И вот что на такое ответишь?

«Я благодарен»? Так у каждого своя роль была в нашем бою. Мне стрелять, ему прикрывать. Для того его и отобрали, чтобы он мне спину закрывал.

«Я тебя люблю»? Так я не девочка, и ему моя любовь без надобности.

— Ладно, — говорю, неловко похлопав по плечу, — ты полежи, а я посмотрю, что с остальными. Да и покойников почистить надо.

Пока я возился с ним, один из тяжелораненых умер. Остался только оборотень-капитан. Мы покрепче будем, так просто не успокоить. Вид, впрочем, и у него был паршивый. Очередь в упор, три дырки в груди и цвет крови нехороший. Такое бывает, когда легкое задето. Последний уцелевший человек сидел рядом со мной, и его бил отходняк. При этом он время от времени бросал странные взгляды на Следака и постарался сесть подальше от него.

— Чего это он? — спросил я у Теда, подбирая оружие погибших и выворачивая карманы зеленым. (В каждого лежащего мы предварительно стреляли, еще не хватает, чтобы он живым оказался.)

— А, — оглядываясь на солдата, отвечает, — ты ж не видел. То еще зрелище было, когда он выскочил оркам навстречу. Вон смотри, один лежит, кишки наружу, — это когтями, а вот тот подальше, заработав удар по голове, остался без нее. Может, мне с перепугу показалось, но она оторвалась и, как мячик, улетела. Не привыкли люди к таким зрелищам. Мы, собаки, в боевой форме охранники хорошие, но грызть зубами решаемся только в крайнем случае. Будет теперь разговоров на весь Город. Кончилась ваша конспирация, больше за людей принимать не будут.

Одно из тел шевельнулось, и, не дожидаясь контрольного выстрела, зеленый попытался отползти на руках, ноги у него не двигались.

— А этого, — сообщил Тед, поднимая пистолет, — он приложил спиной о камень. Похоже, позвоночник сломал.

— Не стреляй, — останавливаю его. — Надо же допросить, из какого они племени и кто послал с грузом.

— Тоже верно, — согласился он, наступая орку на спину. — Теперь колесо закрутится. Будет большая карательная экспедиция. Давно о таком разговоры ходили, но за руку до сих пор не ловили. Мало нам крыс, так теперь появятся крысы с автоматами. Очень кому-то кисло будет, вплоть до виселицы.

— Этот груз, — веско сообщает полковник, — захвачен в результате действий армии.

Мы сидели в задней комнате помещения здешнего центра цивилизации. Телеграф, он же почта, он же место пребывания местной власти и постоянный пост охраны. Обычный деревянный стол, табуретки. Никаких стандартных для горцев ковров на стенах и прочих украшений. Место для деловых встреч. На стене достаточно точная карта района. Есть еще одна комната, где стояли две кровати, но сейчас их вынесли, и прямо на полу, подстелив какое-то тряпье, положили четырех раненых. Двое наших с горы и двое из заслона. Ходячие находятся в домах, а здесь устроили что-то вроде госпиталя на скорую руку.

Электричества не было, для этого надо было запустить движок, а это удовольствие дорогое. «Лампочку Ильича» прекрасно заменяла сделанная гномами лампа, работающая на керосине. Корпус был сделан из никелированной меди, а освещение давала собранная из длинных стеклянных пластин верхняя часть. Стандартные керосиновые лампы ей в подметки не годились, света дает раз в пять больше. Явно творческое развитие местными умельцами.

— Это, — в тон ему повторяю, — попало вам в руки, потому что я успел перекрыть выход, а мои спецсредства вовремя доложили о скоплении неизвестных лиц. Ваша армейская разведка, если она существует, полностью проморгала все, что возможно.

Так не пойдет, — демонстрируя дулю, продолжаю я. — Мы вам не подчиненные, самолет не оплачен, без нас вообще караван бы ушел. Телефон, по которому ты поднял на ноги все округу, тоже мой, и окончательной оплаты еще не произведено. Все должно быть пополам. Мы их застукали в момент сделки. Значит, или артефакты наши, или груз. Можно пятьдесят на пятьдесят — так даже лучше. На все не претендую.

Мы посидели, меряясь взглядами, потом он вздохнул и спросил:

— И когда ты сможешь передать остальные самолеты?

— Значит, договорились?

— Сам будешь тащить оружие вниз, а то осликов тоже сам пострелял?

— Три самолета до весны, — насмешливо отвечаю, — если мне не придется бегать по округе, собирая животных для перевозки. Остальные вы сами получать будете по нашему местожительству или будем нормально договариваться? Я надеюсь, что спорить из-за такой ерунды не стоит. Два оператора уже имеются.

— Один, — мрачно ответил полковник.

— Что, убили в ущелье? Не знал. Он погиб в бою, и стыдиться нечего. Надеюсь, долгов за ним не осталось… Значит, так. Я только что услышал принципиальное согласие на дальнейшее сотрудничество. Да?

— Передаешь уже готовый образец, получаешь оплату. Садишься делать остальные, — озвучил Кремер. — Оплата каждый раз по получении нового экземпляра. Получишь свою половину груза от каравана на базе, жлоб. Будешь пересчитывать поштучно патроны?

— Уж настолько я тебе доверяю. Вот только давай проясним один маленький вопрос. С Кланом надо работать честно. Как вы к нам, так и мы к вам. Память у нас хорошая, а взаимовыгодное сотрудничество бывает при условии, что обе стороны заинтересованы в контактах. Я все время имею дело лично с тобой. Ну, или с вашей армией в лице тебя и людей, тебе подчиненных. Однако ты не последняя инстанция, и есть люди повыше. Я не претендую на дружбу с вашими политиками, на фиг она мне сдалась, но не хотелось бы угодить под ваши внутренние разборки. Телефон у тебя теперь есть, как набрать номер, учить тебя не надо. Если будут проблемы, желательно сказать сразу и напрямую. Извини, мне лучше иметь дело с людьми в некоторых вопросах, но запрета на общение с прочими народами не существует, и лучше не пытаться ставить нам палки в колеса. Не купите вы, купят гномы или собаки. Так что прежде чем что-то сделать по отношению к нам, хорошо подумайте.

— Тогда давай будем честны до конца, — усмехаясь, сказал он. — Ты тащишь второй беспилотник все это время в багаже, но летает только один. А почему?

— Летают они по очереди, зачем потом еще раз морочить себе голову? Заодно и проверяю готовность, поэтому и заметили, глазастый мой. Вам нужна демонстрация, вы ее получили. Причем даже излишне конкретную. Можешь оплатить сразу два — оба и получишь.

— Вот эту тему мне бы и хотелось обсудить, — заявил Давид. — Мы теперь знаем, кто именно продавал оружие. Двоих из дружины точно опознали. Одного из ближайшего круга поймали, и ваш, с перебитым хребтом, много чего сказал. Допрашивать мы умеем. — Полковник оскалился не хуже волка, показывая острые клыки. — Спускать такое мы не можем, и это будет показательная порка, так, чтобы навсегда запомнили. Уже сейчас пошел призыв резервистов, и начали разворачиваться подразделения. В этой ситуации совершенно нелишними будут два летающих разведчика. Нормально подготовленный оператор остался только один. Я не теми задачами занят буду. Мне нужен второй, а лучше два. — Он уставился на меня, не мигая.

— Хе. Намеки строишь. Тут только два варианта. Или я, или Тед. Он тоже учился, ничего особо сложного, мелкий ремонт и обслуживание уже делать может, но гнать его на войнушку не стоит. Будет сидеть и думать про жену и ребенка. Кроме того, некоторые вещи он пока не освоил. Остаюсь я. Но, во-первых, тогда все сроки летят под хвост. Простейшие улучшения он освоил, но доводку проводить могу только я, и, как это делается, я никому показывать не собираюсь. Во-вторых, у меня совершенно нет желания подставляться под пули за чужие интересы из простого интереса. Так что я внимательно слушаю, что, собственно, ты можешь мне предложить.

— Денег во! — показывая мне ту же дулю, хладнокровно сообщает он. — Ты имеешь сразу две возможности. Возможность посмотреть на большую армейскую операцию, получить необходимый опыт и мое доброе отношение в будущем. Сроки — это да, неприятно, но будем разбираться с проблемами по мере поступления. Торговля торговлей, а личные контакты великая вещь.