Обороти потеряли не больше четырех тысяч, а людей осталось в половину меньше, чем было.
… Два брата предводители сражались плечом к плечу, прикрывая спины тем, кто спешил занять оборону второго замка. Второй замок был намного мельче первого, стены в полтора раза меньше, не было башен-бойниц, этот замок напоминал городской частокол в Нимфее, только не из дерева, а из камня. Но сейчас сойдет и это.
Братья Локки сражались вдали от остальных, они своими мечами задерживали прорыв оборотней, тем временем пока последние воины перебегали небольшой мостик, связывающий два замка-крепости.
Оборотни не на миг не ослабляли натиск, они уже вовсю хозяйничали за первой стеной, ко второй прорваться будет сложнее, мешает ров, но и это преграда по зубам ликантропам, они пройдут через все.
Несмотря на то, что оборотни уже почти захватили первую стену, две башни-бойницы все же метали болты и стрелы. Варвары лучники похватали мечи и в ближнем бою мерились силами, а мальчишки, которые вначале сражения перезаряжали арбалеты, уже сами палили из них.
Локк-Дорр видел, как защитников одной башни — всего пятерых мужчин и столько же мальчиков — числом сломили оборотни, за одно мгновение из людей эти твари сделали груду мяса. Предводитель не мог допустить, чтобы дети и взрослые последней сопротивляющейся башни разделили участь остальных лучников. И Локк-Дорр, захватив неловким движением и своего брата, ринулся на помощь последней башни. Братья побросали свое длинное оружие, бердыши уже ничем не могли помочь в ближнем бою, когда на одного нападают сразу три, теперь в руках Локков засверкали мечи, у каждого по два полуторника.
Прикрывая спины друг другу, им все же удалось достичь последней башни, хотя доспехи превратились едва не груду железа, теперь от них пользы было не больше, чем от пятого колеса телеге.
Десять измученных в бою мужчин и детей встретили братьев со всеми привилегиями, которые только могли быть во время схватки, мужчины даже не забыли сделать небольшой поклон в знак почтения, мальчишки же все стреляли и стреляли из арбалетов, не обращая внимание на то, что твориться у них за спиной. Дети — лет десяти от роду — стреляли по оборотням, которые еще не успели перевалить за стену. Нельзя сказать, что эти мальчишки были хорошие стрелки, но с разу на раз оборотень все же падал с пробитой насквозь головой. Полуволков было слишком много, слишком много мишеней, и болты не пропадали зря, хотя жизнь оборотня от одного болта не прекращала своего медленного течения.
К защитникам последней бойницы добавились еще два бойца, наверное, самых искусных среди всех тех, кто остались из всего варварского племени, с ними мог поспорить только Вождь, но выжил ли он в отряде "смертников"?
Братья смогли уравновесить силы между защитниками и нападающими, жаль только бердыши повыкидывали, вот теперь они были бы все же получше мечей. Подход к башне уже усеяли трупы оборотней, но на смену одним убитым становился другой, свежий и бодренький, а вот люди стали предаваться усталости. Локк-Дарр ловким движением сразу двух рук, сразу двух мечей отрубил голову апрямившемуся в полете оборотню, тем самым спасая жизнь растерявшегося на миг брата, который расправлялся с другим оборотнем. Вход в небольшую башню был невелик, человек семь в ширину, поэтому совсем обессилившие в бою варвары могли немного отдохнуть за спинами своих соплеменников.
Но вот упал первый защитник с перекушенной надвое головой, его не спали ни шлем, ни ловкость. Его заменил другой, но в тот же миг рухнул варвар на другой стороне входа, и эту прореху варвары затянули, но про отдых теперь можно было забыть.
Локки сражались в середине, куда оборотни целил по своей глупости чаще всего, и там же находили свою гибель, братья не давали оборотням легкого боя, не давали легко захватить свои жизни. Локки даже не удалялись на недолгий отдых, а теперь при всем их желании они уже этого сделать не могли. Все время братья не переставая размахивали мечами, сражай все новых и новых оборотней.
Руки уже едва выдерживали мечи, но ярость, жажда жить и защищать не давали слабости овладеть всецело, и руки вновь и вновь с широким размахом снимали с плеч еще одну голову глупого полуволка.
В горячке боя Локк-Дорр все же не забывал следить за тем, как продвигаются отряды оборотней ко второму замку, — даже сквозь всю непроглядную тьму, окутавшую все небо, предводитель спокойно различал, что к чему — ведь там нет арбалетов, нет котлов с кипящей смолой, только стена, через которую оборотням перебраться ничего не стоит. Там оборотни уже миновали ров — бестии сходили с ума они прыгали прямиком через ров, иногда находя свой конец в его гуще, но чаще, цепляясь когтистыми лапами в стену, ползли, ползли и ползли все выше и выше.
Исход боя стал уже отчетливо ясен, устоять не удастся, не спасет не второй замок, ни даже третий, — если бы он был — оборотни прорвутся и со всей своей ненавистью к людям превратят и племя в поздний ужин, а может и завтрак, все равно царит вечная ночь.
Тем временем пока Локк-Дорр разглядывал сцену боя у второй крепости, его на грудь свалился груз тела оборотня, бестия сразу стала рвать плоть варвару своими когтями-ножами, потом потянулась своей гротескной мордой к шее Локк-Дорра, широко распахивая свою пасть. Но сделать задуманное оборотню не дал точный удар Локк-Дарра, который мечом расчленил пасть — бестии прихватив и голову — на два уродливых куска. Локк-Дарр подхватил своего раненного брата и затащил поглубже в башню, приказав одному мальчишке осмотреть рану. Разорванные доспехи варвара-предводителя все же выдержали несколько ударов когтей, но избавить от всех они не могли. Локк-Дорр потерял сознание, но скорее из-за усталости, чем от боли, такая рана, которая украсила торс варвара, для людей его племени не смертельна, пройдет всего неделя, и он будет выглядеть, как новенький, только если Судьба подарит эту неделю жизни.
Локк-Дарр застыл в башне, его взор упал на двух воинов, которые пробивались вглубь живого моря оборотней, которые еще не успели — или не захотели — пробраться в Темный Замок, хотя времени, чтобы перебраться по другую сторону крепости было предостаточно. Эти два воина, — уж что-то слишком знакомое в них — победоносным маршем-бегом продирались сквозь оборотней, а бестии были бессильны что-либо сделать, они либо расступались, либо находили свой конец. Удощавый воин держал в руке огненную плеть, — как бы абсурдно это не звучало — и она разила безотказно. Тех, кого не смог убить худощавый воин, добивал второй, бежавший чуть сзади и орудуя простым мечом. Будь такие воины раньше, варварам не пришлось бы даже скрываться с позорным бегством со Святой Земли, они бы уничтожили всех ликантропов еще в первом бою! Но таких команд, как вот эти два, не было, и Судьбу уже не изменить.
А два воина продолжали свой неистовый поход, они разметали оборотней направо и налево, но глупые чудовища, словно не видя в них ту угрозу, которую они несли в своих руках, бросались очертя голову прямо под огненную плеть худощавого воина и вмиг превращались в пепел.
"Надо открывать ворота, эти двое нужны внутри, пусть с ними и прорвутся десятка три оборотней, но для этой парочки они всего ничего! — подумал Локк-Дарр — Надо открывать ворота! Но как? Как это сделать? У нас не хватит для этого сил, если бы только брат был цел, тогда бы мы показали этим!…". Варвару не дали окончить мысль, его отряд защитников слабел, он уменьшился еще на две жизни, оборотни, словно почуяв опасность, стали напирать с еще большей силой. Если так будет продолжаться, то последняя бойница разделит участь предыдущей, защитников которой теперь не собрать и при всем желании, уж так мелко оборотни разорвали их тела.
Локк-Дарр рванулся к входу в башню, варвары уже из последних сил не то что сдерживали бойницу, а просто не давали себя убить. Варвар-предводитель снес сразу двух оборотней с их ног-лап, будто они были маленькие куклы, а не огромные и лютые звери, после этого лежачие оборотни расстались со своими головами. В этой войне не действует принцип "лежачего не убивают", потому что оборотни не знают чести, а учить их этому никто не станет. На этой войне действовал принцип: "чем больше положил врагов наземь, тем больше у них смертей!", хотя это и не по традициям варваров, но горцы за последний месяц нарушили их уже столько раз, сколько не нарушали, наверное, никогда раньше, если взять все вкупе.
