—

Это Якулова тачка, — уверенно сказал тот, что сидел за рулем.

—

Точно? — удивленно спросил Плешивый, оглядываясь вокруг.

Что тут делает Якул — прихвостень Таганцева? Эта тишина не понравилась ему. Ни случайного пешехода, ни бредущего со смены рабочего, ни бабушки, торгующей сигаретами и семечками… Странно, вроде конец рабочего дня. Может, тут всегда так?

—

Ладно, ты за рулем оставайся, а мы вдвоем пойдем. Много времени это не займет, потом куда-нибудь в центр съездим обедать. Здесь я жрать не собираюсь. И вот что… — Он обратился к оставшемуся в машине быку. — Сюда подъедет человек. Невысокий, плотного сложения, светловолосый. Меня спросит. Попроси его войти в зал. А там уж действовать по обстановке!

Плешивый выбрался из салона и втянул уже по-настоящему морозный воздух.

Он неторопливо зашагал к дверям ресторана. Охранник тенью следовал за ним.

У входа они наконец-то увидели первого человека. Одетый в серый костюм мужчина приветливо улыбнулся. Судя по одежде и выправке, это был кто-то из администрации ресторана. Но Плешивый раньше никогда его не видел.

—

Входите, входите, Николай Петрович, — радушно воскликнул мужчина, придерживая открытую дверь.

Плешивый кивнул ему и, снимая шапку, спросил:

—

Скажи-ка, уважаемый, а почему посетителей у вас нет? Убытки, наверное, несете колоссальные.

—

Всегда под завязку, Николай Петрович. Просто сегодня ресторан на спецобслуживании. Проходите, пожалуйста. Раздеться вон там можно.

Услышав про «спецобслуживание», Плешивый заколебался. Это ему совсем не понравилось. Он-то как раз рассчитывал на присутствие посторонних глаз и ушей. Ну ладно, не включать же заднюю…

Гости разделись, и встречавший их мужчина повесил

их

верхнюю одежду на вешалку. Гардероб был пуст. Вокруг стояла мертвая тишина, только их шаги гулко отдавались под высоким сводчатым потолком.

 — Прошу вас в зал!

Да, места тут действительно было много — хоть в футбол играй. Вдалеке виднелась стойка, за которой белел рубашкой высокий бармен. Столиков было, наверное, около полусотни, и стояли они в десять рядов, накрытые красными скатертями. Стулья приставлены аккуратно, ножка к ножке.

Кроме бармена в зале находился всего один человек, Якул. Сидел он в самом конце, и Плешивый направился к нему. Охранник топал чуть позади. Неужели Якул один приехал? Без Норвежца? Это очень странно. Плешивый сразу же обозлился. То, что Таганцев, договорившись о встрече, сам не явился, и прислал вместо себя своего прихвостня, было оскорбительно.

Якул сидел, подперев голову рукой. На приближавшегося смотрящего смотрел серьезно. Плешивый подивился перемене, происшедшей с цыганом со дня их последней встречи на общегородской сходке. Всего какой-то месяц прошел… Теперь перед ним был уже не Голодный волчара, а матерый сытый зверюга, почувствовавший вкус жирной добычи. А прикид? Все пальцы Якула были унизаны золотыми перстнями. Одни часы него стоили! Однако, несмотря на шик, одевался цыган по-прежнему безвкусно. На столе перед Якулом лежала трубка сотового телефона. Когда Плешивый приблизился к нему шагов на десять, телефон зазвонил. Якул взял трубку, поднес ее к уху и через две секунды, так ничего и не сказав, положил обратно. Лицо его расплылось в улыбке.

Плешивый остановился. Ожидал, что его пригласят за стол. Но Якул продолжал с ухмылкой смотреть на него.

Немного озадаченный вор сказал своему бойцу:

—

Садись, братан, за соседний столик, — и, обернувшись к Якулу, спросил: — А где же Михаил?

И тут же в зале стало шумно, захлопали двери. Послышался топот ног. Отовсюду стали заходить люди. В зал вели не менее полдюжины дверей. Плешивый растерянно переводил взгляд с одной на другую. Сколько же здесь бойцов? Не менее трех десятков. И все, как на подбор, типичные головорезы. Кожаные куртки, вязаные шапочки на головах. Шагают деловито, не спеша. Через десять секунд взяли обоих гостей в плотное кольцо. Равнодушные, ничего не выражающие лица. Оружия вроде ни у кого не видно.

Тут Якул откинулся на спинку стула и визгливо расхохотался. Корчась от смеха, выдавил тонким голосом:

—

Что? Испугался, Николай Петрович? Моих пацанов испугался?! Ха-ха! А ты один пришел? Парочку придурков с собой прихватил и пришел! Да?! Ты что же, Таганцева за зеленого щенка держишь?

«Обдолбленный он, что ли? — с недоумением подумал вор. — Может, на своих «арбузах» заторчал с утра? Однако что за шутки?!»

Якул продолжал хохотать, даже взял салфетку со стола и начал вытирать ей слезившиеся глаза. Никто из его людей не двигался, и Плешивый решил взять инициативу в свои руки. В конце концов, он российский вор и не пристало ему стоять, когда какая-то шпана цыганская в кресле развалилась.

—

Ну, здорово, Якул, а ты невежлив сегодня! — сказал Плешивый и, отодвинув стул, присел. Вернее, попытался присесть. Ближайший к нему головорез проворно подцепил ногой ножку стула и быстро отодвинул его в

сторону.

He

успев среагировать на подвох, Плешивый со всего маху грохнулся на пол.

Раздался гомерический хохот. Смеялось большинство Якуловых бойцов, беря пример со своего хозяина. Телохранитель Плешивого схватился за карман, но вытащить оружие не посмел, растерянно глядя на босса. Плешивый сидел на полу. Он был ошеломлен. Еще никогда с ним такого бесчестья не случалось, даже на малолетке. Задыхаясь от ярости, он начал вставать, Якул крикнул:

 — Вмажьте этому козлу как следует!

«Это он про кого?» — успел подумать Плешивый,

f

прежде чем мощный удар в затылок швырнул его на пол. Он перевернулся на спину, чтобы поглядеть в лицо человеку, осмелившемуся ударить сзади законного вора. Мелькнул черный ботинок. Вспышка. Тупая боль в виске. Далее удары посыпались со всех сторон. Вора молотили несколько громил. Били исключительно ногами, не давая ему привстать даже на четвереньки. Плешивый поначалу пытался отбрыкиваться и защищаться, но потом лишь прикрывал руками голову.

Его ошалевший от неожиданности телохранитель все» же выхватил свою пушку, но даже не успел передернуть затвор: в спину ему всадили нож. Глухо охнув, парень осел под стол.

Внезапно избиение прекратилось. Плешивый уже не понимал, что происходит. Изувеченное лицо было залито кровью, избитые бока онемели, руки не слушались. И все же он пытался встать. Говорить он не мог, только хрипел что-то нечленораздельное.

—

А ну-ка, отойдите от него, пацаны, — скомандовал Якул, поднимаясь со стула, — я ему напоследок пару Кедов скажу.

Он подошел к лежавшему вору вплотную и наклонился над ним:

—

Ну что, дурачок, как тебе наш разговор? Понравился? Это тебе привет от Норвежца. И ответ. Ты все понял? Мурманск — наш!

Плешивый понял, что сейчас его убьют.

Умирать было не страшно, просто не хотелось уходить, видя оскаленные пасти ублюдков, слыша их хохот и издевательские шутки. Как он мог так дешево проколоться? Не сообразил, с кем имеет дело. Поверил Норвежцу! Досада на собственную тупость захлестнула его. Она же и придала ему сил приподняться на локте и плюнуть Якулу в лицо. Кровавый сгусток залепил цыгану левый глаз. Тот отпрянул и, матерясь, сгреб со стола салфетки. Вытираясь, заорал:

—

Мочите эту падлу! Сломайте ему на хрен хребет! Башку лысую пробейте!

И снова пошла молотиловка. Через пару минут Плешивый уже не двигался.

—

Готов! — доложили хозяину гладиаторы.

—

Проверьте пульс, — распорядился Якул. — Или нет, для верности контрольный сделайте.

Один из людей Якула вытащил

«Макаров»

с глушителем и, приставив ствол к окровавленному темени, нажал на спусковой крючок.

Якул поднял вверх правую руку. Гомонящие боевики смолкли.