Предмет отливал в лунном свете серебром.

– Что это? – спросила она. – Серебро?

– Нет. Это особенный камень. Сиды называют его «лунный камень». Сама видишь почему.

Девушка секунду смотрела на камень, а потом сердито сдвинула брови.

– Вы, наверное, до сих пор считаете меня ребенком, сеаннах, если полагаете, что камень может избавить меня от кошмарных сновидений. Не хотите ли также проверить, нет ли в моей постели чудовищ? – Она вздохнула. – Вы правы. Мне действительно надо немного поспать.

Сандро удивился ее циничному ответу, но предпочел не показывать этого.

– Я посижу возле твоей постели, Риган. Интересно, наверное, спать, когда тебя сторожит сеаннах. – Он улыбнулся, стараясь подбодрить девушку. – Я поймаю всех твоих чудовищ из сновидений и отправлю в сказки сеаннаха. Не беспокойся. Уверен, что вы полюбите Сулис Мор, а он полюбит вас.

Девушка ему устало улыбнулась и пошла к своему маленькому шалашу. На какое-то мгновение ей показалось, что чудовища снова здесь, но она быстро уснула. Сандро поймал себя на том, что ему очень интересно, какие сны ей сейчас снятся. Как и обещал, он не стал ложиться спать, а сидел у входа, завернувшись в одеяло. И еще он с удовлетворением отметил, что лунный камень Риган все-таки зажала в руке.

На следующее утро не было заметно никаких следов ее ночных страхов, разве что темные круги под глазами…

– Это не сарычи, Трис, – объяснял Эйон. – Это сиды-орлы.

Хотя с Сулис Мором граничит племя рысей, многие другие захотели приехать на коронацию нового тана.

Риган тоже пришла посмотреть на птиц и стояла, прикрыв глаза рукой от солнца.

– А какое им дело, кто станет новым правителем Сулис Мора? – хмуро спросила она. – Только Великие могут решать такие вопросы, правда ведь?

Эйон удивленно приподнял брови, но ничего не сказал. Сандро же, напротив, не был так осторожен.

– Тебе еще много надо узнать, Ри. Здесь все не так, как в деревне. Сиды и Великие гордятся своими дружескими отношениями. Орлы прилетели, чтобы приветствовать Тристана у границ города.

Казалось, Риган восприняла это как оскорбление, хотя никто в городе не знал, что едут два потенциальных правителя Сулис Мора. Пришпорив лошадь, она нагнала Сандро на узкой тропе и спокойно обратилась к нему:

– Сеаннах, я была бы очень благодарна, если бы вы с этого момента перестали называть меня Ри.

– Что? – Сандро готов был рассмеяться, но увидел серьезное выражение лица Риган. – Понимаю, – согласился он, потом повернулся к Трису и сделал большие глаза.

Тот хихикнул. Риган ничего не сказала, просто поскакала вперед, пока не оказалась впереди всех всадников, рядом с Хью.

– Что же будет? – спросила она осторожно. – Сулис Мор, похоже, в шоке.

Почти неделя ушла у танов на то, чтобы принять решение. Отныне Тристан и Риган должны были управлять вместе. Все время ожидания к ним приходили для бесед помещики клана Ибистер и наносили визиты высокопоставленные лица из числа Великих. До коронации Трису и Риган было запрещено покидать их апартаменты, расположенные на верхнем этаже главного замка. Шикарные, увешанные дорогими яркими гобеленами, они оказались гораздо больше, чем тот небольшой дом, недавно покинутый братом и сестрой. Риган и Трис спали в роскошных мягких кроватях и ели что хотели и когда хотели.

На второй день, когда Трис скучал в главной гостиной, пытаясь наиграть новую мелодию на своей деревянной арфе, из спальни вышла Риган.

– Посмотри, Трис, – хихикнула она, – кто я?

Риган медленно двигалась, стараясь удержать на голове четыре подушки, постоянно сползающие с ее головы. Немедленно поддержав идею, Трис встал и сделал шутовской поклон.

– Миледи, с такой замечательной осанкой кому, как не вам, быть правительницей Сулис Мора! – Он обвел глазами комнату и увидел вазу с яблоками и инжиром. – Ага, – воскликнул Трис, – не хочет ли миледи поразвлечься?

– Что?

Трис взял несколько фруктов и жонглировал ими, пока Риган не подошла к нему. Потом влез на стул и стал укладывать их на подушки у нее на голове.

– Трис, ты сошел с ума, – засмеялась Риган, – они сейчас упа…

– Нет-нет, подожди, – перебил ее Трис, поспешно заканчивая формировать из фруктов необычную маленькую корону, украсив ее охапкой цветов, которую вытащил из вазы на столе.

– Трис, вода с цветов намочила мне платье, – простонала Риган, продолжая смеяться и стараясь удержать на голове странное сооружение.

– Давай-давай, – подбадривал ее он. – Покажи, как ходит настоящая леди.

Подобрав юбки, не глядя вниз, девушка начала медленно двигаться к двери. Она изо всех сил старалась сохранить серьезность, но когда цветы падали на пол, смеялась вместе с братом. Дойдя до двери, Риган резко развернулась, все еще стараясь удержать на голове остатки короны.

– Браво! Браво!

Трис принялся подпрыгивать на стуле, хлопая в ладоши в шутовской манере. Вдруг, без предупреждения, открылась дверь, заставив Риган отпрыгнуть в сторону. Сооружение свалилось с головы, образовав на полу большую кучу. Выражение ее лица было бесподобным, словно девушка неожиданно избавилась от тяжкой ноши. И брат, и сестра расхохотались, не обращая внимания на посетительницу, серьезную пожилую служанку, приставленную, чтобы прислуживать им. Женщина стояла с изумленным видом, уставившись на двоих молодых людей.

– Сеаннах Сандро Чаплин велел передать вам, что он поднимется через полчаса, мисс, – проговорила она отрывистым раздраженным тоном. – Я сейчас все уберу.

Служанка направилась к куче мокрых цветов, фруктов и подушек.

– Оставь! – резко приказала Риган, моментально перестав смеяться. – Ступай отсюда. – Пожилая женщина ничего не сказала, только молча поклонилась и вышла из комнаты. – Старая хрычовка с кислой физиономией!

Риган бросила подушку через всю комнату.

– Ты была довольно груба с ней, Ри. Трис все еще продолжал смеяться.

– Груба? Груба? Да я собираюсь поджечь ее старую костлявую задницу, когда стану правительницей, – фыркнула Риган. – Посмотрим, приобретет ли она чувство юмора, когда до конца своих дней будет чистить горшки вместо того, чтобы прислуживать здесь. – Девушка топнула ногой. – Я не стану этого терпеть, Трис.

Брат, все еще во власти смеха, состроил кислую физиономию.

– Что ты не будешь терпеть? Теперь все должны смеяться над твоими шутками, а? Тогда им лучше не рассказывать про пастуха и пастушку, а то придется обезглавить целый город.

Через комнату полетела подушка и угодила ему прямо в лицо, сопровождаемая смехом Риган. В те дни Тристан еще мог ее рассмешить.

У Риган всегда были проблемы с сидами. Она их терпеть не могла и не скрывала этого. Все началось с памятника в Северной долине, «плохих землях», как большинство людей все еще называли их, задуманного Ибистер незадолго до смерти. Это было первым крупным делом молодых правителей, которое им предстояло завершить. Огромная гранитная с серебром плита должна была быть установлена в миле от города на север и увековечить поле боя, где произошла последняя битва за Сулис Мор и погибли тысячи воинов. Тристан и Риган никогда не забывали о героическом прошлом своего «приемного отца», участвующего в этом конфликте, и стремились исполнить свой долг, так что день начинался достаточно приятно…

Риган теперь поселилась в огромных апартаментах, расположенных на верхнем этаже центрального замка крепости, и Тристан чувствовал себя одиноко и неуверенно в своих собственных комнатах на нижнем этаже, куда он переехал сразу после ухода сестры. Она возражала, считая, что комнаты на нижнем этаже не соответствуют нынешнему статусу брата. Но он просто пожал плечами и настоял на своем. Трис не стал объяснять, что ему с больными ногами очень трудно преодолевать длинные пролеты лестниц, ведущих на верхний этаж, и что его мучают сильные боли каждый раз, когда приходится подниматься. Позже Риган поняла это и сама, без его объяснений, однако в то время ее голову занимали иные мысли. Тристан знал, что такое дистанцирование было ошибкой, но свой выбор сделал из практических соображений.