Я наклонился вперед, так, что смог обонять благоухание лука изо рта колдуна.

– Мне нужна душа этого варвара взаймы, Тарантул. Чтобы, случись мне отправиться в Тень Зодиака, его душа оказалась в моем распоряжении – и я решал, нет ли вины варвара в моей смерти. Я слышал, что такое возможно, и, если твоих сил недостаточно, чтобы сделать это, просто скажи. Не трать мое время.

Молчание длилось минуты две, но я не собирался нарушать его.

– Ты многое знаешь, Бурдюк, – задумчиво протянул Тарантул. – Слишком много для жалкого вора.

– А ты много болтаешь без толку, Тарантул, – отрезал я.

Снова помолчали.

– Я мог бы попытаться, – осторожно начал Тарантул, но я прервал его:

– Мне не нужны твои попытки. Мне нужен надежный результат. Ты сделаешь это?

– Если у тебя хватит денег, – выдохнул колдун.

– У меня их хватит, если ты назовешь разумную цену.

Тарантул закатил глаза к потолку и пожевал губами, словно что-то там прочел. Хотя полоток был единственным местом вокруг, где ничего написано не было. Затем он испустил тяжелый вздох.

– Устал я, Бурдюк, устал… Старый стал совсем. Теперь я понимаю, что ты специально утомил меня. Совершенно нет сил торговаться с тобой. Я просто назову самую низкую цену, за которую вообще возможно браться за такую работу. Соглашайся – или уходи прочь.

– Сколько? – деловито спросил я.

– Четыреста дзангов.

Настала моя очередь тяжело вздыхать. Тарантул дал сигнал к началу самого трудного этапа разговора. Не знаю, сколько мы торговались, я потерял счет времени. Вместе с остатками нервов. Но результат того стоил – мы сошлись на двухстах тридцати дзангах, и, клянусь двенадцатью богами, никто никогда еще не зарабатывал сто семьдесят дзангов таким тяжким трудом. Так что, когда Тарантул, все еще недовольно бурча себе под нос что-то о своей непомерной щедрости, которая рано или поздно пустит его по миру, встал со стула, я был словно выжатый лимон.

Колдун занялся приготовлением какой-то смеси, выливая в сомнительной чистоты котелок понемногу жидкостей из разных сосудов. Смесь пузырилась и издавала неприличные звуки. От предчувствия, что мне, возможно, предстоит это выпить, становилось дурно. Но я зашел слишком далеко, чтобы отступить из-за брезгливости – подлый Тарантул потребовал полную предоплату. Я старался успокоить себя мыслью, что, быть может, варево предназначалось для самого Тарантула, чтобы войти в Изнанку мира. Мне ведь никогда ранее не доводилось наблюдать за работой колдуна.

Надежда разбилась довольно быстро – держа котелок на вытянутых руках, Тарантул подошел к нам с Эписанфом.

– Пейте. Каждый по полному глотку, – коротко бросил он.

Жидкость выглядела омерзительно, пахла омерзительно и – да, вкус имела тоже омерзительный. Но я мужественно сделал солидный глоток и молча показал варвару кулак, когда он сморщил было нос. Я бы подкрепил свой жест парочкой крепких слов, но боялся открыть рот, отчаянно борясь с тошнотой. Выпить эту дрянь еще раз я бы себя не заставил. Закралось подозрение, что парочку наиболее отвратительных ингредиентов Тарантул добавил просто так, чтобы насолить мне. Но, разумеется, высказываться об этом было бессмысленно, в конце концов, жидкость уже достигла наших желудков.

Тарантул приблизил свое лицо к моему вплотную и, не говоря ни слова, уставился мне в глаза. Через пару секунд я не видел ничего, кроме его глаз… потом только зрачков, грязно-желтых, с кровавыми прожилками. Причем каждый зрачок был размером с добрую тыкву. Потом… сложно описать, такое впечатление, что я оказался внутри этой самой тыквы. Вокруг меня был плотный кокон, но это ничуть не тревожило. Напротив, я испытывал какую-то необыкновенную легкость, был совершенно расслаблен и умиротворен. Наверное, никогда я не чувствовал себя так хорошо.

При всем при этом я находился в сознании и соображения не терял. Я помнил, кто я и как меня зовут, я понимал, где нахожусь и зачем сюда пришел. Я даже отдавал себе отчет, что мое нынешнее состояние связано с выпитой мной жидкостью и колдовством Тарантула. Мне хотелось только одного, чтобы это состояние не проходило как можно дольше… желательно никогда. Я знал, что это невозможно, знал, что скоро все закончится – и с настоящим ужасом ждал этого момента.

И этот момент настал. Он навалился чудовищным грузом, упал откуда-то сверху, словно камень на голову. Бешено забилось сердце, застучала кровь в висках, каждый вдох давался с великим трудом. Сейчас у меня было только одно желание – немедленно сделать еще глоток этого чудесного напитка…

Чтобы прийти в себя, я крепко стиснул голову руками и до боли закусил губу. Наваждение постепенно отступало, и через минуту-другую я смог – правда, слабым и дрожащим голосом – задать Тарантулу вопрос:

– Что это было?

Колдун тряс руками, будто бы избавляясь от напряжения, и почему-то очень пристально смотрел на меня.

– Ничего особенного, Бурдюк. Моя работа выполнена.

– Работа?.. Я… То есть да, спасибо тебе, – связная речь требовала немалых усилий, и я их приложил. – Я имею в виду, почему было так… легко?

– Легко, говоришь? – Тарантул улыбнулся почти по-доброму. – Ничего удивительного. Мне ведь пришлось на время вынуть из тебя душу.

Через какое-то время мне удалось захлопнуть рот и остановить кружение комнаты. Я бросил беглый взгляд на Эписанфа – бедолага, по-моему, чувствовал себя так же, как и я. Впрочем, с ним-то все понятно, а вот…

– Скажи, колдун, зачем тебе нужно было вынимать душу из меня? – с не вполне еще осознанным беспокойством спросил я. – То есть и из меня тоже?

– Разве я не сказал тебе, Бурдюк? – Тарантул фальшиво захлопал глазами. – Во имя Скорпиона, и вправду забыл… Ритуал ведь взаимный, понимаешь? Может, есть и какой-нибудь другой, но мне он неизвестен. Я смог лишь связать ваши души воедино.

– Связать… воедино… – Разум отказывался понимать, а сердце тревожно сжалось.

– Ну да! – радостно всплеснул руками Тарантул. – Если умрешь ты, душе варвара придется держать ответ перед твоей душой. Но медаль имеет и оборотную сторону…

Я обессиленно опустил руки. Желание убить Тарантула у меня было, и неслабое, а вот оснований не было. Наш договор он выполнил честно, только моя вина, что я не оговорил всех деталей.

– Зачем, Тарантул? – Голос мой был спокоен, что удивило меня самого. – Я понимаю, что ты – пакостный мерзкий старикашка, но все же – зачем?

– Зачем?! – В голосе колдуна зазвучал металл. – Ты спрашиваешь меня зачем?! Ты, который обокрал моего родного брата?

Я вытаращился на него и поначалу даже не мог ничего сказать.

– Но ведь это ты послал меня к нему, Тарантул!

– Я знаю, – уже спокойней сказал колдун. – Только по этой причине ты уйдешь от меня живым.

Летопись Милька

Последующие минуты я был как в бреду и опомнился лишь на берегу ручья, который совсем недавно переходили вброд арзакенцы; весь путь я проделал пешком, ведя кобылу в поводу. Стало чуть тише, и эта относительная тишина дала мне возможность хоть немного прийти в себя. Однако грохот и рев потока не исчезли вовсе; нет, просто их источник находился теперь далеко впереди, у ворот или даже за ними. Там, вдалеке, мерещились и силуэты коня и всадника, гонящих жалкие остатки армии Арзакены к городским стенам.

«Да полно, – подумал я. – Гиеагр ли это? Или просто я схожу с ума от напряжения последних дней, досады, ненависти и горечи поражения…»

Ну нет, предположение о собственном безумии я немедленно отмел. Тот, кого одолевают подобные мысли, проиграл, не начав битвы, и даже нож между лопаток в темной подворотне для такого – слишком большая честь. Нет, я в своем уме! И стал свидетелем хитроумной шутки, придуманной великим героем Гиеагром, блестяще сыгранного спектакля внутри спектакля, задуманного для того, чтобы обмануть наших врагов!

Эта мысль ободрила, и все же я чувствовал себя совершенно разбитым: ноги подкашивались, тянуло улечься на берегу ручья, сомкнуть веки, уснуть и не просыпаться хотя бы до следующего вечера. Не в силах больше стоять, я отпустил поводья и плюхнулся на камень у воды; кобыла, радостно фыркнув, потянулась губами к журчащей влаге.