Однажды мы поинтересовались, почему они просто не похитили несколько аборигенок. Мы старались вести беседу в привычном для шамматян тоне и, преодолевая отвращение, заговорщически перемигивались с ними, точно отлично понимаем друг друга. Шамматяне дали нам понять, что им нужны не примитивные животные, а особи, развитые физически и духовно, члены общества, похищать которых опасно, поскольку они живут в прекрасных современных городах рядом с гигантами. Они прятали глаза, содрогаясь от вожделения. Почему они не похищали самок других видов, которые в разные периоды населяли Южные Континенты? По той же самой причине. Все эти племена были недостаточно хороши для шамматян, нечистых на руку бродяг, которые сидели сейчас рядом с нами в красных куртках (бывшей униформе канопианских колонистов), старомодных зеленых брюках, какие когда-то носили на Путтиоре, и башмаках из шкур несчастных животных с неведомой планеты. И при этом им хотелось самого лучшего. Когда они говорили о прекрасных, здоровых женщинах, живших в великолепных городах на севере, их глаза лихорадочно блестели. Облизывая губы, злодеи рассуждали о женщинах Канопуса: «Мы слышали, что у них светлые волосы и голубые глаза…» (На самом деле это было не так.) При этом шамматяне буквально пожирали меня глазами. Я буквально чувствовала, как их жадные пальцы трогают мои волосы и щупают мою бледную кожу.
Вскоре после того как неприятные визитеры перестали нам докучать и вернулись туда, откуда прибыли, — не на Шаммат, а в северные земли, — мы выяснили, что они наведывались к женщинам, которые участвовали в селекционной программе. Среди детей обнаружились их отпрыски, а кое-кто из женщин планировал сбежать с их помощью, прихватив с собой детей. Эти планы провалились. Но теперь нам предстояло выявить среди представителей новой расы, которой мы так гордились, потомков шамматян. Позднее мы узнали кое-что еще. Нескольким женщинам все же удалось сбежать. Шамматяне подменили их аборигенками, а беглянки, ценнейший генофонд Сириуса, отправились на Шаммат. Некоторые из этих женщин оказались родом с Планеты 7, жители которой были светловолосы и голубоглазы, — на Планете 7 родилась моя мать. На Шаммат женщины такого типа пользовались огромной популярностью…
Далее я расскажу, чем закончился данный период в истории Роанды.
Спустя примерно десять тысяч лет после Смычки Канопуса и Роанды нас созвали на чрезвычайную конференцию. Канопус намеревался оповестить нас о надвигающейся катастрофе. Непредвиденные космические пертурбации… Провал Смычки, вынужденный отказ от дальнейшей работы по ускоренному развитию Роанды… упадок и хаос на этой планете неизбежны.
Нам сказали, что все виды, с которыми мы экспериментировали, начнут стремительно мутировать, и посоветовали приостановить исследования до тех пор, пока эти изменения не станут понятными и предсказуемыми.
Должна признать, поначалу мы решили, что это попросту отвлекающий маневр, хитрый тактический ход. В первую очередь потому, что у нас не было никаких сведений об активизации деятельности на севере, — в частности, о том, что визиты космических кораблей Канопуса участились. Такие визиты всегда были немногочисленны, и это укрепило наши подозрения в том, что под «контактами», о которых постоянно говорили канопианцы, понималось именно укрепление связей.
Мы слышали, что на Роанду прибыл эмиссар Канопуса и остановился в городе Круге, расположенном в зоне Внутренних морей. Это был Джохор, в ту пору младший агент. Вскоре наши разведчики доложили, что космический корабль забрал почти всех гигантов с севера, хотя нескольким удалось сбежать. При этом отчеты наших агентов были полны противоречий, невразумительных формулировок и даже полной нелепицы — и мы поняли, что, говоря об ожидаемых катаклизмах, Канопус не преувеличивал. Мы отозвали своих разведчиков, причем некоторые из них так и не вернулись, и вывезли оставшихся участников эксперимента. Спустя всего несколько лет продолжительность жизни этих видов начала быстро сокращаться, а сами они стали стремительно деградировать, возвращаясь в первобытное состояние. Впрочем, данный феномен так хорошо описан в курсе социальной патологии, что я не буду останавливаться на нем подробно. Этот случай стал классическим примером обратного хода эволюции.
Самым острым для нас вопросом была Колония 23, наш «мозговой центр». Она всецело зависела от поставок с Первого Южного Континента. Мы решили сохранить свои агротехнические станции на Роанде. Однако для этого требовалось немедленно увеличить численность отрядов по обеспечению безопасности, поскольку работники, раньше достаточно надежные, начали совершать мелкие кражи, а затем и другие проступки. Мы все еще продолжали заниматься сельским хозяйством. Затем, неожиданно для нас, наши территории начали страдать от набегов. Захватчики, которые появились со стороны Внутренних морей, уничтожали все на своем пути. Разорив северные агротехнические станции, они продвигались все дальше на юг. Кем же были эти разбойники? Представьте, это оказались те самые аборигены, которые стремительно развивались под эгидой Канопуса и еще недавно были просвещенными и сознательными гражданами. Дело дошло до того, что нам пришлось разместить войска по всей территории Первого Южного Континента. Была созвана экстренная конференция на Сириусе. Наши военные ресурсы были на пределе из-за массовых беспорядков в колониях. Нам не оставалось ничего, кроме как покинуть Роанду. Мало того, требовалось срочно навести порядок в Колонии 23: недолгая эпоха ее бурного расцвета завершилась, и Мыслителей переправили в другое место.
Я провела итоговое обследование ПЮК. Значительную часть этого благодатного континента — как и территории ВЮК — занимали наши сельскохозяйственные угодья. Вокруг каждой группы строений расстилались зеленые, желтые и коричневые поля, над которыми, поблескивая в ярком солнечном свете, парили военные и наблюдательные корабли. Реки переливались на солнце… Плантации были покрыты сочной растительностью всех оттенков зеленого… Ирригационные каналы тянулись на много миль… Прозрачные ангары для выращивания сельскохозяйственных культур с помощью гидропоники и проведения научных исследований стояли стройными рядами… Не могу сказать, что эта последняя поездка доставила мне удовольствие. Демонтаж станций был в самом разгаре, и большегрузные корабли Межколониальной транспортной службы, нагруженные разобранными конструкциями и остатками урожая, один за другим поднимались в воздух. Я пролетела над несколькими станциями, которые уже успели эвакуироваться. Наш принцип — наносить как можно меньше ущерба окружающей среде — принес свои плоды. О нашем пребывании говорили лишь наспех убранные поля, которые вскоре порастут молодым лесом, да несколько лесозащитных полос из деревьев, произрастающих на Роанде. Вскоре от нашего вторжения на эту планету не останется и следа.
Мне было не по себе. Амбиен Первый тоже чувствовал себя неважно. Мы объясняли это разочарованием из-за пересмотра наших планов. Однако вскоре вся наша команда начала жаловаться на общее недомогание и плохое настроение. Кроме того, стало очевидным, что происходящее отражается на нашем интеллекте. У нас не оставалось выбора, и я отдала приказ немедленно покинуть Роанду.
Вскоре после этого Канопус снова созвал конференцию в Колонии 10. Одним из пунктов повестки дня была Роанда. Тогда нам еще казалось, что эта проблема не серьезнее прочих.
Я считала и продолжаю считать, что нет ничего сложнее переоценки прошедших событий.
Теперь, оглядываясь назад, я испытываю совсем иные чувства, нежели тогда. Но должны ли мы забывать свои еще не вполне зрелые чувства и мысли? Разумеется, нет.
В то время среди множества вопросов, которые волновали Канопус и Сириус, особенно выделялся один. Гиганты из Колонии 10, которые вернулись на свою планету и ждали, когда им поручат новую работу, испытывали глубокие страдания. Теперь они были в два раза выше ростом своих соплеменников и значительно опережали их по уровню развития. Они уже не могли жить так, как жили прежде, а Колония 10 оказала им не слишком теплый прием, поскольку признать чужое превосходство всегда нелегко.
