– До свидания, господин ан-Орреант, – сказал ун-Мусеп, готовясь выйти из комнаты. – Ваши слуги вас уже заждались.

– Это не слуги, – ответил Виктор, еще не зная, сколь важен такой ответ. – Спутники… товарищи… возможно, даже друзья…

Маг кивнул, отвернулся и тут же повернулся обратно. Его глаза оживились.

– Нам нужно еще кое-что проверить, – внезапно сказал он, возвращаясь к столу и вновь вытаскивая из мешка большую книгу. – Сейчас… сейчас…

Виктор заинтересованно смотрел, как переворачиваются хрустящие страницы.

– Вот! – воскликнул ун-Мусеп, указывая дрожащим пальцем на строчки. – Вот же! Смотрите!

– Что там? – спросил Антипов, вытягивая шею.

– «Друг»! – с торжеством произнес маг. – Ваш слуга – не слуга вовсе, а друг! Посмотрите сюда! В книге есть запись «Друг в тюрьме». Видите?! Кто-то раньше уже думал о друге в тюрьме во время неудачного ритуала!

– Что там сказано? – осведомился Виктор. Он пока не до конца понимал магические заморочки, при которых время чуть ли не шло в другую сторону.

– Написано не вполне ясно, – признался маг. – «Когда кто-то смотрит на своего друга, то видит себя со стороны. Друг может быть лишен свободы только врагом. Ритуал не будет завершен, пока враг мешает».

Антипов потрогал переносицу. Ему приходилось решать в прежнем мире разные задачки и головоломки, но эта…

– У меня есть враг? – спросил он. – Да еще такой, который может помешать двум бо… большим магам провести ритуал?

Маг наклонил голову к плечу, вглядываясь в буквы.

– Вероятно. Так написано. Хотя этой записи, скорее всего, не одна сотня лет…

Виктор обескураженно смотрел то на книгу, то на старика. Что еще за враг такой?

– Моего слугу в тюрьму посадил барон, мой приемный отец, – сказал Антипов. – «Друг может быть лишен свободы только врагом»… Выходит, барон – враг? Ну, если прямолинейно читать текст.

– Барон – маг? – спросил ун-Мусеп. – Или состоит в тайной организации? Работает на кого-то?

– Не маг, – ответил Виктор, морщась. – Он состоит лишь в одной организации – организации укрепления личной власти. Работает на себя… ну, еще кое на кого другого. Но этот другой – точно не враг и заинтересован в том, чтобы я стал магом. Барон, кстати, тоже в этом заинтересован.

– Тогда это не барон, – произнес ун-Мусеп и вдруг поднял морщинистый палец, показывая на потолок. – Конечно, не барон. Он ведь даже не маг… тут выше нужно брать, выше. Ваш барон, скорее всего, такая же игрушка в руках судьбы, как и слуга. Наверняка дело обстояло так, что барон не мог не посадить слугу в тюрьму. Тот сделал что-то ужасное?

Виктор кивнул. Мысли, не имеющие ответа, опять одолевали его. Враг – Зентел? Нет, этот тип сразу навалился бы всеми силами, если бы узнал о существовании истинных богов и скромного жреца. Тогда кто? Остальные могущественные демоны, выдающие себя за богов, были далеко и блюли свою территорию. А немогущественные вряд ли сумели бы что-то сделать. Антипов чувствовал, что далек от верных догадок. Ему в голову пришла лишь одна идея: неведомый враг явно не хочет, чтобы некий Ролт обрел Длань. Или, по крайней мере, не хотел неделю назад. Больше ценных мыслей по этому вопросу не имелось.

Он вскоре попрощался с магом, собрал свою гвардию воедино (Рикста явственно перепил) и вновь выступил по направлению к замку графини.

Мысли мучили Виктора. Сначала он думал о неведомом враге, но оттого, что здесь не было даже малейших зацепок, вскоре переключился на размышления о Лябу. В свете недавних событий у Антипова появилась новая версия: девица вовсе не была обыкновенной девушкой, а являлась каким-нибудь демоном. Однако это смелое предположение не могло полностью объяснить произошедшего. Демоны – существа бесплотные, вселяющиеся в людей или создающие себе временные тела (часто – грубо сработанные), но куда же в таком случае подевалось тело? Виктор опять пожалел, что не осмотрел сарая. Вдруг там осталось нечто, во что тело превратилось, когда демон сбежал? С другой стороны, кем были тюремщики? В чем вообще их роль и для чего демон посадил сам себя в клетку? Неужели чтобы позволить храброму воину спасти прекрасную незнакомку? Но Антипов мог с ходу придумать множество менее трудоемких способов знакомства. Например, если бы он встретил на пути девушку, якобы упавшую с лошади и подвернувшую ногу, то был бы вынужден ее подобрать. И никаких подозрительных платьев! История была бы проста и достоверна как слеза.

Виктор терзался раздумьями вплоть до того момента, когда вдали показался высокий и величавый темно-серый замок. Особенно выделялась одна из башен – самая высокая: ее конструкция была столь необычна, что напоминала спираль. Солнце как раз шло к закату и создавало вокруг замка кровавый ореол. Тайны временно позабылись, их сменило предчувствие нового. Это нормально. Человеку кажется, что он живет полноценной жизнью, только когда новые впечатления заслоняют старые.

Антипов остановился, подъехав совсем близко к обитым железом массивным воротам. Они были слегка приоткрыты, и, судя по голосам, раздающимся из-за них, там находилась большая группа встречающих. Виктор извлек копье, прикрепленное к седлу, и уверенно постучал в ворота тупым концом.

Раздался глухой звук, а разговор стих. Приезжий выждал пару секунд и хотел было опять начать стучать, но его опередили.

– Кто там? – раздался голос, и створка ворот чуть приоткрылась.

– Меня зовут Ролт ан-Орреант, – важно ответил воин. – Я прибыл на турнир.

Створка открылась полностью. За нею обнаружилась троица стражников, одетых в блестящие кольчуги очень хорошего качества.

– Ваша милость – сын графа? – спросил один из них, высокий и с длинной бородой с проседью, почти достигающей пояса.

– Нет, сын барона, – ответил воин.

На лице стражника мелькнуло едва заметное разочарование.

– Старший сын? – с надеждой спросил он.

– Лучший, – последовал ответ.

Разочарование стало отчетливей, но стражник справился с собой.

– Я – десятник Рекпа, ваша милость, – сообщил он. – В связи с большим количеством участников турнира мы вынуждены уведомить каждого, что замок не в состоянии предоставить привычного комфорта всем, за что ее сиятельство графиня извиняется, но….

Виктор заставил себя выслушать длинную речь. Желающих было действительно много, и практичная графиня решила их сортировать. Старшие сыновья графов и те, кто стоит выше них по социальной лестнице, селились в наиболее роскошных комнатах замка. Им дозволялось взять с собой до пяти слуг. Младшие сыновья графов и старшие баронов располагались в комнатах поплоше, и сопровождающих у них было меньше. Все остальные ограничивались лишь одним слугой, а их апартаменты… Антипову очень хотелось надеяться, что никто не станет выселять кур из привычного им помещения, чтобы разместить вновь прибывшего. Стражник предложил оставить Нарпа и Пестера в деревне неподалеку.

– Я согласен, десятник. – Виктор решил пока вести себя тихо и осмотреться.

– Добро пожаловать, ваша милость! – Стражник, поднатужась, широко открыл створку ворот. – Вы найдете господина дворецкого в донжоне. Он разместит вас.

Антипов взял с собой лишь самое необходимое и вместе с Рикстой въехал во двор. Они двигались по отлично сделанной мостовой, выложенной из черных тщательно подогнанных камней, и разглядывали попадающихся на пути дворян, которых было довольно много. Зрелище оказалось настолько внушительным, что даже бросило тень сомнений на чело всегда уверенного в себе Виктора. Рикста же подливал масла в огонь.

– Смотрите, какой красавчик, господин! – шептал он, наклоняясь к Антипову и показывая на блондина в мягкой роскошной шляпе с плюмажем, из-под которой виднелись длинные завитые кудри. – А вон еще один! А вон тот-то, вон тот, в доспехах! Вот это здоровяк!

«Вот так вот, господин Дюма, – мрачно думал Антипов, не забывая вежливо кланяться в ответ на поклоны прохожих, – мне придется сражаться с теми, кто шире меня в плечах раза в полтора, а соревноваться за внимание графини с красавчиками, кто так и просится на обложку какого-нибудь популярного женского журнала в разделе «Секс-символ месяца» или даже года. На них даже плавки можно оставить. А вот полюбуйтесь на тот шкаф почти в сплошных доспехах. Если он их не снимет, то куда я буду бить? А вон еще образчик с физиономией Жана Маре. Да такому ничего и говорить не нужно. Просто выйти и принимать героические или задумчивые позы, а женщины будут сами на шею вешаться. Н-да. Куда меня занесло?»