«Нижние Буквички. Друг нашей газеты пишет: «Наша скромная деревушка Нижние Буквички у Коуржима становится ареной событий, так сказать, исторических. Как известно широкой общественности, чешский народ прославился во всем мире своим мастерством в игре, именуемой футболом, родиной которого является Англия. В этом так называемом «футболе» (правильнее было бы говорить «ножной мяч»), где от игроков требуется большая физическая выносливость, выдающееся место занимает команда семьи Клапзуба, названная Спортивным клубом Клапзуба. С подлинно гуситским мужеством боролась команда Клапзуба за мировую славу. Затаив дыхание следила за ее успехами широкая чешская общественность, особенно мы, жители Нижних Буквичек у Коуржима, ибо только Нижние Буквички у Коуржима могут похвалиться, что под их соломенными крышами стояли колыбели игроков этой выдающейся команды. С болью в сердце доводим до сведения широкой чешской общественности, что команда Клапзуба приняла решение отказаться от дальнейших игр в футбол и заняться гражданской деятельностью. В ближайшие дни блестящая сталь лемеха врежется в девственную почву клапзубовской спортивной площадки в Нижних Буквичках у Коуржима, с тем чтобы взрыхленная земля приняла в свое лоно семена и к концу года дала урожай. Этот до некоторой степени символический акт означает конец славы команды Клапзуба; но мы, жители Нижних Буквичек у Коуржима, по-прежнему сердечно примем их в свою среду и как простых граждан, не забывая, что они своим усердным и мужественным трудом принесли неувядаемую добрую славу Нижним Буквичкам у Коуржима и с этого времени к ним с полным правом относятся слова Евангелия: И вы, Нижние Буквички у Коуржима, «ничем не меньше воеводств Иудиных».

Редакция «Пражской газеты» даже не предполагала, какую сенсацию она вызовет этим сообщением. Его процитировали все вечерние газеты, телеграфные агентства разослали новость по всему миру, и на следующий день вся спортивная Европа была взволнована и возбуждена предстоящей ликвидацией команды Клапзуба. С другой стороны, появились лондонские сообщения о встрече команды с Австралией, возник вопрос о первенстве мира, – словом, письмо учителя Яроушка вызвало большой переполох. Последствия всего этого дали о себе знать нижнебуквичской почте.

Старый почтальон Мазуха бегал с телеграммами и срочными письмами к Клапзубам с раннего утра до поздней ночи.

Выдающиеся спортсмены, председатели больших клубов и союзов, журналисты и общественные деятели просили разрешения прибыть в тот день, когда клапзубовцы будут вспахивать свою спортплощадку. Было очевидно, что все считают это событие исторической датой европейского спорта, и старый Клапзуб был прав, когда, складывая кучу спешной корреспонденции, проронил:

– Проклятая Европа, от нее не так-то легко отделаться!

На следующий день приехало несколько человек из Праги, и, в конце концов, стало ясно, что ничего не поделаешь: вспашку спортплощадки следует превратить в большой государственный и международный праздник. Олимпийский комитет немедленно учредил специальную подготовительную комиссию. Старых ветеранов Кадю и Ваника попросили произнести торжественные речи, а когда и министерство образования направило в комиссию специального представителя В. В. Штеха, оказалось, что собрались все лица, необходимые для удачного проведения торжеств.

Торжества в Нижних Буквичках были весьма пышные. От Коуржима бесконечным потоком двигались толпы футболистов, легкоатлетов и тяжелоатлетов, бегунов на короткие и дальние дистанции, метателей ядра и копья, прыгунов и борцов, мотоциклистов, туристов, летчиков, гребцов, бильярдистов, шахматистов, пеших ходоков, автомобилистов, жокеев, яхтсменов, фехтовальщиков, теннисистов, игроков в гандбол, лыжников, конькобежцев, игроков в поло, в гольф, в регби, в крикет, дрессировщиков собак, канареек и почтовых голубей, рыбаков и джиуджистов. Они валом валили по всем дорогам и шоссе, ехали на всех видах спортивного транспорта, и леса вокруг Нижних Буквичек оглашались разноязычным говором. Спортивную площадку Клапзубов окружали флагштоки с государственными флагами, над северными воротами возвышалась трибуна для ораторов, кругом сновали продавцы сосисок, конфет и лимонада. В десятом часу изумрудный прямоугольник площадки был окружен бесконечными толпами. В четверть одиннадцатого председатель комиссии по проведению торжеств вывел на ораторскую трибуну седого старичка.

– Кадя! Это Кадя! – пронеслось среди зрителей, а старый Кадя не переставал кланяться.

Шум, не смолкавший долгое время, утих, и трясущийся старичок Кадя произнес дрожащим голосом свою речь. Под продолжительные овации его сменил сгорбленный от старости Ваник, который, расплакавшись, так и не кончил своего выступления.

Бурным ликованием было встречено появление на трибуне команды Клапзуба во главе с раскрасневшимся отцом. Капитан Гонза в нескольких словах поблагодарил за оказанное им внимание и хотел уже сойти с трибуны, как его остановил новый взрыв ликования. Одиннадцать девушек в ярких спортивных костюмах взошли на трибуну. Это были члены пражской и брненской «Славии», общества служащих в Карлине и тршебичского «Ахилла». Все как одна – известные спортсменки, непобедимые чемпионки мира по бегу на все дистанции от шестидесяти ярдов до полумили, по прыжкам в длину и высоту, по метанию копья. От имени чешских спортсменок они пришли поблагодарить мастеров футбола за их совершенную игру и заслуги и на память прикололи им небольшие почетные медали скульптора Гутфрейнда. Клапзубовцы были очень удивлены и тронуты этим неожиданным чествованием, и сердца их сильно забились в мощной груди, когда красивые спортсменки прикалывали к ней каждая свою булавку. В эту минуту В. В. Штех взмахнул флажком, и военный оркестр грянул победный гимн Клапзубов.

Наконец, виновники празднества сошли с трибуны, чтобы приступить к торжественной церемонии. В северовосточном углу спортплощадки стоял плуг, украшенный лентами и венками, в плуг было запряжено несколько напайдельских лошадей, когда-то прославленных жеребцов, ныне от старости совсем смирных.

Старый Клапзуб принял от старшего кучера вожжи – честь руководить вспашкой он никому не уступил. Вспашка первой борозды была поручена представителю правительства, а именно – министру здравоохранения. Все присутствующие с удивлением отметили, что пашет он отменно. Вторую борозду провел английский посланник, затем дошла очередь до председателя Олимпийского комитета, заместителя председателя Международной футбольной федерации, председателя Союза, председателя всех больших спортивных объединений, представителя самоуправления, и, наконец, последнюю борозду вспахал скромный, но незабываемый учитель Яроушек, первый воспитатель героической команды…

На всем большом пространстве идеальной спортплощадки темнели на весеннем солнце коричневые перевороченные пласты, и вороны, вылетая из леса, садились в борозды и вытаскивали дождевых червей.

Тем временем оркестр расположился на опушке леса, и люди, устроившись вокруг на лужайках, пастбищах и прогалинах, закончили первую официальную часть торжеств грандиозным пикником. После обеда начались танцы, а к вечеру бесчисленные толпы потянулись к вокзалу, предварительно спев клапзубовцам их боевой гимн.

Вечер опустил темно-синий бархат сумерек на уже опустевшее поле. Во тьме выделялись только белые стены уютных домиков клапзубовцев; в своем одиночестве, отделенные лесом от Нижних Буквичек, после торжественного дня они казались еще более заброшенными.

Но тем больше сердечности и теплоты ощущалось в старом домике, все окна которого были необычно ярко освещены. За длинным столом в большой комнате сидели одиннадцать клапзубовцев и одиннадцать девушек, имена которых занесены во все таблицы мировых рекордов. Старый Клапзуб не допустил, чтобы девушки, преподнесшие им такой сюрприз, попали в страшную давку, неизбежную в этот день на вокзале. По согласованию с администрацией клубов он предложил девушкам остаться. Для них еще днем были приготовлены два белых домика, и вечером, когда все разъехались, мастера атлетики сели с мастерами футбола за семейный ужин.