Хелен могла только кивнуть, когда он начал медленно входить в нее. Толчки были маленькими, размеренными, настойчивыми. Хелен стонала, не заботясь о том, как это звучит.

— Ну, — промурлыкал Алистэр, — похоже, ты готова. Он чуть отодвинулся и вошел в нее полностью. Хелен вздрогнула и выгнулась. Алистэр толчками двигался над ней, раздвигал ее ноги еще шире и терся об нее. Об ее влажный холмик. О, блаженство!

Хелен утратила речь, мысли, сознание себя. Все ее существо сосредоточилось в этом центре, чувствуя, принимая, переживая его нашествие. Она не заметила, когда оно началось, одно долгое, бесконечное извержение. Она сотрясалась и пылала.

И где-то в пучине пламени она услышала его рык и открыла глаза. Алистэр навис над ней на выпрямленных руках. Он не отрывал от нее взгляда. И сейчас нельзя было ошибиться в выражении его лица. Оно светилось от удовлетворения, губы искривились в торжествующей улыбке, глаз горел темным желанием. Мужским желанием.

Он толкался в нее все чаще и сильнее. Хелен обхватила ногами его бедра и следила за изменениями, происходившими в его лице, в нем отражалась борьба, агония, страсть… Крик вырвался из его груди, Алистэр дернулся в последний раз, и Хелен почувствовала, как наполняется его теплом.

На следующее утро Алистэр протянул руку, желая найти рядом Хелен. Но ее рядом не оказалось. Алистэр вздохнул и потер лицо рукой. На нем все еще была повязка, прикрывающая глаз. Он сорвал повязку и отшвырнул в сторону. А потом просто лежал, наблюдая, как комнату заполняют рассветные лучи.

Его постель пахла Хелен.

Она ушла среди ночи. Он так был истощен их любовными играми, что даже не заметил, когда именно она ушла. Конечно, следовало подумать о детях, да и его сестра еще в замке. И все же он хотел бы, чтобы Хелен была сейчас здесь. Не то чтобы он мог снова заниматься с ней любовью, хотя он желал и этого тоже, но ему просто хотелось лежать с ней рядом. Чувствовать изгибы ее теплого тела. Держать ее в руках, пока он спит, и находить ее рядом, просыпаясь.

До тех пор, пока она позволит ему. Потому что, хотя она и не говорила ему об этом, она была не из тех женщин, которые живут одним мгновением. Рано или поздно она начнет задавать вопросы о будущем. Возможно, даже подумает, не сможет ли провести это будущее с ним. А потом, естественно, обнаружит, что ему нечего ей предложить.

И тогда она оставит его.

Унизительная мысль. Он отбросил ее, по меньшей мере, пока, потому что давно усвоил урок — бесполезно бороться с судьбой. Да, Хелен оставит его, и он должен будет отпустить ее.

Алистэр откинул одеяло, встал, умылся, оделся и тщательно расправил на лице повязку. София сказала, что они уезжают сегодня утром, и он вполне мог представить, что сестра будет стоять внизу, нетерпеливо ожидая, когда ее сумки погрузят в карету.

Однако когда он спустился, в холле никого не было. Он выглянул за дверь. На аллее стояла карета, но сестры рядом не было. Возможно, она еще завтракала. Алистэр вернулся в замок и направился в столовую, где и нашел одну из служанок, чистящую серебро. Девушка присела в реверансе.

— А где мисс Манро? — спросил Алистэр.

— Она не спускалась, — ответила служанка. Алистэр ухмыльнулся. Неужели София проспала?

— Поднимитесь наверх, пожалуйста, и разбудите ее и мисс Макдоналд. Сестра собиралась уехать рано утром.

— Да, сэр.

Служанка выбежала из комнаты.

Алистэр нашел на буфете корзинку с теплыми булочками, взял одну и снова вышел в коридор. И тут он услышал плач.

Плач ребенка.

Хелен еще не занялась этой частью замка, и здесь было много заброшенных комнат. Алистэр побежал по коридору к месту, из которого доносился плач. Наконец он распахнул дверь и вошел в грязную комнату, в которую едва заглядывали солнечные лучи. Сначала Алистэр не заметил ее, но потом она пошевелилась и всхлипнула.

Абигайль забилась в угол и спряталась за прикрытой чехлом кушеткой. В руках она сжимала щенка.

Алистэр подошел к девочке и вдруг краем глаза увидел, как через другую дверь в дальнем конце комнаты выскользнул Уиггинс.

Алистэра словно обдало жаром.

В одно мгновение он метнулся к Уиггинсу и вцепился в его горло. Он готов был вытрясти душу из своего слуги.

— Алистэр!

Кто-то звал его по имени, но он ничего не слышал вокруг. Он был в ярости. Как этот мерзавец посмел?! Как посмел прикоснуться к ней?!

— Алистэр!

Мягкая женская ладонь легла на его щеку. Алистэр повернул голову и натолкнулся на синие глаза Хелен.

— Отпусти его, Алистэр.

— Он обидел Абигайль, — прохрипел Алистэр.

— С ней все в порядке, — сказала Хелен медленно. — Я не знаю, что он сказал ей, но он не причинил ей физической боли.

Это единственное, что Алистэр осознал. Он разжал руки и отступил, и только тогда он увидел внизу лестницы Софию и мисс Макдоналд. Они были готовы к отъезду. Мисс Макдоналд обнимала испуганного Джейми. А Хелен прижимала к себе Абигайль.

Алистэр выровнял дыхание и спросил у девочки:

— Он прикоснулся к тебе? Абигайль молча помотала головой.

Алистэр кивнул и снова посмотрел на Уиггинса, который хрипло дышал у двери в холле:

— Убирайся! Убирайся из моего замка и с моих земель! И позаботься, чтобы я больше никогда не увидел тебя здесь.

— Пожалеете об этом, — прохрипел коротышка. — Я вернусь и прихвачу с собой эту маленькую потаскушку…

Алистэр сжал кулаки и шагнул к Уиггинсу, но тот с быстротой молнии успел выскочить за дверь. Алистэр подошел к девочке и прижал ее к себе.

— Больше никогда, — прошептал он, уткнувшись губами в ее волосы, — больше никогда никто не причинит тебе боль. Я обещаю.

Хелен смотрела на Алистэра, укрывающего руками ее дочь, и что-то дрогнуло и разбилось в ее сердце. Он держал Абигайль так нежно! Невозможно было не сравнивать. Алистэр держал ее дочь, как это делал бы отец. Исключая ее настоящего отца, который не делал так никогда.

Это зрелище потрясло Хелен до глубины души. Вчера ночью он занимался с ней любовью так, словно они были одни в целом мире, а сегодня он баюкает ее дочь. Хелен осознала, что влюбляется в него, этого грубоватого, одинокого хозяина замка. Возможно, уже влюблена. Ее сердце бешено колотилось. Единственный вывод, который Хелен сделала из своей жизни, — это то, что любовь заставляет ее принимать глупые решения.

К этой неприятной мысли добавилась еще одна: Алистэр спас ее дочь. Спас, когда сама она не смогла.

Хелен закрыла глаза. Ее сотрясал озноб.

— Возьмите это, — сказала мисс Манро, накрывая плащом ее плечи. — Похоже, вы замерзли.

— Я такая дура, — прошептала Хелен. — Я никогда не думала…

— Не корите себя, пока не поговорите с девочкой, — посоветовала мисс Манро.

— Я не понимаю, как я могла не… — Хелен вытерла глаза. — Я, в самом деле, не думала.

— Мама. — Джейми дернул ее за рубашку.