— Бессмысленно, Генерал, — сказал Ретиф. — Вы уже вросли в землю. Боюсь, что у вас вместо полевых обмоток — сплошные вьюнки.

— Так вот почему Ренфру не смог взлететь! — ахнул Магнан. — Впрочем, я, разумеется, знал это с самого начала.

— Что это значит? — прошептал Склиз.

— Это значит, что местное население, состоящее всего из одного живого существа, одолело вас без посторонней помощи, — объяснил Ретиф, обращаясь к обоим вражеским предводителям. — А теперь, господа, если вы готовы к переговорам, Росток с удовольствием обсудит с вами условия вашей капитуляции.

— Бог ты мой, Ретиф, — сказал Магнан, оправляя красно-коричневые отвороты своей сверхофициальной утренней визитки перед сверкающим золотой рамой зеркалом, установленным рядом с красного дерева дверями кабинета Первого Заместителя

Министра Внеземных Дел. — Если бы мы не улучили минуту и не отправили по передатчику Склиза сигнала бедствия, пока Росток принимал их капитуляцию, мы бы до сих пор помирали от скуки на этом унылом острове.

— Сомневаюсь, — заметил Ретиф, — чтобы мы так уж скучали в обществе нескольких сот выброшенных на берег матросов, которые рыщут по лесам, обвиняя нас во всех своих бедах.

— А жуткое все-таки ощущение, когда каждый кустик или сучок тараторит на разговорном фрайрском и безупречном гроачианском, с увлечением ведя двенадцать сотен переплетающихся разговоров одновременно!

— Думаю, со временем Росток освоит приемы, необходимые для отделения одной темы от другой, — сказал Ретиф. — Даже если судить по исследованиям, проведенным на небольшом фрагменте, изъятом из его четырехмильного мозга, он должен обучаться быстро.

— Методы продуктивных переговоров он безусловно освоил с рекордной скоростью, — согласился Магнан. — Знаете, мне даже немного жаль этих бедняг, Склиза с Оккийокком: кораблям их так и предстоит валяться на земле, а сами они будут теперь до бесконечности поставлять своему победителю сменные команды собеседников.

Ретиф н Магнан обернулись, услышав, как за их спинами открылась дверь лифта. Из. лифта вышел курьер, толкающий перед собой сервировочный столик, на котором помещался тиковый тубус, содержащий высокое, смахивающее на лилию растение с шестидюймовым изжелта-розовым цветком.

— А, джентльмены, — сочным тенором приветствовал их цветок, — рад сообщить, что новизна обстановки влияет на меня животворно — по крайней мере на этот мой фрагмент!

Магнан чуть заметно содрогнулся.

Из кабинета Заместителя высунулся тощий человечек в толстых очках.

— Заместитель Министра примет вас сию же минуту, — объявил он и придержал дверь, чтобы курьер мог вкатить столик.

— Господин Заместитель Министра, — величественно произнес Магнан, — я имею честь представить вам Его Превосходительство Растительного Посла.

— Чрезвычайно польщен знакомством с вами, сэр или мадам, — зарокотал Громбах, учтиво склоняя голову к цветку, который закивал в ответ. — А теперь расскажите мне в подробностях, как вам удалось в одиночку захватить два боевых флота в полном вооружении…

Ретиф с Магнаном удалились, оставив Первого Заместителя внимательно слушать рассказ своего гостя о беспримерной победе.

— Похоже, Ростку лоботомия не повредила, — довольно заметил Магнан. — Ну что же, Ретиф, я должен спешить. Я тут разжился небольшим черенком, хочу подсадить его в клумбу под окнами посольства гроачи.

И он торопливо удалился.

— Те-те-те, — донесся из красной бутоньерки, украшающей лацкан Ретифова сюртука, тоненький голосок, — ту мою часть, что осталась с Первым Заместителем, угощают довольно рискованным анекдотом о перекрестном опылении бледных бегоний…

— Подслушивание частных разговоров, Росток, считается неприличным, — указал ему Ретиф.

— А что я могу поделать? — запротестовал цветок. — В конце концов, разговор-то ведется со мной!

— Просто не повторяй того, что услышишь. Если, конечно, — прибавил Ретиф, сворачивая к бару для сотрудников — ты не услышишь чего-либо такого, о чем мне, по твоему мнению, следует знать…

Когда Ретиф вышел из космического челнока, спустившего его с орбиты на поверхность планеты, по покрытию посадочной площадки хлестал проливной дождь. Со стороны низких грибообразных навесов, предназначенных для прибывающих, к нему, расплескивая лужи и возбужденно размахивая руками, устремилась щуплая фигура в просторном непромокаемом пончо.

— Как у тебя с врагами, приятель? — нервно спросил пилот челнока, не отрывая глаз от приближающегося человека.

— Имеются, в разумных количествах, — ответил Ретиф и закурил сигару, которая принялась шипеть и щелкать, едва дождь коснулся зажженного кончика. — Впрочем, это всего лишь Советник Посольства Магнан спешит порадовать меня отчетом о последних приключившихся с ним несчастьях.

— У нас нет ни минуты времени, Ретиф, — едва успев добежать, сообщил запыхавшийся Магнан. — Посол Гроссляпсус в пять вечера созывает сотрудников на экстренное совещание, — осталось всего полчаса. Если поспешить, мы как раз успеем. Я уже переговорил с кем следует на таможне и в иммиграционной службе; я знал, что вы непременно захотите присутствовать там, чтобы, э-э-э…

— Разделить с вами позор? — подсказал Ретиф.

— Дудки, — ответил Магнан, — смахнув каплю дождя с кончика носа. — Если хотите знать, у меня есть шанс получить награду за мою работу в Программе Культурной Помощи. А вам просто-напросто полезно будет приступить к изучению местной специфики, — пояснил он и повел Ретифа к посольскому автомобилю, поджидавшему их неподалеку.

— Согласно самому распоследнему Дополнению к Обзору Корреспонденции, — сказал Ретиф, когда они поудобнее устроились на обтянутых ворсистой тканью сиденьях, — строительство должно завершиться на следующей неделе. Надеюсь, все идет как следует, по расписанию?

Магнан наклонился, чтобы кончиками пальцев постучать по стеклу, отделяющему закрытый пассажирский салон от открытого сиденья водителя; их шофер, растрепанный туземец, похожий на клубок лиловой вермишели, увенчанный остроконечной шапочкой с лакированным козырьком, изогнул нечто, — Ретиф решил, что это ухо, — дабы выслушать указания землянина.

— По пути завернем к театру, Чонки, — распорядился Магнан и, с самодовольным видом повернувшись к Ретифу, продолжил беседу: — Я отвечу на ваш вопрос. Рад сообщить, что строительство идет без сучка без задоринки, мы не сталкиваемся ни с какими препятствиями. Фактически мы завершили его на неделю раньше намеченного. Я — Начальник Строительства и рассчитываю получить за него, так сказать, еще одно перо на свою шляпу, вполне заслуженное, особенно если учесть тяжелые погодные условия, в которых нам приходится работать здесь, на Хляби.

— Вы сказали «театр»? Насколько я помню, первоначальное предложение предусматривало строительство спортивной арены класса «Янки-стадион».

Магнан надменно улыбнулся.

— Я решил, что пришло время сменить пластинку.

— Поздравляю, мистер Магнан, — Ретиф приветственно взмахнул сигарой. — А я уже начал опасаться, что Дипломатический Корпус так и будет до скончания времен одаривать беззащитные народы бейсбольными бриллиантами — один крупнее и великолепнее другого, а гроачи, пытаясь сравнять счет, все более громадными и уродливыми театрами.

— Только не на этой планете, — с удовлетворением заявил Магнан. — Я расколотил вахлаков на их собственном поле. То, что я вам сейчас сообщу, является совершенно секретными сведениями, прошу вас помнить об этом. Так вот, на сей раз именно мы возводим Большой театр!

— Мастерский гамбит, мистер Магнан. Как его восприняли гроачи?

— Хм. Должен признать, они ответили нам довольно остроумным контрударом. Из информированных источников мне известно, что эти обезьяны в отместку затеяли собирать дубликат «Янки-стадиона».

Магнан вперился в дождевую пыль, пытаясь пронзить ее взором. В туманной дымке рисовались выстроившиеся вдоль извилистой улицы неказистые здания, еле различимые сквозь несомые ветром завесы дождя. Затем впереди наметилась прореха, нарушавшая их упорядоченный строй, и машина неторопливо поплыла мимо какой-то большой бесформенной груды. Магнан нахмурился.