В начале тысяча девятьсот девяносто пятого года я понял для себя очень простую, как и все гениальное, штуку. Я пережил, блядь, в один из зимних, блядь, вечеров божественное откровение. Для меня стало ясно, как судный день, что все беды человечества заключаются во множественности обитаемых миров. Да-да! Не удивляйтесь!
Фашист Фихте был очень близок к пониманию божественного промысла. То есть, до, собственно, промысла он не дошел по причине жизни его в доиндустриальную и до-НТР-ную эпоху, но обозначил фишку очень правильную. Эти его хуйни с Я и не-Я – это и есть ключ к решению всех проблемОв.
Всегда все говно случалось от органической неспособности принять точку зрения другого субъекта, если можно так выразиться. Все войны, вся хуйня – это оттуда.
На следующий же день я нагрузил этой фигней Вову и Сережу. Мы много и возбужденно курили. Но, блядь, тайной вечери не состоялось, потому что некоторые слишком любят индивидуальные удовольствия. Короче, все мудаки. Но мне бы со всей очевидностью не было бы так больно, если бы я был такой же мудак, как и они. В этом-то, блядь, все и дело.
Неслучайно Слон, мой учитель истории Михаил Николаевич Александров, говорил мне, что великие все объединяют, а бездари все разделяют. Он прав, блядь, бля буду!
Путь к Папиному Царству – это путь к созданию всеобщего Я, к достижению той ситуации, при которой не-Я не существует по определению. Божественный промысел, таким образом, – это, собственно, и есть как таковое воскресение, второе пришествие Господа нашего, благодаря усилиям подобных ему человеков.
Только индивидуальные отличия между людскими душами служат причиной всех существующих несчастий. Язык же – ничто. Об этом кто только не пиздел из деятелей изхуйства! Безусловно в этих отличиях есть свои прелести, но именно благодаря им не бывает счастливых людей. И даже те из них, кто считает себя счастливым, слишком часто придаются непонятной, так называемой «светлой» грусти, чтобы всерьез утверждать, что кажущееся им личное Счастье – не есть обыкновенная иллюзия, на которую так падки, блядь, человеки. Вспомните совковый, до невероятия попсовый и кассовый фильм, пробивший сердца миллионов своей созидательной и конструктивной пошлостью «Доживем до понедельника»! Вспомнили? Так в чем же, блядь, счастье? Ах в том, когда тебя понимают? Съели, блядь? Это же и есть создание единого субъекта из двух! Понятно?
При ситуации, когда все составляют единое Сверхчеловеческое Я, когда все многообразные обитаемые миры как бы слиты в единый резервуар, вполне очевидно, что этот резервуар и есть Бог, как совокупность всех представлений о нем, как Целое, как Идеал. Вы это хоть понимаете? Неужели вам никогда не было больно от непонимания самых, казалось бы, близких людей? Было? Ну так хули тогда выебываться?!
А если вспомнить, простите за банальность, Библию? «Возлюби ближнего, как себя самого». Кто возразит мне, что это противоречит всему изложенному выше? Никто. Просто Библия афористична, а я все разжевал, и наполнил своей слюной. Но ведь вы так же можете добавить к моей слюне свою! Вы, кстати, любите целоваться? А умеете ли?
А секс, который благодаря великому ебарю человеческих душ дяде Зигмунду правит миром? А само по себе слово «совокупление» вас вообще не наводит больше ни на какие мысли, кроме того, что неплохо бы, в принципе, поебаться? Нет? Если нет, то мне вас очень жаль. Я знаю, что вас большинство, поэтому с точки зрения божьего промысла – хуй с вами, я могу стать таким же, как и вы, ебливое большинство, лишь бы воскресить Господа нашего, кем бы он ни оказался, что бесспорно зависит от духовного наполнения большинства. Все ж таки физика от Бога наука! С этим, блядь, глупо же спорить!
Вас никогда не смущала такая словоконструкция, что, мол, кто-то там со своей точки зрения прав? Меня всегда смущала. В особенности, повергало меня в безысходку то, что это чистая правда. Если человек убил другого человека, то он ведь совершенно безусловно прав... со своей точки зрения. И наш Папа, кстати, всегда призывал к милости к падшим. А? Он ведь, блядь, никого из лука не призывал расстреливать.
Эта хуердень была темой первого нашего разговора с Имярек, состоявшегося на Тверском бульваре. Глупей не придумать. Я ещё тогда же сказал, что есть два метода решения этой проблемы: растворение своего Я в чужом и растворение чужого в своем. Но это все была полная хуйня, потому что тогда я ещё воспринимал собственную доктрину в большей степени, как аллегорию или метафору. Тогда я ещё не знал, что это вполне реально и с технической точки зрения даже на современном технологическом уровне.
Я понял, что это возможно физически, осенью девяносто пятого года, когда Имярек первый раз улетела в свою Херманию, будучи уже моей женщиной. Мне снесло крышу ее гадание по рунам. Те сказали, что я уже есть тот, кем я хочу стать. Я охуел и до сих пор не знаю, как относиться к этому предсказанию, ибо на момент того гадания я навязчиво ощущал себя новым мессией... Ебать меня в голову!
В тот самый ноябрьский день девяносто пятого, когда я понял, что все действительно РЕАЛЬНО, я так охуел и почувствовал вдруг ни с того ни с сего, такую охуительную Силу в себе, что не смог находиться дома и тотчас же примчался к Кате Живовой, которая тогда ещё большинство времени проводила либо дома, либо на тусовках. Это был пиздец. Я понял ещё одну очень простую вещь. И вы ее тоже сейчас поймете.
Язык – как самый главный из божественных даров – это отнюдь не кошачий хуй! В нем все и дело. О, будь проклята семиотика! Рано или поздно она совсем сведет меня с ума.
Коль скоро существует такая хуйня, как энцефаллограмма; коль скоро человеческое мышление имеет материальную элетромагнитную природу, то следовательно все дело в простых тривиальных приемниках и передатчиках, точнее в системах комбинирующих и то и другое. Что это даст? Это даст возможность при правильно выбранной волне передатчику, помещенному в мозг одного субъекта, передавать информацию приемнику, пощенному в мозг другого субъекта, и наоборот. То есть в недалеком будущем, при изучении данной проблемы квалифицированными специалистами, нЕ хуя делать – создать канал реальной телепатической связи, которую можно будет, простите за каламбур, потрогать руками.
Это пришло ко мне в голову благодаря размышлениям на тему, как бы так сделать, чтобы все то, что рождается у меня в голове, не пропадало черт знает куда, а фиксировалось на какой-нибудь информационный носитель. Видите ли, мне было жаль собственных творческих фишек, которые я не всегда успевал донести до бумаги и ручки. Проблема же только в адаптационной системе, то есть в Языке, то есть в способе перевода электромагнитных волн в реальные речевые словоконструкции, что мы, кстати, с успехом имеем в лице теле- и радиовещания. Дело только за специалистами.
А коль скоро все наши органы чувств являются ни чем иным, как периферийной нервной системой, фиксируемые каковой сигналы немедленно передаются в мозг, то стало быть, при наличие принимающего и передающего устройства, возможно в БУКВАЛЬНОМ смысле слова чувствовать не только свой оргазм при ебле с Имярек, но и ее оргазм; буквально чувствовать ее боль, чувствовать запахи, которые чувствует она, чувствовать своей жопой то, что чувствует ее далекая жопа, покоящася на каком-нибудь стуле в западно-европейском кафе. А весь мыслительный процесс и вовсе станет тогда единым. И даже тело, которое чувствуем мы благодаря опять же распознавательной системе своего мозга станет у нас единым.
А если объединяться не вдвоем, а втроем или всотнером? Понятно теперь?
Проблема лишь в том, что все люди козлы и не понимают собственной выгоды. Они сразу начинают думать о своих быдланских радостях, о лично своих автомашинах и лично своих домах, не понимая, что всего этого не будет в случае рождения Коллективного Я. Не понимая при этом так же и того, что никого это не будет удручать. Просто мир станет иным...
Просто случится Конец Света. Просто настанет Царствие Божие, где все будут счастливы. Просто сама идея Бога есть не что иное, как дорастание Человека до того, чтобы дать ему РЕАЛЬНУЮ ЖИЗНЬ. Для того и приходил к нам Христос, чтобы намекнуть об Истине и отдать за один лишь смутный намек свою единственную жизнь. И второе пришествие его – это не что иное, как жизнь его в Едином Человеческом Я.
