Вмиг отсеялись все тревоги. Даже странные мысли о всяких там Проверках Тьмой, все это ушло без следа, когда Немо увидел, как его жизнерадостный отец весело напевает старую, придуманную им же самим песенку "Удача никогда не проходит мимо нас!". Исчез тот странный камень, который лег ему на сердце, после разговора с Малахом и все той же трижды проклятой Проверки! Все старые чувства сменились другими: радость, навеянная весельем отца, и тоска из-за скорого отъезда. Немо только сейчас поймал себя на мысли о том, что Гефест до сих пор не знает, когда расстанется с сыном. Отец не знает о плане, разработанном в Тайной комнате, не знает, какую смертельную тактику выбрала группа диверсантов, не догадывается о том, что скорее всего в последний раз видит своего воспитанника.
— Подожди в столовой! — заканчивая свое радостное пение, весело и бодро вскрикнул Гефест, как только увидел, стоящего в дверном проеме, Немо, — Подожди минутку и все будет готово! Сегодня редкое блюдо.
— Какое? — попытался натянуть улыбку и как можно заинтересованнее спросил Немо.
— Увидишь! — сказал кузнец, прикрывая своим могучим телом сделанное им яство, — Говорю же: минутку подожди.
Ждать пришлось не долго. Не минутку, конечно, но это ожидание далось для Немо с большЕй легкостью, чем многие из пережитых ранее. Довольно скоро довольный Гефест вышел из кухни. На подносе что-то невидимое источало восхитительный запах. Что именно Немо сразу и не определил, но по аромату можно было сказать, что кушанье ждет весьма аппетитное.
Вскоре поднос уже стоял на столе. Как-то сами по себе успели появиться тарелки и ложки. И теперь Немо понял, увидел своими глазами, что именно приготовил его веселый отец.
— Цыпленок с грибами в томате! — торжественно провозгласил Гефест, и откуда ему только удалось зимой раздобыть томаты и грибы, где он достал цыпленка после эпидемии, повалившей почти всю домашнюю птицу?
— Впечатляет! — довольно протянул Немо, уже отрезая и накладывая себе немалый кусок. — Приятно посидеть дома, за вкусным обедом, рядом со своим отцом, особенно перед долгой дорогой и разлукой! — как можно доброжелательнее сказал северянин
Немо не смог бы сказать все напрямик, поэтому выбрал небольшую уловку, чтобы, хотя б чуть-чуть, изменить негативную реакцию Гефеста. Но едва ли это удалось, кузнец сразу, — как только до его слуха донеслись слова о долгой дороге и разлуке — поменялся в лице, исчезла веселая улыбка, Гефест помрачнел на глазах, но потом переборол себя, и снова улыбнулся.
— Ты не сердишься? — как провинившийся маленький сын у своего строгого отца, спросил Немо.
— А что толку, сердиться? — развел руками Гефест. — От этого ты не останешься. Если тебя и Малах не переубедил, то вряд ли я смогу это сделать! Ты еще упертей, чем я будешь. А раз дал слово, так держи, никто за язык не тянул. Хоть я и не одобряю твоей «поездки», но сделано не изменишь, сказанного не воротишь! — уже совсем весело и бодро, как в начале разговора, закончил Гефест.
— Ты прав, отец, — опустил голову Немо, теперь и впрямь он стал не рад своему быстрому решению идти в диверсанты, но назад пути нет.
— Ты ешь давай! — дернул сына за нос Гефест. — Остывает. Я что ж зря готовил, сына потешить?! Давай, давай, такой еды до возвращения нигде не сыщешь. Придется привыкнуть к дорожным лепешкам и солонине. А пока уплетай, да так, чтоб за ушами свистело!
— Отец здесь такое дело… — сквозь битком набитый рот цедил слова Немо, — Ну, в общем… Малах тут… ну, и я… — не мог подобрать слов Немо, да и пища во рту мешает, и "как вообще сказать Гефесту, что вдруг на меня тут нашло ни с того ни с сего и я с кулаками на знахаря полез? А он мне "Проверку Тьмой" устроил".
— Да пережуй ты! Сказать всегда успеешь! — подшутил над сыном Гефест.
— Отец, мы здесь с Малахом повздорили… — начал было Немо, но его оборвал кузнец.
— Ты поешь, объяснишь все потом, — откидывая иронию и улыбки, серьезно сказал Гефест.
— А ты чего не ешь? — вставил в небольшую паузу северянин.
— Аппетита что-то нет. Да ты не переживай, поесть я всегда успею! — отмахнулся Гефест, он уже начал погружаться в мир мыслей, похоже, кузнец понял, в чем дело.
Трапеза Немо продлилась недолго, предвкушение серьезного и не сильно доброго разговора заставили северянина глотать цыплячье мясо, почти не пережевывая, словно голодный утенок, он проглатывал кусок за куском, так и не насладившись вкусным обедом. Думать о наслаждении, даже от еды, Немо просто не мог.
— Отец… — попытался что-то сказать Гефесту Немо, когда его рот полностью освободился от мягкого мыса цыпленка и на тарелке уже не осталось и маленького кусочка вкусного (наверное) обеда, но осекся, натолкнувшись на суровый взгляд отца.
— Ты кинулся на Малаха и получил странного вида отпор, я угадал? — не предвкушающим ничего хорошо голосом проницательно спросил Гефест.
— Да. Но не совсем. Это. Проверка Тьмой, — ответил северянин, понимая, что отец знает о случившемся, и все это входило в план, которые два добрых друга строили накануне.
— Этого я и боялся, но все обошлось ведь так? Ты прошел Проверку? — взволновано сказал Гефест.
— Не знаю. Я вообще не знаю, что здесь происходит! — наигранно хотел показать возмущение Немо, чтоб хоть как-то перекрыть нависшее беспокойство.
— Ладно, забудем об этом. Надо решать проблемы по мере их поступления, — философски протянул Гефест.
— Отец, есть еще кое-что, — еле шевеля губами, сказал Немо.
— Что еще? — недовольно буркнул Гефест. Сюрпризы сына ему уже стали надоедать.
— Я уезжаю сегодня, — ответил северянин.
— Да это я как-то и сам знал… — осекся кузнец, — Раз сказал сегодня, что уезжать должен, значит сегодня и отправишься, — после короткой паузы добавил Гефест.
— Знал и хорошо. Я выезжаю на закате, — пытаясь сделать голос стальным, сказал Немо.
— Не нравиться мне твой отъезд. Ой, как не нравится! — отчеканил кузнец, — Не приведет это все к добру. Попомнишь мои слова: не приведет!
— Ладно, сделанного не изменишь, сказанного не воротишь! — повторил недавние слова своего отца Немо.
Северянин встал из-за стола и ушел в свою комнату, делать последние дела перед отъездом. Вся эта суета, перед дорогой невольно напомнила Немо тот день, когда он уезжал на Турнир, как он последний раз простился с Анадель, проводил ее на Центральную площадь, где с ней и расстался. Этот день Немо помнил, будто все это было вчера, помнил тоскливые глаза Анадель, может, она знала, что больше не увидит своего возлюбленного? Может, поэтому отказалась ехать с ним на Восток? Она ведь все-таки гадалка, а хоть маленькую толику, но они могут угадать в том, что еще не случилось, но может случиться. Почему же Анадель приняла все так, как есть? Не попыталась изменить Судьбу? Эти вопросы Немо повторял себе неоднократно, но никогда не находил ответа, да и кто мог их дать? А если уже не вернуть погибшую Анадель, то единственное, что остается для Немо — это отомстить за ее смерть, именно это он и собирается сделать в скором времени, отомстить!
После обеденного разговора Немо больше не заводил бесед со своим отцом. Северянин полностью отдался своим мыслям и приготовлениям к дальней дороге, из которой мог и не вернуться.
Немо не стал долго прощаться с отцом. Ни тот, ни другой не любили телячьих нежностей и всегда прощались быстро, чтобы не заставлять свою душу терзать мысли и тело.
Немо без слов оседлал своего скакуна. Немо взял с собой самые непробиваемые, какие только могут быть доспехи, двойного слоя; нашел три самых лучших меча, один полуторный меч висел за спиной, один на поясе, последний приторочен к седлу с правого бока от коня. Грудь Немо перечеркнули две немалые завязки с метательными ножами, за спиной, рядом с полуторным мечом, был привязан лук, почти что в пол роста самого северянина, рядом с луком два колчана битком набитые стрелами. На голове зиял голубоватым светом Шлем Духа, Немо даже забрало опустил, будто уже готовился к встрече с Врагом, а не только выезжал из города.
