– Ставлю два бакса, что, если его отпустить, он не выпадет, – подначил сзади Мик. – Голова никогда не была самой тяжеловесной частью Мейсона.

Может, и так, но по наружную сторону окна уже далеко не одна голова. Неужели вся эта экскурсия в Ад затеяна Элом, чтобы вытряхнуть меня наружу, оставив в своих лапищах мои сапоги как лучшую часть Мейсона?! Они ему все равно малы будут!

– Эл, если ты меня выронишь, я за себя не отвечаю!

– Если я вас выроню, я и сам за вас не отвечаю. Ну как, видны окна?

Окна? Какие еще окна? Ах да, окна. Я ж не для собственного удовольствия рискую выпасть прямо в середину этого сомнительного куста. Нет подо мной никаких окон, насколько хватает взгляда. Где-то на пределе видимости ровная поверхность стены перечеркнута узким карнизом, вот и вся архитектура.

– Нету окон. Тащи обратно!

– Досадно. Может быть, вы их просто не видите? Поглядите по сторонам и вверху.

– Давай его совсем наружу вывесим, а, Эл? И не будем втаскивать, пока окно не найдет. У него всегда так, мол, бежать некуда, выхода нет, пива не завезли. А как приспичит – так откуда только прыть берется. Сразу и выход, и пиво.

Болтун – находка для адского шпиона. Ну как, правда, вывесят? Нет уж, тут я начну протестовать на всю катушку.

Огляделся, как и было поручено. Ни справа, ни слева ничего похожего на окна не обнаружил – впрочем, скорее всего, из-за того же тумана. Извернулся и глянул вверх – упс! Прямо надо мной, футах в пяти, навис какой-то массивный ком, прилепившийся прямо к стене башни. Хоть и прочный с виду, но совершенно отличный от камня, на который был налеплен. Как-то оно неправильно. А я, как назло, ружье оставил внутри, около окна, – не дотянешься. Машинально я сунулся за пазуху, к пистолету – и ком вдруг шелохнулся, словно реагируя на мое движение. На миг он обрел подвижность куска желе, но стоило мне замереть, как он тоже застыл в полной неподвижности.

– Эл, тащи-ка меня обратно! ЖИВО!

Последнее слово я начал выговаривать столь выразительно, что не успел даже закончить. Эл рванул меня в глубину с такой силой, что я только и успел вскинуть руки над головой, дабы их не оторвало о решетку. Носом таки чиркнул о прут, а шарахнувшись от него, приложился затылком к другому. В голове помутилось, в третий раз отбил спину о пол и осознал, что спасен, только когда обнаружил над собой нервно хихикающего Чарли.

– В следующий раз будем высовывать Мика, – просипел я с облегчением. – И не то что высовывать, а просто выбрасывать. На тарзанке.

– Что там было, мистер Мейсон?

– Было? Думаю, оно все еще там. Такое бесформенное, на стену налепленное. Вроде ползуна, только лысое и толстое.

– Тебе бы фотороботы составлять, – восхитился Мик. – Чаки, возьмешь нас с Мейсоном к себе в эксперты? Мейсон что хочешь опишет, а я… гм. А я переводчиком буду, с Мейсонова на внятный английский.

– Ты – и на внятный? – не удержался Чарли.

– Ну или на внятный, или на английский. Я буду очень стараться.

Эл перешагнул через меня, высунул в окно меч плоскостью клинка вверх и вгляделся в лезвие, словно в зеркало.

– Вижу. Что ж, мистер Мейсон, реакция похвальная. Эта штука не очень опасна, но весьма противна. Ляпнется – не отмоешься.

Ура моей похвальной реакции. Но почему у нормальных героев противники – драконы, колдуны или хотя бы претендующие на мировое господство маньяки, а мои неизменно имеют сходство с фекалиями?

– Можно ее убрать как-нибудь? Или это дело тех, кто избрал Путь Ассенизатора?

– Ну раз уж нам придется вылезать через это окно, я постараюсь.

Эл изогнул руку, приложив острие меча к стене, и неторопливо подал клинок вверх, словно поддевая лопаткой прилипшие к сковороде шкварки.

– Очень занятная штука, – поделился он рассеянно, подводя меч. – Она не живая, хотя некоторые рефлексы у нее есть… Зачем существует – непонятно. Вроде бы ни для чего не нужна. Даже как появляется – и то неизвестно… Кажется, поддел.

Он протолкнул между прутьями и вторую руку, ухватился обеими за рукоять меча и, от натуги заскрежетав зубами, навалился на нее. Меч снова выгнулся дугой, наверху тихонько затрещало, посыпался какой-то песок; наконец, жирно чавкнуло, и мой знакомый ком просвистел мимо окна, скрывшись в тумане под возмущенный шелест потревоженных веток. Через несколько секунд вдали смачно бултыхнуло.

– Готово. – Эл отдулся и, втянув меч, первым делом осмотрел его лезвие. – Больше вроде бы никого нет? Что ж, будем выбираться.

Прутья, замыкающие оконный проем, были вмурованы прямо в камень вместо обычной рамы, но Эла это не затруднило: взявшись за ближайший прут, он потолкал его взад и вперед, раскачивая в гнезде, а потом что было сил налег на середину. Прут послушно согнулся в дугу и выволок свои концы из развороченных лунок в камне. Впечатлил. Чарли аж губами нервно заплямкал, вероятно представив себе такой беспредел в родном «обезьяннике».

Второй прут вывернулся следом за первым. Эл аккуратно соскладировал выдернутые элементы дизайна под окном, протиснул в проем плечи и с интересом огляделся.

– Что ж, могло быть и хуже, – донесся снаружи его глуховатый голос. – Думаю, обойдется без травм. Я полезу первым, может быть, что-нибудь найду внизу, на что вам будет мягче прыгать.

Может, и найдет. Такого навалит, что лучше бы на голый камень… И не надо упрекать меня в испорченности. Вам когда-нибудь подготавливала посадочную полосу горилла?

Эл заткнул меч в ножны, прислонил его к стене; снял и навесил на рукоять портупею с револьверами. Отступив от окна, высунул в него ногу. Потом вторую. Задницей он окно практически закупорил, так что продавиться дальше у него не вышло: размашистые крылья спины оказались существенно шире оконного проема. Но позлорадствовать я не успел: Эл энергично выдохнул и, словно скрутившись в трубочку, выдавился наружу, как… Ой, с такими аналогиями никакой издатель мои мемуары выпустить не решится. Короче говоря, Эл неясным образом вытек за окно: только что он был тут, а вот уже висит снаружи, уцепившись за проем обеими руками, и с интересом оглядывается через плечо на туманную завесу.

– Будьте добры, мое оружие, – попросил он стеснительно. – Не сказать, что оно всегда поможет, но мой вам совет: тут без него лучше и шагу не делать.

Айрин подхватила комплект хранительского вооружения и выставила его за окно, едва не пробив голову Эла рукояткой меча. Эл ловко перехватил меч за ножны, вытянул наружу и разжал последнюю лапу, которой держался за раму. Секундой позже внизу глухо стукнуло – кажется, он долетел до усмотренного мною бордюра.

– От одного зануды избавились, – прокомментировал Мик и кровожадно воззрился на Чарли.

– Не надейся! – содрогнулся Барнет. – Еще и первый не так чтобы…

Айрин выглянула вслед канувшему в тумане Элу.

– К стенке прилепился, – прокомментировала она вяло, очевидно истратив уже весь природный лимит на удивления. – Опа. Отлепился. Пропал…

– История всей твоей жизни?

Да когда ж я научусь язык придерживать?

– На себя посмотри, чучело. Лезь за ним!

– Куда спешить? Пусть он там все разведает.

– Мейсон, я досчитаю до ста, а потом начну тебя убивать. Там тебе будет безопаснее.

Вот это разговор. Сразу мотивация налицо. Ружье я передал Мику (эх, не догадался дома ремень пристегнуть!) и полез наружу.

Туман стоял прежней плотной стеной, никаких следов Эла в поле зрения не случилось. До бортика, опоясывающего башню, от окна было футов десять – не так чтобы очень много, особенно если свеситься на руках. Я и свесился, подрыгал для приличия ногами, оцарапал нос о шершавый камень стены и разжал руки.

Бортик оказался очень удобным для таких вот перемещений – его ширины как раз хватило, чтобы я с комфортом приземлился на него своим двенадцатым размером обуви и ухитрился не грохнуться, приложившись дрогнувшими коленями к стене. Как будто для того и делали. Или и правда – для того? Архитектура всяко не мой конек. Выправился, развернулся к стене спиной, присел на корточки и глянул вниз.