ли догадка. Виктор мысленно представил квартиру и шагнул прямо на ковер. Вот черт! Разулся и, стараясь ничего не испачкать, отнес туфли на место.

Начал снимать плащ, но передумал – лицо горело, тело била мелкая дрожь. Виктор обулся и повернул ручку. Улыбнулся, отпер дверь ключом и вышел.

Наверное, впервые за все время жизни в Москве он никуда не торопился. Почему и как все произошло, его не интересовало, ведь другим везет! Ничего конкретного в голову вообще не шло – только смутные образы будущего триумфа. Потом всплыла Анька (она еще пожалеет!) и шеф (ну, подожди, старый гриб, сегодня же выложу все, что о тебе думаю!). Почему-то именно мысль о начальнике немного успокоила его. Михал Михалыч, в конце концов, всегда ему помогал, чем мог, он же не виноват, что стоял у него на пути. Зато теперь… А теперь тем более не стоит обижать старика!

Виктора переполнял восторг. Вот это удача! Теперь начнется новая жизнь, совсем другая! Он уже и не помнил, когда в последний раз испытывал такое состояние, пожалуй, когда получал аттестат зрелости?

По дороге попалось кафе, в которое Виктор никогда раньше не зашел бы. Реклама обещала европейскую и кавказскую кухню, причем одновременно. Виктор любил читать и сразу вспомнил, что во многих книжках герой в минуты кризиса или жахал стакан водки, или цедил виски без содовой. «Вот пойду и выпью!» Чувствуя себя героем бульварного романа, толкнул дверь.

4
{"b":"170221","o":1}