Тори не сразу сообразила, что испытывает на себе влияние мощного энергетического поля, чужого ва.

— Ты кто?

Кои подошла ближе, сказала:

— Я — духовная сестра Фукуды. Я пришла, чтобы отомстить тебе за ее смерть.

Мгновенно в памяти Тори всплыла та давняя встреча с Током Мурасито. Сейчас происходило нечто похожее, только на месте Тока Мурасито теперь находилась она сама, а на ее месте — эта женщина, которая очень напоминала Тори, какой она была девять лет назад, в то время, когда ее называли Диким Ребенком.

Незнакомка была красивой невысокой женщиной с широкими плечами и узкими бедрами, черноволосая. В глазах ее, казалось, жила, как некий дух, сама королева ночи.

Тори попробовала исследовать, насколько сильное поле у незнакомки, и почувствовала неудержимо бьющий источник, противостоять которому оказалось необыкновенно трудно.

— Как тебя зовут? — спросила Тори.

— Я взяла имя Кои.

— Ты глупая женщина, Кои. Ты слишком горяча и необузданна. Иди-ка лучше домой.

— Я уйду после того, как убью тебя, — ответила Кои.

— Сколько в тебе ярости, ненависти. Ты разве не видишь, что с тобой происходит?

— Нет.

— Конечно, нет, и я не видела, когда была такой же, как ты, только на девять лет моложе. Я даже не уверена, что и сейчас до конца это понимаю.

— О чем ты говоришь?

— Слушай меня внимательно, Кои. Я убила Фукуду, но я вынуждена была сделать это. Священный долг. Гири. Она первая объявила мне войну, и она же заманила меня в ловушку. Фукуда считала, что мир тесен для нас двоих, что одна из нас должна умереть.

— Меня это не касается. У меня тоже есть свой священный долг.

— Между нами есть небольшая разница, Кои. Одно дело — слушать собственную совесть, и совсем другое — исполнять чьи-то приказания.

— Не вижу особой разницы.

— В таком случае ты лишена своего "я", своей индивидуальности, свободной, независимой от других людей, воли. Значит, ты не существуешь на самом деле, ты являешься чужим творением. Кто сотворил тебя в угоду своим желаниям, Большой Эзу? Конечно, нечего и сомневаться. Это Большой Эзу, больше некому. Кои на самом деле нет, есть женщина-автомат, созданная Большим Эзу. — Тори внимательно наблюдала за своей гостьей. — Скажи мне, Кои, кто ты на самом деле?

— Я женщина-убийца.

— Это то, что из тебя сделали, пойми. Ты не можешь мне ответить, потому что сама не знаешь, правда? Я готова поспорить, что ни разу в жизни ты не была сама собой, тебе постоянно кто-то говорил, как следует себя вести и что следует думать.

Кои долго молчала, задумавшись, словно вспоминая что-то, потом сказала:

— Меня воспитал сенсей, которого зовут Человек Одинокое Дерево. Он взял меня под свою опеку, вырастил, когда мои родители уже не знали, что со мной делать. На мне лежит проклятие. Я родилась в год хиноеума, год женщин, убивающих своих мужей. — Кои слегка качнула головой, но глаза ее продолжали смотреть в одну точку. — Человек Одинокое Дерево научил меня, как бороться против проклятия, полученного мной при рождении. Он считал, что карму можно изменить, если иметь сильно развитую волю. Я поверила в это, больше верить мне было не во что. Я долгие годы провела на острове, где жил мой учитель, стала считать себя его дочерью, а он относился ко мне по-отечески тепло, словно на самом деле был мне родным отцом. Это было так хорошо. Мой настоящий отец боялся меня, и его родительские чувства распространялись на моих братьев и сестер, а меня обошли стороной.

Однажды Человек Одинокое Дерево объявил, что мы покидаем остров на несколько дней. Как выяснилось, мы отправились на свадьбу его дочери. Я увидела выражение его лица, когда он с любовью смотрел на невесту, и поняла, какие глупые фантазии вбила себе в голову. Для него я была ничто, никто. Как я могла думать, что он считает меня своей дочерью, членом своей семьи! Какая опасная наивность! Я приняла желаемое за действительное и верила в это в течение многих лет своей жизни на острове. Мне пришлось глубоко спрятать свое разочарование, чтобы учитель ничего не заподозрил. Я не могла его винить. С какой стати он должен был относиться ко мне как к дочери? Я же — хиноеума, недостойна такой высокой чести, его любви.

Конечно же, я не рассказала о своих чувствах Человеку Одинокое Дерево. Я нуждалась в нем еще больше, чем прежде. Мне было необходимо его внимание, как воздух, лишись его — я бы убила себя.

Кои замолчала и долго стояла совершенно неподвижно, погруженная в воспоминания.

Тори почувствовала, как напряжение начало ослабевать, как сила энергетического поля уменьшилась, но не стала сама ускорять этот процесс, а спросила:

— Кои, скажи, почему насилие, убийство стали смыслом твоей жизни?

— Я рождена для насилия. Мои руки запятнаны кровью.

— Неправда. Ты такая же женщина, как и я, как многие другие.

— Но ты тоже любишь насилие, принимаешь его радостно, как любовника.

— Ты ошибаешься, Кои.

— Нет, не ошибаюсь. Я чувствую в тебе такую же внутреннюю злость, которая живет во мне.

— Подожди, Кои. Не забывай, что все-таки мы — женщины, и поэтому должны искать другие варианты, кроме насилия.

— Зачем?

— Потому что, если сжигающий наши сердца огонь не заливать изредка водой, мы сойдем с ума. Страсть к убийству — страсть противоестественная, и рано или поздно природа возмутится. Так жить нельзя, Кои.

— Тогда я, подобно звезде на темном небе, сверкну ярко и погасну.

— Ты этого хочешь? Разве ты ищешь для себя смерти?

— В том мире, в котором мы живем, в котором нет места чести, смерть — единственно достойный выход.

— Ты не права, Кои. Гораздо лучше время от времени гасить огонь водой.

— Для меня такой путь неприемлем. Это невозможно.

— Для нас с тобой, Кои, нет ничего невозможного.

Кои дотронулась рукой до Тори.

— Ты сама не можешь потушить огонь в твоей душе, почему же ты советуешь сделать это мне?

— Неудачи не должны нас пугать. Если я пытаюсь что-то сделать, и у меня не получается, это не значит, что я перестану пытаться. Я попробую еще и еще.

— И будешь совершать все те же ошибки.

— Нет, почему? — Тори попыталась сесть в кровати, но сильная рука Кои остановила эту попытку. — Рано или поздно, но человек при желании добьется своего. Мы должны стараться стать лучше. Я не могу указать тебе способ это сделать, но ты должна сама его искать, и ты найдешь его! Многие люди в течение долгого времени работали над собой и добивались хороших результатов.

— Я лучше не стану, — упрямо ответила Кои. — Я проклята, я — хиноеума.

— Да перестань ты верить этой суеверной чепухе! Ты принципиально ничем не отличаешься от меня, только тем, что всегда была одинока. Учителей у тебя было много, а толку от этого вышло мало. Это ужасно, если не знаешь, для чего живешь. Жизнь кажется никчемной и глупой, и лишь отчаяние помогает выжить. — Тори поймала взгляд Кои. — Доверься мне. Может быть, вместе мы чего-нибудь добьемся?

— Невозможно. — Кои крепче вцепилась в Тори. — Я должна отомстить за смерть Большого Эзу. Гири. Я должна убить тебя.

— Тогда ты безнадежна, Кои, — устало сказала Тори. Кои молчала и ничего не делала. Женщины продолжали пристально смотреть друг на друга, и тут до их слуха донеслись слова: «Вот она! Она работает на Большого Эзу! Убить ее! Схватить!»

Тори узнала среди других голосов голос Хитазуры, увидела Рассела, нацелившего пистолет на голову Кои.

— Стреляйте, — спокойно сказала Кои. — Но прежде, чем я умру, я возьму с собой Тори Нан.

— Назад! — крикнула Тори, и ее крик, как бомба, разорвал внезапно наступившую после слов Кои напряженную тишину. — Я говорю серьезно, Расс! Уходи и забери с собой Хитазуру!

— Тори, эта женщина — профессиональная убийца, — начал Рассел. — Она пришла сюда, чтобы расправиться с тобой. Ты что, не понимаешь?

— Я уже устала от того, что вы вечно вмешиваетесь в мои дела! — заорала Тори. — Убирайтесь к дьяволу! Чертовы мужики! Коты драные!