— Что?..

— Ваша настойчивость в том, чтобы прерывать мою работу, нанимать слуг, в которых я не нуждаюсь, и в целом нарушать течение моей жизни, не может быть случайностью.

— Я не…

Он посадил щенка перед миской. Тот сунул нос и одну лапу в молоко и начал есть, причмокивая и разбрызгивая болтушку. Алистэр посмотрел на свою экономку.

Хелен, наконец, обрела голос:

— Я никогда…

— И еще проблема с вашей одеждой.

— А что такое с моей одеждой?

— Это платье, — ткнул он в кружево, обрамляющее ее мягкие нежные груди, — слишком модное для экономки. Вы разгуливаете по замку в таких нарядах специально, чтобы ошеломить меня.

Щеки Хелен вспыхнули, а глаза потемнели.

— У меня всего два платья, если хотите знать. Не моя вина, что вы находите их вызывающими.

Алистэр сделал шаг к ней, приблизившись почти вплотную. Запах лимона щекотал ноздри.

— А то, что вы врываетесь в мою комнату без такой условности, как стук в дверь?

— Я?..

— Единственное заключение, которое само напрашивается, — вы желали увидеть меня раздетым. Еще раз.

Ее взгляд спустился к его бриджам, а губы приоткрылись.

Господи! Эта женщина сведет его с ума! Алистэр не мог удержаться, чтобы не задать вопрос: — Вероятно, я должен удовлетворить ваше любопытство?

Хелен знала, он сейчас поцелует ее. Это намерение читалось в его лице, чувственном взгляде, наклоне тела. Он поцелует ее. И самое страшное, что она тоже этого хочет. Она хотела ощутить прикосновение его губ на своих губах. Она хотела вдохнуть его мужской запах. Она уже качнулась к нему, поднимая лицо, ее дыхание стало чаще. О да, она позволила бы ему поцеловать себя, и даже не только это.

Но тут в комнату вошли дети. Точнее, вбежал Джейми, как всегда, за ним с опозданием следовала Абигайль. Сэр Алистэр быстро отвернулся и прикрылся простынями. Он не желал внимания детей в этот момент.

— Щенок! — закричал Джейми и схватил малыша спаниеля.

— Осторожно, — начал говорить сэр Алистэр, — он не…

Предостережение запоздало. Теплая желтая струйка полилась на пол и на мальчика. Джейми стоял, открыв рот и держа щенка перед собой.

— Ох!..

Сэр Алистэр беспомощно смотрел на них, стоя с обнаженной грудью. Хелен с сочувствием кашлянула:

— Я думаю…

Ее слова оборвал смех Абигайль. Тонкий, высокий девичий смех, которого Хелен не слышала со времен отъезда из Лондона. Она обернулась.

Дочь стояла в дверях, прижимая обе руки ко рту, словно пытаясь удержать ими рвущийся наружу смех.

— Он тебя описал! Описал! — воскликнула она. — Напрудил! Его надо назвать Прудл!

Мгновение Хелен боялась, что Джейми расплачется, но щенок заскулил, и мальчик прижал его к груди, проворчав:

— Он еще вырастет. И не надо называть его Прудлом.

— Определенно не Прудл, — сказал сэр Алистэр, и дети уставились на него, словно до этого совсем забыли о его существовании.

Абигайль кивнула:

— Ну да, это же не наша собака. Мы не можем давать ему имя.

— Да, это не ваша собака, — легко ответил сэр Алистэр. — Но мне не помешает помощь в выборе имени для него. А сейчас мне нужен кто-то, кто смог бы снести его вниз и выпустить на двор погулять. Есть добровольцы?

Дети запрыгали от восторга, и не успел сэр Алистэр кивнуть, как они уже умчались из комнаты. Внезапно Хелен вновь осталась наедине с хозяином замка.

Она вытерла салфеткой лужу на полу.

— Благодарю вас.

— За что? — спросил Алистэр.

— Вы знаете. — Хелен посмотрела на него. В ее глазах блестели слезы. — За то, что позволили Абигайль и Джейми позаботиться о щенке. Они… Им это действительно было нужно. Спасибо вам.

Он пожал плечами:

— Да ничего особенного.

— Ничего особенного? — Она внезапно рассердилась. — Вы чуть не умерли из-за этой собаки. Это более чем особенно!

— Кто сказал, что я привез щенка для детей? — буркнул он.

— О чем вы?

Он любил изображать чудовище, но Хелен уже догадалась, что под неприветливой маской прячется совершенно другой человек.

— Если и так? — Он подошел ближе и нежно притянул ее за плечи. — Не заслужил ли я награду?

У нее не осталось времени думать, спорить или уклоняться. Его губы уже прикоснулись к ее губам, теплые, нежные и настойчивые. Как давно она не чувствовала ничего подобного! Она и не помнила, когда ее в последний раз целовал мужчина. Она приникла к нему, ее руки скользили по его плечам, и это было так чудесно, слишком чудесно — ощущать его горячую гладкую кожу. Его язык. О! Чудесно. Божественно. Так легко! Возможно, слишком легко.

Это была ее постоянная ошибка: склонность действовать слишком быстро. Влюбляться слишком быстро. Отдавать всю себя и потом сожалеть о своей импульсивности. Она находила поцелуи Листера приятными, и к чему это привело?

Ни к чему. Одно разочарование.

Хелен отпрянула и посмотрела от Алистэра. Его глаз был полузакрыт, на щеках под многодневной щетиной выступил румянец.

Он пыталась придумать, что сказать.

— Я…

В конце концов, она просто прижала пальцы к губам и выбежала из комнаты, словно девственница после первого поцелуя.

— Ровер, — сказал Джейми. Он сидел в траве за замком, наблюдая, как щенок обнюхивает жука.

Абигайль закатила глаза: — Он ничуть не похож на Ровера.

— Похож. Или Капитан.

Абигайль аккуратно подобрала юбки и поискала местечко посуше. Трава после вчерашней грозы была еще сырой.

— Думаю, Тристан будет лучше.

— Это девчачье имя.

— Вовсе нет. Тристан был великий воин. — Абигайль чуть нахмурилась, не полностью уверенная в фактах. — Или что-то вроде. Но определенно не девочка.

Джейми поднял ветку и сунул ее щенку под нос. Тот сразу же схватил ветку зубами и потянул на себя.

— Не позволяй ему грызть ее, — сказала Абигайль.

— Я не позволяю, — ответил Джейми, — и вообще…

— Эй! — послышался знакомый голос. — Это что у вас тут?

За их спинами стоял мистер Уиггинс. Он едва держался на ногах.

— Это собака сэра Алистэра, — быстро сказала Абигайль. — Мы присматриваем за ней по его просьбе.

Мистер Уиггинс скривился в ухмылке:

— Не слишком ли грязная эта работа для дочки герцога, а?

Абигайль закусила губу. Она надеялась, что он забудет неосторожные слова Джейми. Но мистер Уиггинс думал о другом.

— Смотрите, чтоб он не гадил в кухне. И без него работы хватает.

— Он… — начал Джейми, но Абигайль перебила брата, кротко сказав:

— Мы позаботимся об этом.

Мистер Уиггинс кивнул и отошел от детей. Абигайль подождала, пока он скроется в замке, потом обернулась к брату:

— Ты не должен больше разговаривать с ним.

— Ты мне не хозяйка!

Губы Джейми задрожали, а лицо начало наливаться краской.

Абигайль знала, что брат сейчас расплачется, и, тем не менее, строго сказала:

— Это важно, Джейми. Ты не должен позволять ему дразнить тебя.

— Я и не позволял, — пробурчал он, но оба знали, что это ложь.

Абигайль вздохнула. Джейми был еще очень мал, и это отчасти извиняло его. Она вернулась к щенку:

— Может быть, он останется Прудлом?

— Он не Прудл.

Джейми взял щенка и прижал к груди.

— Как скажешь.

Абигайль села на траву и закрыла глаза, наслаждаясь солнечным теплом. Ей следовало предупредить маму о том, что Джейми сказал мистеру Уиггинсу. Нужно прямо сейчас пойти и найти ее. Но тогда мама огорчится, а Абигайль совсем не хотела ее огорчать.

— Прудл еще не видел конюшню, — сказал Джейми, к которому, казалось, вернулось хорошее настроение. — Давай покажем ему.

— Давай.

Абигайль встала и пошла за братом к конюшне. День выдался прекрасный, и у них теперь будет чудесный щенок. Что-то побудило ее оглянуться и посмотреть туда, где скрылся мистер Уиггинс. Она не увидела его, но тревога все равно наполнила ее грудь.

Абигайль задрожала и бросилась догонять Джейми.