А еще выяснилось, что мы с Васей в своих расчетах полностью упустили из виду тот непреложный и очевидный факт, что при выполнении служебных обязанностей он может получить ранение и на некоторое время выйти из строя. А я одна со всеми запланированными действиями не справлюсь. Тем более что теперь мне нужно еще каждый день навещать мужа в больнице – стимулировать его к скорейшему выздоровлению.

Ладно, план будет такой: сушка сухарей пшеничных и ржаных; закупка в небольших количествах, чтобы не было заметно, консервов, соли и сахара; пошив черной облегающей одежды (ниндзя из нас не получатся, но хоть какая-то маскировка для ночных операций будет). Еще пришла в голову мысль, для реализации которой стоит обратиться к Валентину Петровичу. Может, и пройдет.

Потом мысли пошли по второму кругу, и я поняла, что пора спать.

Утром первым делом побежала в больницу. Вася еще спал, и я не стала его будить. По словам Сергей Палыча, все пока в норме. Уже хорошо. Теперь можно и в роту. Так как машина уже прошла, то сделаем пробежку. Ничего, ноги работают – голова отдыхает. Расстояние до роты преодолела за час с четвертью. Нормально. Хорошо разогрелась, так что могу сразу приступать к занятиям. Как всегда, до обеда новички. За прошедшее время они уже немного поднатаскались, но сегодня, с учетом вчерашних событий, я дала им небольшую поблажку – сократила на пару кругов дистанцию пробежки. Зато увеличила число кувырков, падений и различных видов бега: обычный, спиной вперед и приставным шагом. Потом, как всегда, растяжки, акробатика и канат. Через неделю и этих надо будет переводить на полосу МЗП – часики-то тикают.

После обеда вцепилась в Сергея – пусть расскажет, почему такие большие потери?

– Помилуй, Аня, разве это большие потери? Уничтожена крупная банда, половину которой составляли бывшие военные, то есть люди с боевым опытом. У них было выставлено боевое охранение, которое при первом же шуме подняло тревогу, и пошел настоящий бой. Бой в темноте. С применением пулеметов и гранат (гранат, честно говоря, мы не ожидали). Так что соотношение один к пяти с учетом того, что мы еще сумели захватить несколько пленных, вполне приличное. Конечно, ребят жалко, но в той обстановке, которая сейчас сложилась в приграничных районах, подобные потери, к сожалению, неизбежны.

– Я и сама понимаю, что потери неизбежны, но все равно десять процентов потерь за один бой – это много.

– Если бы было можно, то в следующий раз я поставил бы командовать операцией тебя и посмотрел бы, какие будут потери, – потерял терпение Сергей. – К счастью, подобные эксперименты невозможны.

– Так я и не стремлюсь в командиры роты. Мне вполне хватает одного подчиненного. – Тут Сергей улыбнулся. – Но я просто хочу знать: могу ли включить в упражнения какие-либо элементы, которые помогут сократить потери роты в будущих операциях?

– Это не ко мне. Мое дело – ловить предателей и шпионов и следить за соблюдением секретности. А ты ищи ответы на свои вопросы у командира и комиссара роты. Вот после обеда будет у тебя пара часов – подойди к ним и вцепись, как ты умеешь. Может, они тебя сразу и не пошлют в пеший маршрут – все-таки ты теперь, ко всему прочему, жена лейтенанта Северова, которого здесь уважают.

Переведя стрелки на ротное начальство, Сергей с нескрываемым удовольствием удрал. Мне не оставалось ничего иного, как принять его слова к сведению и приступить к занятиям.

Будучи от природы девушкой упертой, я не оставила свои вопросы и сразу после обеда ринулась к командиру. У него только-только началось совещание, на котором сидел и комиссар. Облом. При этом мне в голову закралась мысль, что Сергей их предупредил – вот они и стали совещаться, хотя обычно в первые десять минут после обеда всегда выходили на крыльцо и неторопливо беседовали. Ничего, запишем для памяти и будем повторять попытку до тех пор, пока она не увенчается успехом.

Успеха я достигла сразу после окончания вечерних занятий. Они, наивные, думали, что я сразу прыгну в машину и покачу в город к мужу. К мужу я, конечно, доберусь, тем более что у меня возник к нему один серьезный вопрос, но только после того, как вытрясу из комроты и комиссара все, что мне нужно. Они-то не знают, что этот опыт мне крайне важен для будущего, поэтому лучше им сразу расслабиться и получить удовольствие.

Когда я вошла в комнату к командиру роты, он сразу скорчил такую рожу, будто жевал целый лимон. Комиссар сразу заторопился, сказав, что еще должен просмотреть материалы для стенгазеты, и безжалостно бросил своего командира мне на съедение.

– Товарищ капитан. Объясните мне, пожалуйста, почему при проведении вчерашней операции в роте были такие большие потери. Я не собираюсь доносить об этом наверх – мне просто нужно понять, были ли тут и мои недочеты, связанные с тренировками личного состава.

– Не думаю, товарищ Шахматова, что тут сказались ваши недоработки.

– Простите, – не удержалась я. – Не Шахматова, а Северова.

– Да, уже? Тогда примите мои поздравления. Теперь по поводу вчерашней операции. Полный разбор будет проведен после того, как начальник отряда НКВД ознакомится с нашими отчетами и сведет все вместе. А пока могу только сказать, что к вашим методам подготовки никаких претензий нет. Часовых бойцы сняли качественно – никто не пикнул. Потом, когда брали пленных, тоже действовали на должном уровне. Потери же, как это часто бывает, вызваны некоторым неудачным стечением обстоятельств. Кто-то из бандитов выполз из землянки, чтобы оправиться. И как раз в этот момент под ногами у одного из бойцов хрустнула ветка. А ночью каждый звук слышен очень четко и очень далеко. Бандиты почти сразу начали стрелять со всех направлений. И что мы никак не ожидали, у них оказалось много гранат. Наше счастье еще, что в лесу гранаты не дают такого эффекта, как в поле. А то потерь было бы намного больше. Собственно, ваш муж пострадал одним из первых. Его спасло только то, что он лежал за большой сосной, которая приняла на себя основную массу осколков. Больше ничего сказать не могу. Так что идите к супругу, и пусть совесть вас не беспокоит. Бойцов вы тренируете хорошо.

– Еще один вопрос, товарищ капитан. А как фамилия того бойца, под ногой которого хрустнула ветка?

– Да кто ж его знает. Темно ведь было. Можно, конечно, выяснить, но зачем?

– Ну хотя бы затем, что я его потренирую на бесшумную походку.

Интересно, а кто меня на такую походку потренирует?

– Хорошо, я попробую выяснить, но заранее ничего обещать не могу. Простите, но у меня дела.

Понятно. Это означает: «А не пошла бы ты…» Пойду.

– Да, товарищ Северова. Сейчас от нас пойдет машина в отряд. Можете доехать до города. Счастливого пути.

– Большое спасибо, товарищ капитан. Пойду к шлагбауму. До свидания.

Я дождалась машины, и та быстро довезла меня прямо до больницы. Поблагодарив шофера, я помчалась к мужу. Он выглядел намного лучше, и я стала думать, не пора ли забрать его домой. Но тут Сергей Палыч проявил твердость:

– Понимаю вас, Анечка, но никак не могу выписать товарища лейтенанта. Раны у него в полном порядке, но при неосторожном движении швы могут разойтись. И потом, завтра вам с утра снова на работу. А кто во время вашего отсутствия будет ухаживать за товарищем Северовым? Так что идите домой и лучше готовьтесь к субботнему мероприятию. Если выздоровление будет идти такими темпами, то обещаю, что свадьбу вы отметите дома.

С разумными аргументами спорить бессмысленно. Я посидела у Васиной постели примерно полчасика и двинулась домой.

Дома я прежде всего стала анализировать сегодняшний день: что в плюсе, а что в минусе. Подготовка к ДАТЕ – удались только тренировки, значит, практически минус. Еще один явный минус – потери в роте. Удастся ли их восполнить, пока неизвестно. Муж, по обещанию доктора, скоро поправится – это плюс, но то, что пока он выключен из процесса подготовки, – опять-таки минус.