– Но она говорила, что они с девчонкой сами перепутали дневники. – Габриэлла указала на Клер, – Она уже призналась, что взяла его! Неужели ты в это веришь? – спросила Габриэлла, обращаясь к Эндрю.

– Просто произошла… ужасная ошибка, – ответил тот. – Я встретился с Гвендолин, и она рассказала, как все было на самом деле. И еще она предупредила, что Клер пришлось взять вину на себя, но сделала она это лишь для того, чтобы выгородить Франческу. Ну и я подумал, что лучше всего, пожалуй, в такой ситуации пойти прямиком в библиотеку и сообщить Франческе, что произошло. Так мы и сделали. И она, будучи человеком добрым и совестливым, просто не могла допустить, чтобы из-за ее невнимательности пострадал кто-то другой. И вызвалась прийти сюда и рассказать все. Так что это просто…

– Ужасная ошибка! Жуткое недоразумение! – хором произнесли Франческа и Гвен.

Господи! Выходит, Гвен с Франческой сочинили эту дурацкую историю, и каким-то образом им удалось убедить Эндрю Кента пойти вместе с ними в участок. На нее смотрели три пары глаз – Эндрю, Гвен и Франчески – с надеждой и плохо сдерживаемым нетерпением. И еще две пары глаз – Габриэллы и синьора Корреджо – с недоверием, словно история Франчески не убедила их до конца и осталось много вопросов. Маурицио улыбался несколько растерянно, но в целом сохранял все тот же нейтральный вид. И тогда Клер попыталась придать самое непроницаемое выражение своему лицу, чтобы никому и в голову не могло прийти, что “ужасная ошибка” есть не что иное, как самая наглая ложь.

Корреджо переводил взгляд с Франчески на Маурицио.

– А директор библиотеки знает об этом?

– Да, я говорила с директором всего несколько минут тому назад, – выпалила Франческа. – И едва он узнал, что вина целиком лежит на мне, как страшно рассердился и велел мне извиниться от своего имени перед мисс Донован. А потом сказал, что ему будет крайне неприятно знать, что из-за ошибки, совершенной кем-то из служащих нашей библиотеки, американская гражданка будет арестована или унижена каким-то образом. Что неизбежно приведет к осложнениям в отношениях между нашими двумя странами и плохо отразится на всех нас.

Она одарила синьора Корреджо очаровательной белозубой улыбкой.

– Да, – пробормотал следователь. – Да, действительно. Осложнения могут получиться нешуточные. – Он поднялся, взглянул на часы, потер огромный живот. – Что ж, думаю, здесь все ясно. Ужасная ошибка. Недоразумение. Если уеду прямо сейчас, как раз поспею к спагетти. Arrivederci.

И он протиснулся в дверной проем, вышел и зашагал по дорожке.

Габриэлла, кипя от ярости, обрушила свой гнев на Эндрю:

– Как ты мог? Ты ведь прекрасно знаешь, они лгут!

– Но разве это так уж важно, Габриэлла? Дневник возвращается в библиотеку. Произошла ошибка. Нет смысла поднимать такой шум.

– Интересно, как бы ты отреагировал, если бы похитили английские исторические документы? Если бы кто-то украл вашу драгоценную Великую хартию вольностей[22]из Британского музея?

– Ну, это несравнимые вещи. И потом, никто ничего не крал. Это было недоразумение. Инцидент исчерпан.

Габриэлла злобно оглядела присутствующих.

– Что ж, посмотрим, – прошипела она и вышла из комнаты.

Эндрю и Маурицио переглянулись.

– Я все улажу, – сказал Эндрю и вышел из участка.

Атмосфера сразу же разрядилась. Клер с изумлением смотрела на Гвен и Франческу, те же в ответ радостно улыбались.

– Не знаю, как и благодарить вас, – сказала Клер. – И потом, Франческа, я вовсе не хотела навлекать на тебя неприятности. Может, мне стоит самой переговорить с директором?

– В том нет необходимости.

– Но ведь ты взяла всю вину на себя, а сама ни в чем…

– Беспокоиться не о чем, – с улыбкой заметил Маурицио. – Не думаю, что синьор Люпони станет увольнять родную дочь из-за какого-то дурацкого недоразумения. Или все же уволит? – шутливо спросил он девушку.

– Нет, конечно.

– Что это значит? Дочь? – недоуменно спросила Клер.

– Мой отец и есть директор Библиотеки Марчиана, – сказала Франческа. – А до него был мой дедушка. Так что я в полной безопасности, хотя, конечно, не хотелось бы повторения подобного эпизода.

– Этого никогда больше не случится, – обещала Клер.

– Думаю, самое время покинуть это мрачное место, – заметил Маурицио. – Я отвезу вас в гостиницу, потом вместе с Франческой заеду в библиотеку вернуть дневник.

Все они вышли из участка и направились к набережной, к причалу. Проходя по калле Фоскари, Клер увидела Эндрю и Габриэллу, они стояли чуть поодаль и о чем-то говорили.Слов она не расслышала, но, похоже, Эндрю удалось успокоить Габриэллу. В тоне ее по-прежнему слышалось возбуждение, но прежней злобы уже не было. Эндрю нежно держал ее за руку и, глядя прямо в глаза, внимательно слушал собеседницу. Маурицио перехватил взгляд Клер и подошел к ней.

– Вы уж простите нашу принцессу. Знаю, вела она себя не слишком красиво, но ее можно понять. Понимаю, это не мое дело, но позвольте дать вам один совет. Не стоит больше оставаться надолго наедине с Эндрю. Габриэлла неправильно это понимает. Она весьма популярна в самых влиятельных кругах Италии, к ее мнению прислушиваются. Так что если захочет, может доставить немало неприятностей.

– Да я вовсе не собираюсь проводить с ним время. Впрочем, спасибо за совет. И спасибо, что не оставили меня в беде. Не знаю, что бы делала, если б вас не было рядом.

– Не стоит благодарности. Я преследовал и свои интересы. Предпочел бы, чтобы вы снова выступили на конференции через год, вместо того чтобы сидеть в тюрьме. Как вампредложение?

– О, буду просто счастлива!

Они дошли до причала. Маурицио шагнул в лодку, протянул руку, помогая дамам. Клер пропустила Гвен и Франческу вперед и все еще стояла на берегу, когда за спиной у неепослышались шаги.

– Клер…

Она обернулась. Перед ней был Эндрю.

– Знаете, до сих пор не удавалось сделать комплимент. Ваша лекция прошла просто прекрасно.

– Спасибо.

– И вообще, мне страшно жаль, что так получилось. Габриэлла немного перестаралась.

И это называется “немного”? Впрочем, Клер сдержалась.

– Все хорошо, – ответила она, стараясь, чтобы слова эти прозвучали искреннее.

И подумала: странно, но сразу двое мужчин спешат извиниться перед ней. Что ж, им следует отдать должное, оба вступились за нее и заслуживают только благодарности. И все же было у нее кое-что на уме, и она хотела использовать последнюю возможность, чтобы выяснить одну вещь.

– Теперь, когда исследование завершилось, сколько времени у вас уйдет на написание книги? – спросила она.

– Гм… Хороший вопрос. – Он заложил руки за спину, на секунду потупился. А когда поднял голову, выражение лица было донельзя серьезным. – Думаю, что смогу закончитьее лишь после того, как вы напишете диссертацию. Ведь мне придется брать оттуда цитаты, причем немало.

Клер улыбнулась. Она испытывала облегчение и благодарность. Теперь можно спокойно закончить диссертацию, не опасаясь соперничества и интриг. Мало того, он собирается цитировать из нее!

– Но это… это в-в-великолепно!

От счастья она даже начала заикаться.

– Надеюсь, вы пришлете ее мне в самом скором времени.

– В Кембридж?

– Да. В Тринити-колледж. Адрес моей электронной почты есть на университетском сайте. – Он на секунду умолк. – Но нам так до сих пор и не известно, что же произошло с Алессандрой после раскрытия заговора.

– Да, верно. Не мешало бы выяснить, – заметила Клер.

– У меня есть друг. Работает в университете в Падуе. Может, стоит позвонить ему и попросить покопаться в архивах. – Эндрю достал ручку и листок бумаги. – Запишите-ка мне ваш электронный адрес, и если он что-то выяснит, я немедленно перешлю материалы вам.

Клер записала адрес, отдала листок Эндрю, затем уселась в катер, где ее ждали все остальные.

– О чем это вы там перешептывались? – спросила Гвен.

– О работе.

Катер двинулся вперед по каналу, только тогда Клер спохватилась, что не поблагодарила Эндрю – за помощь, за лекцию, за все. Обернулась и хотела окликнуть его, но англичанина на пирсе не было.