– Дорогая, – Генрих галантно поклонился, – мы конечно же пойдем к своему повелителю, но ты отправишься туда первой.

Этот жест вновь вызвал смех из-под масок.

Пораженные тем временем закончили складывать костер, и Элейн внезапно услышала стон позади себя.

– А вот и твой сосед очнулся! – хохотнул Генрих.

Элейн попыталась повернуть голову, чтобы посмотреть, кого еще захватили эти приспешники Таллара, но ей это не удалось. Она лишь смогла разглядеть темные пятна крови на черном камне.

– Ну, старик, умоляй нас! – сказал Генрих, обойдя алтарь.

– Скорее я поцелую задницу орка! – услышала Элейн хриплый голос.

– Русто! – воскликнула она.

– Элейн! Это ты, девочка?! – ответил старый вор.

– Да, а ты как попал сюда?

– А он знал про мой перстень, – ответил за Русто Генрих. – Мы как раз справлялись у Анкланга, не видел ли кто кольца с гербом магистрата города, и тут приходит этот старикашка и говорит, что тварь по имени Элейн только что принесла часть вчерашней добычи да еще предлагала купить кольцо, но он отправил ее восвояси.

– Так меня отдал Анкланг?! – удивилась девушка.

– Нет, дорогуша, – ответил Карл. – Ваш уродливый главарь отослал нас прочь и еще поплатится за свою неучтивость и грубость. Но вот твоего ноющего парня и этого старика мы дождались на улице и прихватили с собой.

Око Увара ушло за горизонт, и темнота начала наползать из-за деревьев. Элейн вновь приподняла голову и увидела, как Пораженные зажигают костер.

– Вот и пришло время нашего праздника! – сказал Карл, доставая из висящих на поясе ножен кривой кинжал.

Ужас парализовал Элейн. Только теперь она в полной мере осознала, что ее ждет. По Ливинкрону давно ходили слухи, что в самых заброшенных местах Трущоб, где не появлялись даже отчаянные смельчаки, в темных лабиринтах канализации происходили поклонения Таллару. Магистрат замалчивал это, но вначале среди городской стражи, а потом и среди всех жителей слухи ползли и множились, словно чума. Тем более что не так давно в город приехал для искоренения этой ереси инквизитор по имени Валлинг.

Инквизитор произнес пылкую и жесткую речь о том, что слуги Мрака получат по заслугам и будут наказаны. И вот Элейн и ее старый друг Русто Эрлип, связанные, лежат на алтаре тех, кто должен быть наказан. Но наказана Элейн за свою жадность и глупость.

– Может быть, вы отдадите нас суду? – взмолилась девушка. – Пусть нас запрут в тюрьме!

– Ты смешная и глупая! – сказал Карл, отвернулся от нее и закричал: – Таллар, повелитель наш! Царствуешь ты во Мраке, во тьме Бездны, среди Кровавого Моря и Вселенной Ярости. И братья твои, и сестры твои по Трону следуют Пути твоему. Рамит освещает тебе Путь во мгле бессмысленной боли Даклакуса! Геррада расчищает тебе Путь смертью среди отчаяния Зорнер! И Десидо следует за тобой, неся наслаждения, и Эсверре ступает перед тобой, даруя просвещение!

Огонь от костра взвился до самых верхушек деревьев. Пораженные заплясали свой безумный танец. Карл стал медленно раскачиваться из стороны в сторону, словно подчиняясь неведомому ритму.

Затем Пораженные стали бессвязно петь, повторяя сказанные Карлом слова:

– Таллар, повелитель наш!..

Где-то за пределами мира, который понимала Элейн, во тьме ночного неба что-то зашевелилось. На чистое небо начали наползать тучи, а ритуал только начинался. Пораженные и трое в масках делали невероятные движения, словно марионетки, которых некто дергал за невидимые нити.

– Взываем к слуге твоему!

Неестественно изогнув шею, Карл развернулся и двинулся в сторону алтаря.

– Во тьме Кровавого Моря плоть жертв будет пищей тебе, и да насытишься ты, – шептали его губы. – И насытившись, вернешься ты туда, откуда был изгнан, и будешь ты проводником отца своего Таллара!

Карл двигался очень медленно. Ужас, испытываемый Элейн от происходящего, отступил. Начал накрапывать дождик, словно небо проливало слезы о том, что должно сейчас случиться. Но вот Карл оказался у алтаря. Пение Пораженных достигло апогея. Девушка зажмурила глаза, решив, что сейчас она умрет, но Карл прошел мимо нее.

«Бедный Русто», – подумалось ей.

Она как можно дальше повернула голову и заставила себя смотреть на происходящее. Пораженные теперь двигались быстрее и более слаженно. Элейн заметила, что пламя огромного костра вспыхивает в такт движениям приспешников Мрака.

И вот жертвенный нож оказался над жертвой. Элейн почувствовала, как осязаемое зло сгущается возле алтаря. Карл сделал едва уловимое движение – и с губ старика сорвался крик, переходящий в стон.

– Таллар! Яви нам слугу своего, говорящего устами твоими и несущего истины Бездны Мрака! Отвори Базилику Демонов! Я призываю Азареля!

И Карл вновь опустил жертвенный нож, погрузив его в сердце старика, и Элейн почувствовала, как нагрелся жертвенный камень. Из-за неудобного положения ей было не видно, что происходит, но краем глаза она увидела, как от тела Русто пошел черный дым. Тело старика повалилось с алтаря на землю, а затем Элейн увидела, как темная фигура дымящейся плоти встала и, испустив хриплый вопль, заговорила рокочущим голосом:

– Вы преклоняетесь перед силой, которая пройдет по этому миру и заставит подчиниться все живое единственной власти – Мраку, властители которой боги, восседающие на своих Тронах в Бездне Мрака.

Пораженные и трое в масках упали на землю в благоговейном трепете и замерли, ловя каждое слово. Запах гниения усиливался – человеческая плоть не могла долгое время выносить мощи нового владельца. Вперемешку с гнилью Элейн почувствовала, как запахло гарью, но не гарью костра, а жженой плотью. Девушка увидела, как демоническая фигура, которая раньше была горбуном Русто, засветилась изнутри, словно по венам вместо крови тек жидкий огонь.

Демон подошел к Карлу и коснулся его рукой. Карл стал хрипеть от боли. Его тело содрогалось в конвульсиях, а из-под маски вытекали две струйки крови.

– Семь Молитв Смерти доступны тебе. – Тело начало тускнеть. – Используй их для прославления твоего повелителя.

Рука, возложенная на голову Карла, осыпалась пеплом. Вскоре и все остальное тело упало пустой мертвой оболочкой на землю. Пораженные вновь стали бешено плясать у костра и петь.

Карл, шатаясь, поднялся с земли и провел рукой под маской – рука оказалась вся в крови. Но он продолжил ритуал. Вложив в ножны кинжал, он присоединился в безумном танце к остальным приспешникам зла.

Но вот пение закончилось, и Карл вновь повернулся в сторону алтаря. Элейн поняла, что настали последние мгновения ее такой недолгой жизни. Она в очередной раз попыталась вырваться из удерживающих ее пут, но безрезультатно.

Двигаясь, словно марионетка в неопытных руках, Карл подошел к алтарю, на котором лежала девушка.

– Во тьме Кровавого Моря плоть жертв будет пищей тебе, и да насытишься ты, – повторил Карл слова ритуала. – И насытившись, ты вернешься, откуда был изгнан, и будешь ты проводником отца сво…

В этот момент внезапный рев прервал слова Карла и весь ритуал Пораженных.

– И дернул тебя Рамит связаться с этими нечестивыми, – сетовал Гефорг, плетясь вслед за бодро шагающим гномом.

Гном по простоте душевной рассказал Нарлингу обо всем, что предшествовало кровавой стычке на постоялом дворе. И хоть рассказ гнома был акцентирован на злобном невежестве охотников, Гефорг понял, что именно Регнар стал причиной всего произошедшего.

– Из-за твоего каприза мы едва не потеряли свои головы. И еще можем потерять, если кто-нибудь узнает, что мы убили жреца и инквизитора. А еще мы потеряли свои вещи и коней. Хороша драка в трактире. Ты всегда так побеждаешь?

Регнар молча шагал, отлично ориентируясь в ночной тьме. Он старательно делал вид, что даже не замечает укоров друга, хотя и сам понимал, что юный Нарлинг во многом прав. И оттого гному становилось еще хуже. Он не сумел защитить старого друга, а теперь еще и втянул в большие неприятности его сына.