— Странно, — обратился капитан к Расселу, — я, видимо, недостаточно хорошо изъясняюсь на английском.

— С произношением у вас неплохо, — вмешалась Тори, не давая Расселу ответить, а вот грамматику вашу оценит мистер Слейд.

— Юмор я люблю, — рассмеялся Николаев, — особенно, если шутит женщина. Хорошо, когда у женщины есть чувство юмора, правда?

— Правда. Только юмор у людей разный.

— Согласен. — Капитан внимательно посмотрел на Тори, перевел взгляд на Рассела. — Вы наверное думаете о том, чего я от вас хочу, не так ли, мистер Слейд? Кстати, что значит слово «bozo», которым вы меня назвали? «Болван?»

— Не совсем так, — сказал Рассел. — Это синоним слова «клоун». На жаргоне.

— Понятно, — капитан слегка нахмурился, но тут принесли первое блюдо, и он повеселел. — Угощайтесь. Надеюсь, вы не очень огорчились из-за того, что я сам, не спрашивая вас, сделал заказ?

— А что нам огорчаться? В России ко всему приходится привыкать, — съязвила Тори.

Обед прошел в молчании. Когда с последним блюдом было покончено и тарелки унесли, капитан спросил у своих гостей:

— Ну как? Понравился обед?

— Вполне, — ответил Рассел, бросая кусок сахара в стакан с крепким чаем.

— Вот и прекрасно. Думаю, все мы чувствуем себя лучше после еды.

— Не уверен насчет всех, — сказал Рассел.

— Мистер Слейд хочет сказать, — поспешила объяснить Тори, — что мы несколько озадачены. Вы чего-то от нас хотите, это ясно, но мы и понятия не имеем о том, чего именно.

— Хорошо. Мы провели вместе какое-то время и сейчас, немного узнав друг друга, могли бы побеседовать.

— Смотря о чем беседовать. Может, и не стоит, — заметил Рассел.

Капитан посмотрел на него долгим взглядом, словно решаясь на что-то; вытащил носовой платок и, вытерев вспотевший лоб, наконец сказал:

— Доверие — вот что важно. Я не знаю, могу ли я вам доверять.

Рассел, пивший в этот момент чай, от этих слов поперхнулся и закашлялся, а Тори уставилась на капитана так, словно он у нее на глазах сошел с ума.

— Я что-то не то сказал? — удивленно обратился капитан к своим гостям.

— Не прикидывайтесь, — заявила Тори.

— Вы, капитан, самый потрясающий экземпляр из всех русских, которых я когда-либо встречал, — ответил Рассел.

— Что ж, я принимаю ваши слова как комплимент.

— Вы раньше говорили о каком-то предложении с вашей стороны, — напомнила Тори.

— Вы можете пообещать мне, что выслушаете меня до конца?

— Говорите, — ободрил Рассел. — Что за предложение?

— Э-э, я предлагаю обменяться некоторой информацией.

— Что ж, но ты будешь говорить первым, Иван, — сказал Рассел.

— Рассел! — возмущенно вскричала Тори.

— Оставь, Тори, — осадил ее Рассел, — ты разве забыла, где мы находимся? В стране, где человеку выносят приговор раньше, чем предъявляют какие-либо обвинения. Все, что мы скажем или сделаем, начиная с настоящего момента, будет использовано против нас, и мы окажемся в приятном местечке вроде того, что находится здесь неподалеку. Начать разговор с этим... господином равносильно самоубийству. Все равно что ступить в зыбучий песок. Он такой же чокнутый, как Дэффи Дак.

— А кто такой Дэффи Дак? Тоже клоун? — поинтересовался капитан.

Тори рассмеялась, потом сказала:

— Нам нечего скрывать, и я хочу, чтобы вы хорошо себе это уяснили. Капитан кивнул.

— Далее, — продолжала Тори, — ни я, ни мистер Слейд не знаем, стоите ли вы нашего доверия.

— Тори, ради Бога... — вмешался Рассел.

— Мне кажется, я вас понимаю, — сказал капитан голосом, в котором послышалось облегчение.

— Давайте не будем ходить вокруг да около, — сказала Тори и положила руки на стол ладонями вверх. — Продолжайте, капитан.

— Я хотел бы сделать вам предложение, но не здесь.

— Где?

— В одном месте, на Ленинских горах.

— Но, капитан, постарайтесь взглянуть на ситуацию с нашей точки зрения. Почему мы должны снова ехать с вами в незнакомое место? Какие у нас гарантии того, что вы не завезете нас куда-нибудь...

— Я говорю с вами по-английски, а сотрудники службы безопасности всегда скрывают свое знание иностранных языков, чтобы выведать побольше сведений.

— На мой взгляд, — сказал Рассел, — для гарантии этого маловато.

— Не спеши, Расс, — возразила Тори, — мы-то пока ему вообще ничего не предлагаем, Капитан, — обратилась она к Николаеву, — мы согласны выслушать ваше предложение, или информацию, которую вы хотите нам сообщить, но только выслушать. Не более.

Капитан в ответ кивнул.

Рассел недовольно поморщился:

— И зачем мы сами лезем в пасть льву?

Марс Волков обнял Ирину и долго держал ее в своих объятиях. Затем отодвинул от себя, посмотрел в глаза.

— Я уже начал беспокоиться, — сказал он. — Ты прекрасно справляешься со своими обязанностями, верь мне, я искренне и глубоко признателен тебе за ту информацию о Бондаренко и Маяковой, но сейчас Бондаренко находится на свободе, и я, не получая от тебя никаких известий, приготовился к худшему. Собирался даже заявить в милицию, но неожиданно появилась ты сама. Как удачно!

— Конечно, удачно, — согласилась Ирина, изо всех сил стараясь, чтобы в ее голосе не звучал страх. Если Марс продолжает притворяться, значит, она ему еще нужна. — Сотрудники службы безопасности уже побывали на квартире у Валерия. Они чуть не схватили меня.

— Видишь, как хорошо, что я здесь, с тобой. Дождь не прекращался, и потоки воды стекали по стеклу. Ирина смотрела на Марса и видела свое будущее — крохотную серую тюремную камеру. Украдкой она взглянула на компьютер — на месте ли он, — чемоданчик лежал там, куда она его положила. Она отвернулась к окну.

— А где дворники?

— Их украли. Последний раз я забыла их снять.

Марс равнодушно пожал плечами:

— В багажнике есть другие. Пойду принесу.

Он открыл дверь, вышел и подошел к багажнику машины, открыл его. Ирина положила руки на руль, хотела включить зажигание, но побоялась. Пока Марс возился у багажника, ей достаточно было нажать на газ и машина рванулась бы с места, оставив далеко позади и Марса, и его страшную тюрьму. Однако Ирина все же не решилась уехать. Где находятся другие сотрудники безопасности, обыскивавшие квартиру Валерия? Наверняка недалеко, Марс не может быть один. И что тогда? Дадут ли ей спокойно уехать?

Хлопнула крышка багажника, и Ирина увидела, как Марс подошел к лобовому стеклу с дворниками в руках. Он проворно укрепил их, орудуя одной рукой, затем открыл переднюю дверцу и сел рядом с Ириной, поставив компьютер Валерия между ног.

Ирина посмотрела на руки Марса и в его правой руке увидела пистолет. Марс заметил ее взгляд и поспешно объяснил:

— На улице мне показалось, что ко мне приближается один из сотрудников службы безопасности. Между мной и Валерием теперь война, ты понимаешь. — Он убрал пистолет, — И ты очень рисковала, так как находилась между двух огней.

— Я старалась выполнить твое задание, — сказала Ирина, отчаянно надеясь на то, что ее голос не сорвется на крик, — Кое-что я все-таки выяснила.

— Да-да, конечно, я уже говорил тебе, что ты мне здорово помогла. Наши отношения с Валерием дошли уже до последней степени противостояния, мы ведем бой ни на жизнь, а на смерть. — Марс улыбнулся Ирине. — А тут появилась ты, словно добрый ангел. За знакомство с тобой я благодарен судьбе.

В машине стало душно, и Марс опустил окно до половины. Крупные тяжелые капли дождя забарабанили по краю стекла, и брызги полетели в лицо Марса, но он этого не замечал.

— Однако, признаюсь тебе честно, Ирина, ты меня сильно удивила. Мне непонятно, чего ради ты пошла в квартиру Бондаренко?

— Чтобы найти какие-нибудь сведения о «Белой Звезде». — Ирина повернула голову к Марсу. «Неужели ты собственными руками мучил Наташу, выпытывал у нее все, что она знала о Валерии и организации? Сволочь!» — думала Ирина, глядя Марсу в глаза. — Ты сам меня об этом просил.