— Завтра в семь ко мне домой.
— И дом знает, — подозрительно сказал Призрак. — Откуда?
Митрич молча пожал плечами.
— Скажешь ему, — проинструктировал Призрак, — что мы посовещались, и я, рыдая, сказал, что таких денег прямо сейчас отдать не можем. Да мне без разницы, сколько просят, — отмахнулся он на движение собеседника. — Поторгуйся и отсрочку в любом виде проси. Чем дольше, тем лучше. Вот обязательно заплатим, но меньше и не сейчас. Как уйдет, вали в кабак и сиди хоть до утра, чтобы свидетели видели. Это понятно?
— Ты что, хочешь его…
— Проследить, — с досадой ответил Призрак. — Для начала — с кем встретится, потом — и где они проживают. И чтоб Славик с Никитой ночью ходили постоянно дозором по территории. Можешь еще кого подогнать на помощь. Патрульных полицейских попроси. Мало ли что не их район и они здесь не ходят. За дополнительную, не облагаемую налогом плату. Или потом пустим на скачки бесплатно. Сам соображай, что лучше. Могут ведь попытаться нам что-нибудь сделать, для демонстрации серьезности намерений. Да, и все, что ты знаешь про это Китайца и его парней, чтобы уже после обеда, часа в три, у меня в руках было, написанное разборчивым почерком. Волну не подымай, просто поинтересуйся. Справки наводить в таких случаях — дело нормальное. Чего, собственно, стоишь? — удивился Призрак. — Давай трудись. Это твоя сфера деятельности. С бабой я сам разбираться буду. Как ее зовут?
— Василиса Геннадьевна, — ответил Митрич, уже удаляясь в сторону выхода.
— Геннадьевна, — пробурчал Призрак, оставшись в одиночестве. — И чего только не выдумают…
Призрак сидел напротив дома Митрича, под забором в тени, и терпеливо дожидался, пока посетитель выйдет. Человек, торчащий под забором, непременно обратил бы на себя внимание, а так немногочисленные прохожие сторонились большой собаки с «ошейником», на котором висел маленький мешочек. Карманов у собак природой не предусмотрено, а кое-что необходимо при себе иметь.
Трогать зверюгу такого размера себе дороже, неизвестно еще, как отреагирует, пасть такая, что моментально без пальцев останешься, а просить она ничего не просит.
Он сидел и вспоминал свою первую человеческую женщину. Все-таки Призрак давно отвык от столь длительного воздержания и не воспринимал это как само собой разумеющееся. Уже не одно столетие никаких проблем с женским полом не было, и никто ему не отказывал. Пришлось перестраиваться на ходу — это был новый и интересный вызов его возможностям.
Невысокая, с длинными светлыми волосами, которые в рабочее время закручивались в простой узел на затылке и замечательно смотрелись, падая на плечи и спину тяжелой волной в личное, свободное от работы, время. А еще имелись чувственные полные губы и прекрасное тело с длинными ногами. Грудь была невелика, но зато совершенно не нуждалась в разных людских приспособлениях вроде бюстгальтеров, чтобы вызывающе стоять. Призрак наткнулся на Свету в приемной Смирнова, куда пришел с Митричем подписывать бумаги. Она работала у того личной секретаршей, и при виде женщины Призрак моментально сделал стойку. Попала она сюда, в Зону, в девятнадцать лет после диагноза «рак крови» и уже восемь лет отбарабанила за лечение.
Может, когда-то начальник и интересовался столь замечательным женским экземпляром, недаром принял на работу, но уже не первый год не был способен на подобные подвиги. Слишком стар и жирен. На уме у него были только деньги и еще раз деньги. Расслаблялся он, по национальному обычаю изрядно принимая на грудь, по выходным под присмотром законной супруги. Да если бы и было между ними что-то, так ничего не ново в этой жизни. Приходилось неоднократно иметь дело и с замужними дамами, чтобы там ни думали на равнинах. Ни Призрак, ни его любовницы об этом не распространялись, и мало кто об этом подозревал. А ревновать? Нет, конечно. Если женщина сама хочет, значит, ей чего-то не хватает. Такого мужа стоит пожалеть.
Пришлось устроить классическую осаду. Множество красивых слов, дорогие подарки, от которых она поначалу отказывалась, но со временем сдалась и стала принимать. Походы в приличные рестораны, прогулки с чтением стихов, которые пришлось срочно выучить, просто цветы по поводу и без повода. Тоже идиотский человеческий обычай. Срывать растения, чтобы они бессмысленно завяли в горшке. Лучше уж скотине скормить, но надо соответствовать образу. И все это не забывая про основную работу. Конечно, у такой красивой женщины и раньше имелись поклонники, а Призрак выглядел моложе ее лет на пять, но опыт никуда не делся. Не прошло и месяца, как она сдалась и впустила его к себе в дом, а потом и в постель.
Совсем не в том удовольствие, чтобы завалить еще одну, лениво думал Призрак. Наверное, когда Смирнов еще что-то мог и пыхтел на ней, тряся своими телесами, Света просто терпеливо ждала, пока все это кончится. Нет, залезть на женщину интерес минимальный. А вот почувствовать, как она улетает от твоих ласк и, перестав себя контролировать, хрипло стонет и вцепляется тебе в спину, расцарапывая до крови, совсем другое дело. Дать ей немного отдохнуть и снова довести до оргазма и крика в полный голос. А если ты способен проделать это несколько раз подряд — это полное покорение с оккупацией. Капитуляцию подписывать нет необходимости, она и так довольна.
Ко всему еще неожиданно выяснилось, что Света очень давно не имела нормального мужика. Тут действительно лучше родиться счастливой, чем красивой. Люди с невысоким положением откровенно боялись ее начальника и обходили девушку десятой дорогой. А тот, кто мог себе позволить ухаживать, давно сам был женат, и дальше ни к чему не приводящего одноразового перепихона дело бы не пошло. Да и все они были уже в изрядном возрасте и больше, как говорится, «делали ветер», чем действительно ее добивались. Какой начальник, такие у него и товарищи.
Так что обнаружилось, что Света еще и малообразованна в этом смысле. Поза снизу, потом парочка «кульбитов» (не иначе как от начальника, раскладывающего на столе в перерыве и нагибающего к тому же столу на пару минут), и все. Ничего лучше себе в подобной ситуации и представить невозможно. Призрак приступил к углубленному обучению, с удовольствием передавая ей весь свой огромный опыт. Поначалу она зажималась, но очень скоро с немалым темпераментом и большим энтузиазмом приступила к самостоятельным экспериментам, поощряемым своим новым мужчиной. И теперь не было ни малейшей необходимости уговаривать ее на что-то новое, сама к этому стремилась, обнаружив новый и интересный мир удовольствия. Мгновенно подхватывала ритм, а потом и сама начинала диктовать темп и позу. На мгновение замрет, тело обмякнет, а еще через секунду снова начинает двигаться, поощряя его.
Тут Призрак почувствовал, что от воспоминаний он неуместно возбудился, и привычно вернулся к обычному состоянию, регулируя реакции организма. Сейчас важнее продолжать прислушиваться и принюхиваться, а это подождет до возвращения.
Он в очередной раз перетащил вещи, теперь уже от Митрича к ней на квартиру, и к его возвращению всегда был готов и ужин, и радостная улыбка, да и постель, что немаловажно. Если бы потребовалось, Света всегда бы подтвердила, что он провел всю ночь с ней.
Поначалу у него была еще и вторая мысль: получить собственного шпиона в кабинете Смирнова, но Призрак до сегодняшнего дня даже не пытался задавать вопросы. Сначала опасался спугнуть, а потом вроде уже и не нужно стало. Он был уверен, что, если для него появится опасность, Света сама расскажет. Тут не только его богатый опыт работал, живозапах много чего подсказать понимающему может.
Он насторожился, услышав шаги. Калитка отворилась, и со двора вышел кругленький толстенький человечек с раскосыми глазами и раскатанными в тонкий блин бесформенными ушами. Не то бывший борец, не то еще какой боксер, неоднократно принимавший удары по башке. Если бы кто-то сейчас заглянул в морду лежащему псу, наверняка бы испугался. Зрачок у него был кошачий, и глаза светились в темноте. А что делать? В темноте смотреть таким образом предпочтительней.
