— Почему он там? — настаивал Джейк. — Что он там делает?

— Он часто там бывает. Только в этом году он там был три или четыре раза. Но что он там делает, я не знаю.

Несмотря на все, что она для него сделала, и несмотря на свое в общем хорошее к ней отношение, Джейк все-таки не доверял ей. Он ей так и сказал.

Глаза ее словно проникали ему в душу. Они стояли рядом, у двери. Он уже сделал шаг, переступая порог. Еще мгновение, и они разойдутся. Сексуальное чувство ни в коей мере не примешивалось к их отношениям, но он странным образом ощущал, что между ними установилась какая-то таинственная связь. Это и удивляло его, и беспокоило.

— У вас есть обломок фу, -сказала она просто, — и у Ничирена тоже. Я их видела оба. Они составляют две половинки единого целого. Их сила связывает вас. Вы не можете быть врагами.

Для него это умозаключение прозвучало тогда как образец ошибочной логики.

— Мне бы нужно знать имя, — сказал он, — Хоть вы и не знаете, зачем он ездит в Гонконг, но, возможно, вы слышали имя.

— Он никогда и ничего не рассказывает мне о своих делах.

— Мог обмолвиться ненароком.

— Разговор в постели? У нас таких не бывает. Во всяком случае, того типа, который вы имеете в виду.

— Да нет, я думал только, что вы случайно могли что-нибудь подслушать. Обрывок телефонного разговора, например. Он когда-нибудь звонил отсюда в Гонконг?

Камисака наморщила лоб, честно стараясь вспомнить. Затем вдруг кивнула. — Пожалуй, да.

— Что-то вспомнили? Имя? Место? Что-нибудь?

— Кстати, это было не так давно. Дайте-ка припомнить поточнее. — Ее сосредоточенные глаза, казалось, светятся в полутьме усагигойи.Когда они снова сфокусировались на нем, Джейк почувствовал, что у него перехватило дыхание, как во время быстрого бега.

— Вам что-нибудь говорит прозвище Верзила Сун? — спросила его Камисака...

— Ну как, удачно съездил? — спросила Блисс. Вокруг стоял гомон, который всегда бывает в аэропорту после прибытия очередного рейса.

Очень китайский вопрос, -подумал Джейк и ответил в тон ей:

— И да и нет. Подружился с очень влиятельным человеком. Это никогда не помешает. Но вряд ли можно считать удачей то, что у меня на глазах убили жену.

— Какой ужас! — воскликнула она, придвигаясь к нему еще ближе. — Я тебе очень сочувствую!

Она поцеловала его в щеку, прижимая к себе, будто он нуждался в соболезнованиях. Он ничего на это не сказал.

— Дай мне одну из твоих сумок.

— Да что ты! — воскликнул он, не давая. — Я еще пока не калека.

— Я не... — Она встряхнула головой, разозлившись сама на себя за бестактность. Ее черная как ночь прядь волос описала в воздухе дугу и снова упала, закрывая бровь. — Извини. Что-то у нас все никак разговор не клеится. — Она улыбнулась как ни в чем не бывало. — Моя машина ждет нас на стоянке.

Она отвезла его на свою квартиру. Джейк был слишком измучен, чтобы протестовать. Жила она на возвышенной части Гонконга, где начинался подъем в гору известную как пик Виктории. Оттуда были видны и башни Среднего микрорайона, и темные небоскребы Центрального. За ними простиралась гавань, всегда забитая кораблями самого разного типа. И из гостиной, и из спальни открывался потрясающий вид. Из спальни был виден кусочек района, называемого Ванчай, освещенного, как арена цирка.

Она приготовила кое-что поесть; поджаренные на сильном огне и обваленные в соли и перце креветки, цыпленок в очень остром соусе, одним из главных ингредиентов которого было манго, отварной рис. Он ел молча, быстро орудуя палочками.

— Ты ешь, как настоящий китаец, — заметила она, наблюдая за ним.

Потом они пошли в гостиную, где Джейк сразу же бухнулся на диван, обитый тканью с узором в виде тропических растений, мягким и умиротворяющим. Он откинулся головой на спинку, и Блисс сунула ему в руку стакан с бренди.

Джейк не стал пить. Он смотрел в окно на ночной Гонконг. Ливень отмыл воздух так, что огни сверкали в бархатной тьме, как драгоценные камни: сапфиры, изумруды, рубины, бриллианты...

Вот он и вернулся в свой Гонконг. Но Япония все не отпускала его. Мучительные воспоминания обволакивали его сознание, как противный, липучий туман.

Он почувствовал ее прикосновение и, открыв глаза, увидел руку Блисс, прижатую к его сердцу.

— Где болит? Здесь? — спросила она.

Он ничего не ответил. Только смотрел на нее.

— Извини, — сказала она, удаляясь. Через минуту она вернулась, опустилась рядом с ним на колени, и он услышал, как чиркнула спичка, а затем воздух наполнился пикантным запахом горящей сандаловой палочки.

— Прости мою навязчивость, — сказала Блисс, — но я думала, тебе станет легче, если я прочту молитвы, чтобы умилостивить ее дух.

— Она была гвай-ло, -сухо сказал он.

— Какое это имеет значение? — Блисс поставила тлеющие палочки между ними. — Дух есть дух, не так ли? У него нет национальности.

И она начала читать буддийскую сутру. Джейк снова откинул голову на спинку дивана, прислушиваясь к ее словам. Медленно они проникали в его душу, настраивая ее на высокий лад. И наконец он почувствовал, что его губы непроизвольно разжались, и он услышал свой собственный голос, присоединившийся к голосу Блисс. Потом он вдруг обнаружил, что его щеки мокры от слез.

Сначала он подумал, что плачет молча, но звуки рыданий убедили его, что это не так. Ее мягкие руки на его плечах, нежный аромат ее духов, обволакивающий его. А потом тепло ее тела совсем рядом, и невыразимое словами ощущение покоя, передаваемое этим теплом.

Все еще рыдая, он обхватил ее руками, прижимаясь крепко-крепко к шелковистому золоту ее кожи.

Эксоновский экран терминала большой ЭВМ ГПР-3700 обещал массу интересной информации. Но проку от нее было мало.

— А черт! — Пальцы Химеры заплясали по клавишам. На экране появилось:

КОМАНДНЫЙ КОД: ГАРГАНТЮА

КОД ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ: МАЛЬЧИК

ОТВЕТ: ПРОДОЛЖАЙТЕ ПОИСК

«Гаргантюа» — таков был тогда пароль доступа к информации, имевшейся в памяти ЭВМ относительно всех оперативников КГБ. «Мальчик» был действовавший тогда пароль доступа к определенным файлам. В пароле было семь букв, и это означало, что в этих файлах хранится информация о персонале Гонконгской базы.

Час от часу не легче, -подумал Химера, ударяя по клавишу «Возврат каретки». На экране высветилось:

КОМАНДНЫЙ КОД: ВОДЯНАЯ ЗМЕЯ.

КОД ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ: МАЛЬЧИК.

ОТВЕТ: ПРОДОЛЖАЙТЕ ПОИСК.

Уровень «Вторника», — подумал он. — Так называемые организованные террористы. Вторая буква в системе символов для Гонконгской базы принадлежит Дэвиду Оу.

Ударил по клавише «Возврат каретки». КОМАНДНЫЙ КОД: ГЕРМЕС КОД ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ: МАЛЬЧИК ОТВЕТ: ПРОДОЛЖАЙТЕ ПОИСК. Это уровень «Среды»: террористы-одиночки. — Вот черт! — пробурчал Химера. — Что этому дьяволу нужно?

Труднее всего чужаку пришлось бы с последними тремя буквами. В компьютерном языке, принятом на Куорри, последние три знака есть суффикс, дающий доступ к самым сокровенным уголкам в памяти машины, где больше тени, нежели света.

И именно суффикс Ч-И-К вызвал к жизни терминал Химеры. Посторонний человек ни за что не разгадает тайну этой внешне простой, но, как говорится, железной управляющей команды, гарантирующей секретность внутри организации.

Ткнул в клавишу «Возврат каретки»

КОМАНДНЫЙ КОД: ФУРИИ

КОД ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ: МАЛЬЧИК

ОТВЕТ: ПРОДОЛЖАЙТЕ ПОИСК

А теперь, подумал Химера, он зачем-то вызвал список «волков-одиночек», работающих на КГБ. Что ему нужно? Вроде бы в районе Гонконга не было зарегистрировано деятельности террористов. И никаких операций КГБ, иначе Даниэла уведомила бы его заранее.

В чем же дело? Может быть, она, опережая события, уже ввела в игру людей, задействованных по плану «Химера»? А Дэвид Оу напал на их след?

Нажав на кнопку, он увидел на экране пароль доступа к сведениям об отставниках Куорри. Ну и что теперь? -подумал он. — ЗачемДэвиду Оу понадобились отставники?