Что касается игр, то тут призраки ведут к забавному феномену. Картинка на экране показывает игрока, готовящегося сделать бросок, но Марджери и Джонсон по местной трансляции объявляют о броске прежде, чем мяч вырвется из руки игрока. Они освоили этот трюк благодаря тому, что их передача идет на приемники по телефонным кабелям и совершает этот путь быстрее, чем телевизионный сигнал, идущий через спутник. Это не так скверно, как призраки на войне, но ревнители чистоты, следящие за игрой в «Тигровой Берлоге», утверждают, что парадокс портит им все удовольствие.

В глубине души я полагал, что они чокнутые, но ничего не говорил вслух, потому что подобные комментарии сделают меня в глазах Хэнка еще более антисоциальным типом, чем он меня считает. Кроме того, они могут создать впечатление, что я не привязан к своему новому дому, а это в нынешней атмосфере было бы равносильно самоубийству. Игры серии «Санс-Соникс», в которой «Сиэтл» вел 2:1 здесь, в Фениксе, приобрели для всех поистине апокалиптическое значение. Хотя игры захватили и меня и я предвкушал встречу с «Кливлендом» в финале, но я все же сохранял достаточно здравого смысла, чтобы помнить: это всего лишь игра.

— Не знаю, Сардж. Обливание грязью или преждевременные восхваления. — Я вновь потянулся за своим сканером. — По мне, местная трансляция лучше.

Мое высказывание достигло глухих ушей. Впрочем, тишина в баре заставила меня встревожиться, не оглох ли я сам. Я посмотрел сначала на Хэнка, прикидывая, что если он затих, то скорее всего умер. Столбик пепла упал с сигарного окурка, свисавшего с его толстых губ, и разлетелся серым облачком, ударившись о его шарообразный живот. Красноватый свет в его правом глазу все еще горел, но это говорило лишь о том, что батарейки не сели. Но когда челюсть у него совсем отвисла и окурок рухнул на линолеум, я понял, что он жив и изумлен и теперь я услышу, что он так не удивлялся последние несколько лет. Скоро он скажет, что не удивлялся с момента моего рождения.

Я проследил за взглядом Хэнка и решил, что удивление в данном случае было адекватной реакцией. Человек у входа низко нагнулся, чтобы пролезть в закругленный дверной проем, а когда выпрямился, можно было подумать, будто «Берлога» внезапно уменьшилась. Я знал, что это не так, поскольку стоявший у двери человек, согласно официальной программке «Санс», был на полтора фута выше меня и на сотню фунтов тяжелее. И все же реальнее было предположить, что помещение уменьшилось, чем представить, что в «Берлогу» заглянет Кристиан Брэдли.

Брэдли осмотрел комнату, обратив внимание, как и каждый, попадающий сюда впервые, на окно в гимнастический зал, затем направился в мою сторону. Проходя мимо сидевших за столиками людей, он поправил галстук, чтобы скрыть раздражение, но оно не укрылось от меня. Его улыбка напомнила мне предостерегающее ворчание тигра. К его чести, следует заметить, что, приблизившись, он посмотрел мне в лицо, удержавшись от того, чтобы оглядеть меня с ног до головы.

— Вы Киллиан Слоун.

Я кивнул.

— А вы Вихрь, Герцог Нырок, господин Гибкость. — Я заметил беспокойство, промелькнувшее в его карих глазах, пока я перечислял его прозвища. Его реакция показалась мне добрым признаком. Признаком, противоречащим его публичному имиджу человека, охваченного манией величия и упивающегося своим статусом спасителя «Феникс НБА». — Могу я что-то для вас сделать?

— Я посылал за вами.

— Неужели? А я и не знал, что числюсь в каталогах работающих по вызову.

Его ноздри на секунду раздулись, и он провел своими длинными пальцами по бритой эбонитовой голове.

— Я просил вас встретиться со мной. У меня для вас есть работа.

Я пожал плечами.

— Я не искал работу.

— Вы знаете, что я имею в виду.

— Вы так думаете?

Его охватила мгновенная ярость, но он так же быстро с ней справился.

— О’кей, я вас понимаю. Я неправильно выразился. Мне бы хотелось, чтобы вы оказали мне кое-какое содействие. Вот почему я хотел с вами встретиться.

— Есть такое правило, мистер Брэдли, что человек, который просит об одолжении, сам приходит к тому, кого он просит.

Верзила полуприкрыл глаза.

— Я знаю. Вот почему я здесь, мистер Слоун.

Я смотрел на него, полагая, что молчание воздвигнет между нами стену, но тут все разрушил Хэнк.

— Он здесь, Килл, прямо здесь, в моем баре, в «Берлоге». — Хэнк вытер хромированную руку о заляпанный фартук и протянул Брэдли скрипучий металлический протез. — Хэнк Винчестер. Можете звать меня Сардж.

Брэдли вежливо кивнул, но не пошевелился, чтобы пожать механическую конечность Хэнка.

— Очень рад, но я бы не стал вкладывать свою бросковую руку в ваши тиски.

Хэнк посмотрел на свою руку, как на предательницу, и кивнул.

— Конечно, вы нам нужны завтра вечером целенький, верно? Раздолбаем этих «сониксов», да?

— Таков план.

— Здорово. Могу я угостить вас чем-нибудь? За счет заведения.

Я встал с табуретки.

— Нам нужно где-нибудь поговорить, Хэнк. Мы пойдем туда. Если нам что-то понадобится, мы дадим знать.

— Но, Килл…

Я успокаивающе улыбнулся Хэнку.

— Я уверен, мистер Брэдли попозже подпишет тебе открытку.

— Ясное дело, Сардж, старина.

— Здорово. — Хэнк стянул со стола сканридер и сунул его за кассу. — Если чего-нибудь захотите, дайте мне знать.

— Хорошо, хорошо. — Я подтолкнул Брэдли к маленькой кабинке возле огромного окна, открывавшего обзор на другое заведение, устроенное Хэнком в «Берлоге». Через стеклянную стену был отлично виден огромный зал наподобие складского помещения, врезанный в гору Верблюжий Горб. От пола до потолка тянулись сотообразные нагромождения маленьких кабинок. На двух нижних уровнях копошились приверженцы боевых искусств в шлемах виртуальной реальности, под джисамиони носили комбинезоны двигательных ощущений. Большинство из них отрабатывали простые ката, впрочем, одна пара была задействована в спарринг-матче.

Над ними бойцы использовали набор вооружения от исторического до тех забавных штучек, которые сценаристы выдумывают для сериалов виртуального телевидения. Судя по движениям, производимым полудюжиной людей, можно было заключить, что перед ними сейчас появился Воин-Хищник последней модели и большинство из них проигрывало схватку с воображаемым инопланетянином. Правда, одному парню удалось победить, и теперь он исполнял какой-то буйный танец в своей кабинке.

На верхнем уровне, который находился вровень с полом бара, кабинки для сражений были в два раза больше обычных и открыты с обеих сторон. В них бойцы сражались попарно без шлемов виртуальной реальности или специальных костюмов. Если комбинезоны двигательных ощущений могли оставить на теле синяк, то удары игроков на верхнем уровне могли закончиться переломом костей дли разрывом внутренних органов. Каждый из этих бойцов был покрыт хромированными платами, которые усиливали его рефлексы, и степень его искушенности в боевых искусствах зависела от выбранного программного обеспечения.

За верхним уровнем кабинок виднелась большая открытая площадка с зелеными матами. Там обладатель черного пояса тренировал группу из тридцати человек. Состав студентов был пестрым — от подростков до парочки граждан почтенного возраста. Все они занимались с искренним энтузиазмом, хотя подростки важничали и недостаточно низко кланялись сенсею.

Прежде чем нырнуть в кабинку, Брэдли постучал по окну.

— Я тоже занимался этой ерундой.

— Я знаю.

— Правда? Что-то не припомню вас среди своих поклонников.

— А я им и не являюсь. Так, почитываю кое-что на досуге. В одном листке о вас сказано, что у вас черный пояс кеупсо чириги.Хотя это и неправда.

Брэдли ошарашенно повернулся ко мне.

— Откуда вы знаете?

Я пожал плечами.

— Вы не так двигаетесь. Этот стиль включает умение бить по жизненно важным точкам, и ребятам из ПР для тактических целей выгодно утверждать, что вы им владеете. Но факт в том, что, судя по вашему поведению на площадке, вы изучали скорее ю-сулили дзюдо.