Телзи стряхнула ужас, переключила внимание на голос и телепатически метнулась к Робану.

Послышалось потрескивание пси-статики в открывшихся телепатических каналах, сквозь которые хлынуло ее сознание. На мгновение она проникла в разум Робана, но тут пси-статика резко усилилась, и ее вышвырнуло обратно. Сознание Телзи потускнело, на секунду затуманилось. Она впитала слишком много — почти на пределе возможного. Телзи словно сфотографировала участок его разума — жалкого и жуткого.

Мобиль коснулся земли и замер. Толчок еще больше перекосил ее в кресле. Телзи дышала и могла моргать, но ни один мускул ее тела не откликался на любые мысленные команды.

Окутавший сознание туман постепенно рассеивался. Телзи обнаружила, что все еще очень напугана, но уже и мысли не допускает о том, что ей придется здесь погибнуть. В схватке с Робаном у нее будет шанс. Он снова заговорил, совершенно не догадываясь о том, что произошло секунду назад.

— Я не пси, произнес его голос. Но я инженер и, видишь, как оказалось, неглупый. Я оснастил свое тело устройствами, которые меня охраняют и выполняют все мои желания. Некоторые из них придали мне способности, эквивалентные способностям телепата. Другие, как ты только что узнала, могут нейтрализовывать источники энергии или парализовывать человека, причем в радиусе полумили.

Меня позабавили твое осторожное приближение и попытка бегства. Я тебя уже поймал. Если бы я тебе позволил воспользоваться коммуникатором, ты обнаружила бы, что он тоже не работает. Я его отключил, едва твой мобиль приблизился на полмили…

Робан — не пси? На мгновение в голове Телзи раздался негромкий лающий смех безумца. В этот момент полного контакта она распознала телепатическую систему, функциональную во всех отношениях, кроме одного — Робан о ней не подозревал. Когда он говорил, вокруг его слов вспыхивала пси-энергия. Она исходила от одной из его машин, но управлять такой машиной мог только телепат.

Робан никогда не задумывался об этом. Если бы машинная статика не застала Телзи врасплох, не разорвала бы контакт прежде, чем она сумела его закрепить, то ни о чем не подозревающий Робан оказался бы намного более уязвим по сравнению с обычным человеком, лишенным пси-способностей.

Пока он говорил, Телзи вновь потянулась к нему вдоль направленных на нее вербализованных мыслеформ. Но слова проецировались через ментомашину. Отслеживая их, она уперлась в машину, и последовал новый оглушительный всплеск пси-статики. Придется дожидаться момента, когда в его сознании снова отыщется лазейка, а такое может произойти лишь в том случае, если его не охраняет машина. Сейчас Робан молчал. Он намеревался убить ее, как убивал других, и вполне мог сделать это прежде, чем лазейка обнаружится. Однако он не станет ничего предпринимать, не убедившись сперва, что она не сумеет позвать на помощь таким способом, какой его радары не сумеют засечь. Все свои прежние действия он сумеет объяснить он просто заставил сесть летающий над его домом аэромобиль, не причинив вреда пилоту. А прочие его преступления доказать невозможно. Единственное доказательство сейчас находится в голове у Телзи, но Робан об этом не знает.

И это позволило ей несколько минут действовать без вмешательства с его стороны.

— Что с собакой? — нервно спросила Гайке. — Она ведет себя так, точно ощущает врага.

Разговор у костра оборвался. Все взгляды устремились на Чомира. Он стоял, глядя на равнину, и негромко рычал.

— Не болтай глупостей, — бросила Валайя. — Он просто беспокоится, куда подевалась Телзи. — Девушка повернулась в Ришу.

— Давно она улетела?

— Двадцать семь минут назад.

— Ну, тогда и волноваться нечего, верно? — Валайя насторожилась и воскликнула: — Нет, вы только взгляните на него!

Чомир подбежал к мобилю Риша, остановился, уставившись на них желтыми глазами, и снова зарычал.

Может, с Телзи что-то случилось? — предположила Гайке, не сводя глаз с собаки.

Ерунда, — отозвалась Валайя. — Да что с ней может случиться?

Риш встал.

— Что ж… если ей позвонить, то хуже не будет…

Он улыбнулся Валайе, показывая, что ничуть не встревожен, подошел к мобилю и открыл дверцу.

Чомир бесшумно проскользнул мимо него внутрь.

Риш нахмурился, взглянул на подошедших Валайю и Данкера, собрался было что-то сказать, но покачал головой, забрался в мобиль и включил коммуникатор.

— Знаешь ее код? — спросила Валайя.

— Ага.

Риш набрал код. Все трое принялись ждать. Через некоторое время Валайя кашлянула.

— Наверное, вышла из мобиля и где-то бродит.

— Конечно, — коротко произнес Риш.

— Все равно продолжай вызывать, — сказал Данкер.

— А я и вызываю. — Риш снова взглянул на Чомира. — Если она рядом с мобилем, то сейчас ответит…

— Почему ты не отвечаешь? — услышала она резкий от нетерпения голос Робана. — Глупо вынуждать меня сердиться.

Телзи промолчала. Она смотрела на звезды и медленно моргала. Ее сжавшееся в тугую пружину сознание терпеливо, как голодный кот, дожидалось малейшего движения ускользнувшей подсознательной мысли или эмоции Робана, не профильтрованной через блокирующие машины. Это позволило бы ей через открывшуюся лазейку проникнуть на телепатические уровни сознания инженера. За те минуты'; что девушка пролежала парализованной в кресле мобиля, она успела разобраться с информацией, выхваченной во время краткого предыдущего контакта. Теперь она прекрасно понимала Робана.

Он жил в аппаратной, в окружении точных и безупречных машин. Робан редко покидал эту комнату. Из отражений на отполированных поверхностях приборов она знала, как он выглядит, о чем думает. Ниже пояса он был заключен в подвижную машину наподобие миниатюрного аэромобиля, которая позволяла ему перемещаться и поддерживала жизнь. Несмотря на изоляцию, Робан тщательно следил за своей внешностью. Пиджак его был скроен по последней моде Орадо-сити, густые волосы аккуратно уложены.

Пока несчастный случай не приковал его к машине, он вел полнокровную жизнь ученого, спортсмена и путешественника. Стремление расквитаться с человеком, допустившим роковой просчет, стало для Робана навязчивой идеей, он расставлял свои ловушки, словно охотник на крупную дичь. Его работа на Федерацию была связана с усовершенствованием устройств, позволяющих проводить прямую передачу ощущений от одного живого мозга к другому. Удалившись в парк Мелна, Робан принялся терпеливо переделывать подобные приборы для собственных целей и добился такого успеха, о каком и не мечтал. При этом он даже не подозревал, что успехом он во многом обязан своим дремлющим псионным способностям.

Тем временем инженер подготовил и завершающие ходы своего плана, установил автоматическую машинерию, предназначенную для ухода за домом, а старую экономку уволил. Контрабандисты доставили ему дикого хищника; Робан устроил для него вольер, переоборудовав подземный гараж. Он тренировал зверя и себя, совершенствуя свое умение владеть аппаратурой, посылал натасканное животное на ночную охоту и возвращал его в подвал после удачной вылазки, переживания от которой мысленно делил с питомцем. Одно лишь это приносило Робану куда более острое возбуждение, чем весь предыдущий охотничий опыт. Инженер еще более усиливал экстаз, вводя пойманным в ловушки животным препарат, обнажающий их чувства, и пуская по их следу убийцу. Робан мог по выбору становиться охотником или жертвой — раздельно или одновременно — и отслеживать каждую погоню до конца, отключаясь от загнанной добычи, лишь когда приборы начинали улавливать импульсы умирающего мозга.

Решив, что больше он уже ничему не научится, Робан связался с некими темными личностями, и те доставили к нему его врага. Тем же вечером он вывел несчастного из ступора, пояснил, что его ждет, и выпустил под свет звезд — спасаться бегством. Час спустя Робан и его кошмарный помощник завершили убийство, а приборы, принимающие мозговые импульсы напичканного наркотиками врага, полностью и четко передавали Робану ужас его последних мук.