Обе фигуры добрались до «Рогатки». Они быстро взбирались по лесенке ко входу, и я нажал кнопку, открывая наружный люк.

Джед, как минимум вдвое старше меня, но его возраст, как и возраст всех живущих при низкой гравитации, угадать очень трудно. У него есть морщинки на лице, но на вид ему больше пятидесяти не дашь. Второй назвался доктором Стюартом. Я не был с ним знаком. Когда я в последний раз навещал Джефферсон, у них был другой врач, примерно моего возраста. Он работал по контракту и оказался джефферсонцам не по карману. Стюарт же был молодым парнем, не старше двадцати. Очевидно, он родился здесь же, еще в те времена, когда астероид назывался Кормушкой, а главой колонии был Дэн Дубинка. Скорее всего, медицинскую подготовку он получил так же, как и почти любое образование в Поясе, — сидя перед телеэкраном.

Мне оставалось лишь надеяться, что у моего семейства не возникнет проблем со здоровьем. Джанет тоже теледоктор, но она целый год стажировалась в центральном госпитале Марсопорта. Вряд ли у юного Стюарта была такая возможность…

— Все здоровы? — спросил Джед.

— Конечно. — Я достал бортовой журнал и показал сделанную рукой Джанет запись: «Инфекционных заболеваний нет».

— Мне положено лично осмотреть каждого… — важно заявил Стюарт.

— Да Бога ради! — буркнул Джед, дернул себя за колючие усы и метнул в юного дока свирепый взгляд.

Стюарт ответил ему тем же.

— Можешь убедиться, что все еще дышат… Капитан Ролло, пусть его кто-нибудь отведет наверх, пока мы заполняем иммиграционные бланки, — сказал диспетчер.

— Хорошо.

Я вызвал по интеркому Пэм. Она у нас вторая по старшинству среди детей.

Спустившись в бутик, она увела Стюарта, а когда они ушли, Джед достал пухлую пачку бланков.

Есть некая таинственная причина, из-за которой обитатели каждого космического булыжника желают узнать всю историю вашей жизни, прежде чем выпустить вас из корабля. Для меня до сих пор остается загадкой, что они делают со всей этой информацией. Мы с Далквистом принялись заполнять бланки. Джед стоял рядом и что-то бормотал себе под нос.

— Вы что, из «Баттерворт»? — спросил Джед. — И каким ветром вас сюда занесло?

Далквист оторвал взгляд от очередного бланка:

— Есть вопрос. Быть может, вы сможете мне помочь? У нас был застрахован мистер Джозеф Колелла. Мне нужно найти наследницу, миссис Барбару Моррисон Колеллу.

— Джо Колелла? — Должно быть, в моем голосе прозвучало удивление, потому что оба посмотрели на меня. — Я привез Барбару и Джо на Джефферсон. Приятная пара. Что с ними случилось?

— В свидетельстве о смерти написано «несчастный случай». — Джед произнес это ровно, без эмоций и добавил: — Оно подписано доктором Стюартом.

Джед словно напрашивался на реакцию со стороны Далквиста, но страховщик вновь склонился над бланками.

Когда стало очевидно, что сам Джед больше ничего не скажет, я спросил его:

— А что, несчастный случай был каким-то подозрительным?

Джед пожал плечами и плотно сжал губы. Атмосфера на корабле явно изменилась в худшую сторону, и я не сомневался, что Джеду есть что сказать. Но почему Далквист ни о чем его не спрашивает?

Для меня оставалось загадкой и кое-что другое. Джо и Барбара были для нас не просто бывшими пассажирами, а друзьями, и мы хотели с ними повидаться. Уверен, что мы не раз упоминали их имена при Далквисте, но он никак не дал понять, что они ему знакомы.

Мы привезли их на Джефферсон примерно пять земных лет назад. Они тогда только что поженились; Джо было почти шестьдесят, а Барбаре около тридцати. Джо только что ушел в отставку с должности полевого агента, «Хансен энтерпрайзес». Он получил крупную премию за то, что сумел разоблачить и предотвратить какую-то махинацию со страховкой. Они собирались купить пай в кооперативной системе Джефферсона. С тех пор мы виделись в каждый мой прилет. В последний раз это было два года назад, и у них не хватало свободных денег, как у всех на Джефферсоне, но всем остальным они выглядели вполне довольными.

— Где сейчас Барбара? — спросил я Джеда.

— Работает на «Вестингауз». В офисе Джонни Перегрина.

— У нее все в порядке? А у детей?

Джед пожал плечами:

— У нас все друг другу помогают, если нужна помощь. Богачей здесь нет.

— Они вложили немало денег в акции Джефферсона, — напомнил я. — И еще, кажется, застолбили заявку на шахту.

— Дивидендов на акции «Джефферсон корпорейшн» не хватит даже для того, чтобы заплатить налог на воздух.

Никогда прежде я не слышал в голосе Джеда такой удрученности. Давным-давно, когда наши дела обстояли хуже некуда, он старался поднять нам настроение шуточками, пусть даже глупыми.

— Шахта у них с самого начала оказалась неудачной, а теперь, когда Джо не стало, и ее некому разрабатывать…

Он смолк, когда вернулась Пэм вместе со Стюартом. Доктор расписался в судовом журнале, подтверждая, что все на борту здоровы.

— На этом все, — сказал он. — Готовы сойти на берег?

— Народ уже ждет вас в «Конуре», капитан Ролло, — сообщил Джед. — Целая толпа собралась.

— Мне только шляпу надеть.

— Если не возражаете, я тоже пойду, — сказал Далквист. — Нельзя ли устроить мне встречу с миссис Колеллой?

— Конечно, — ответил я. — Мы пошлем за ней кого-нибудь. На Джефферсоне «Конура», можно сказать, центр всех событий. Пригласите ее на обед.

— Мне и подать вам, считай, нечего. Ничего приличного не осталось, — раздраженно, но с оттенком извинения пробормотал Джед.

— Посмотрим, — ухмыльнулся я и нажал кнопку внутреннего люка.

Никаких собак вам в «Конуре» не найти. У Джеда был пес, когда он прилетел на Джефферсон, отсюда и название его заведения, но собаки плохо переносят низкую гравитацию. Как и все прочее в Поясе, мебель в баре Джеда сделана из стали и стекла, два других варианта — алюминий и титан, Само заведение представляет из себя большую пещеру, вырубленную в скале. Окон в ней нет, и смотреть там можно или в телевизор, или на посетителей.

Нас встретила большая толпа — обычное дело, когда прилетает корабль. Хотя в этом баре заключается куда больше сделок, чем в конторах по соседству, Джанет с детьми все же остались в корабле. Подвыпившая публика иногда бывает грубой.

Бар в «Конуре» тянется вдоль всей стены напротив входа. Длинная стойка с подсосом, чтобы удерживать стаканы, бутылки, тарелки… Остальную площадь большого помещения занимают столы и стулья. Столы снабжены зажимами для напитков и бумаг. По периметру бара расположены кабинки. Это типичный для астероидов бар. В центре можно устраивать аукционы, а частные сделки заключать, уединившись в кабинке.

Напитки подают в стаканах с крышечкой и соломинкой. Дело в том, что если стакан быстро опустить на стол, жидкость из него вылетит. Можно потратить годы, овладевая искусством пить пиво при низкой гравитации, если вам не нравится тянуть его через соломинку или выдавливать из груши.

Бар оказался забит — по большей части шахтерами и владельцами лавочек и магазинов. Пару столов занимали представители компаний. Я указал Далквисту на Джонни Перегрина:

— Он знает, как найти Барбару.

На лице Далквиста появилась улыбочка скромного бухгалтера, и он направился к столику Перегрина.

А там, кстати, расположились и другие местные «шишки». Самым важным среди них был Хабиб аль Шамлан, агент компании «Айрис». С Хабибом были два бугая — наверное, охранники компании.

У людей из корпорации «Джефферсон» столика не было. Все они расположились за стойкой бара, и пространство между ними и представителями другой компании оставалось свободным — островком нейтральной зоны в переполненном помещении.

Я быстро заметил Роду Хендрикс, председателя правления «Джефферсон корпорейшн», которое на астероиде являлось чем-то вроде правительства. К ней пристроился крупный уродливый тип. Знакомая личность. Джо Хорнбайндер появился тут еще во времена Дэна Дубинки. Он до сих пор ковырялся в скалах, надеясь разбогатеть.