Придя вечером в клуб, Андрей был сразу же приглашен к управляющему.

– Проходите, Андрей, присаживайтесь! – не вынимая сигару изо рта, произнес мистер Вайд.

Клубы дыма и сама огромная сигара скрывали выражение лица управляющего, поэтому Андрею было трудно понять, чего ожидать от этого вальяжно рассевшегося в мягком кресле человека – одобрения или скандала.

Андрей уселся на предложенный стул. Понимая, что столь неожиданный даже для него самого оборот дел мог вызвать непредсказуемую реакцию работодателя, чувствовал он себя теперь весьма неловко. К тому же господин Дубинин обещал переговорить с мистером Вайдом, но, судя по газетной заметке, этого не произошло. Андрей напряженно ждал реакции управляющего, но тот с минуту молчал, пускал клубы дыма и изучающе поглядывал на своего маркера.

– Вы рассчитываете на победу? – бесцветно спросил мистер Вайд, продолжая пускать клубы дыма.

– Мне предложили, и я готов играть, – уклончиво ответил Андрей.

– Предложение исходило от мистера Дубинина? – задал очередной вопрос управляющий.

– Да, – односложно ответил Андрей.

– Выходит, что мистер Дубинин уверен в вашей победе? Впрочем, я сам склоняюсь к тому, что вы имеете все шансы обыграть француза.

Наконец-то Андрей дождался эмоций от Вайда. Он немного расслабился.

Меж тем управляющий продолжил:

– Ввиду вашего молчания до выхода статьи, я полагаю, что вопросами организации игры занимается мистер Дубинин?

Андрей лишь утвердительно кивнул.

– К сожалению, мистер Дубинин пока не вел с нашим клубом переговоров касательно организации. Однако я смею надеяться, что такие переговоры пройдут в ближайшее время?

Андрей пожал плечами, давая понять, что не владеет вопросом.

– Вы, как непосредственный участник предстоящей партии, могли бы сделать определенный акцент при выборе места встречи, особенно учитывая тот факт, что вы являетесь нашим сотрудником… – недвусмысленно дал понять управляющий.

– Непременно, – ответил Андрей.

– Вы должны понимать, что такого рода встречи привлекают большой поток посетителей, что в свою очередь весьма положительно сказывается на успешности клуба.

– Да, мистер Вайд, я понимаю, – подтвердил Андрей.

– Вот и славно, вот и хорошо! – улыбнулся управляющий и добавил расслабленно: – Зайдите в кассу к мистеру Байлоку, он выдаст вам триста рублей премиальных.

Выходя из кабинета управляющего, Андрей наткнулся на Луку Сергеевича, тот торопился обсудить вопрос покупки клубом нового бильярда. Сговорились встретиться в зале через полчасика.

Лука Сергеевич вошел в зал с загадочной улыбкой на лице. По его выражению нетрудно было понять, что коммерческий вопрос близок к разрешению, но есть какая-то несущественная помеха делу. Теперь литератор обдумывал, каким наилучшим образом эту помеху удалить.

– Лука Сергеич, у меня к вам будет просьба, – обратился Андрей, едва тот подошел к столу.

– И в чем же она заключается? – с трудом вылезая из омута собственных рассуждений, поинтересовался литератор и добавил, казалось бы, ухватив новую идею за хвост: – У меня к вам тоже дельце наметилось.

Андрей вынул из кармана пачку ассигнаций, покрутил ее в руках и смущенно начал:

– Лука Сергеич, не могли бы вы поставить эту сумму на мой выигрыш? Самому мне запрещено делать ставки, но вы могли бы сделать это для меня.

Литератор вытаращил глаза, раскрыл рот и стоял истуканом добрую минуту, загипнотизированный внушительной суммой в руках явно небогатого часовщика.

– Я… я… непременно-с! – выдавил он наконец, принимая ассигнации.

– Здесь триста рублей, – уточнил Андрей. – Вы говорили о каком-то деле ко мне? Я рад услужить.

– Да… да, дело! Конечно, дело, – бормотал литератор, запихивая в карман деньги.

Все смешалось в голове Луки Сергеевича. Он решительно не понимал происходящего. Он силился найти хоть какое-то обоснование странным поступкам Дубининых, а теперь еще и Часовщика, но ничего не получалось, не складывалось. События последних дней виделись Луке Сергеевичу беспорядочно раскатанными по бильярду шарами – только мастер игры мог разглядеть в этом хаосе беспроигрышные варианты для удара.

– Дело, – продолжал шептать литератор; однако всё, что он хотел сказать, выпорхнуло из головы и не желало возвращаться. – Так, безделица, сущий пустяк…

Он на мгновение умолк, напрягся, силясь вспомнить, вернуть упорхнувшую мысль.

– Услуга за услугу, – наконец опомнился Лука Сергеевич. – Я думаю, что для вас не составит большого труда устроить так, чтобы игра состоялась здесь?

– Вы не первый просите об этом, – спокойно ответил Андрей. – Думаю, что всё так и случится.

Следующим утром, около одиннадцатого часа, Лука Сергеевич, днем ранее успешно склонивший еще и господина Ширяева к покупке бильярда, спешил уведомить Поликарпа Матвеевича о заказах. Он прошмыгнул в гостиницу, с невероятной легкостью поднялся на третий этаж. Настроение литератора было приподнятым – делиться пятирублевкой с Гриндерманом нужды не возникало, ибо господин Ширяев выступал как частное лицо. Кроме того, он заказал еще шары и кии. Лишь один вопрос мучил теперь Луку Сергеича: перепадет ли что-нибудь с заказанных киев? Ведь про них уговора не было.

Пройдя по коридору этажа, раскланиваясь со встречными господами и дамами, литератор добрался до номера братьев Дубининых. Осторожно постучав, он затаил дыхание, прислушиваясь.

Дверь отворил Иван Матвеевич. Он не очень-то обрадовался приходу литератора, но внутрь пустил. Луку Сергеевича едва столбняк не хватил, когда взгляду открылось невиданное зрелище.

На ковре посреди комнаты сидел негр преклонного возраста. Одежду чернокожего составлял головной убор из перьев крупного попугая, лоскутная круглая, с дыркой для головы, красно-желтая накидка на плечи и нечто вроде юбки невероятно пестрого сочетания множества цветов. В носу африканца было вделто кольцо из черепашьего панциря, на груди висели бусы из костяшек и засушенных экзотических цветов. Негр, казалось, не замечал вошедшего – он сидел с закрытыми глазами и что-то тихонько подвывал, не раскрывая рта.

Лука Сергеевич хотел было открыть рот, чтобы высказать свое недоумение, но сидящий на диване Поликарп Матвеевич жестом попросил помолчать. Литератор бочком осторожно добрался до стула, плюхнулся на мягкое сиденье и вылупился на диковинного туземца.

Негр подвывал минут двадцать. Он раскачивался, словно пьяный, выделывал руками странные движения, будто связывал невидимую нить. В конце он по-утиному крякнул и открыл глаза. Дубинины тут же увели туземца в другую комнату. Лука Сергеевич чувствовал себя полным идиотом. Он так и не решился подняться со стула – продолжал сидеть, робко сложив руки на коленях.

Вернулись Дубинины. Поликарп Матвеевич молча протянул литератору свежий выпуск «Ведомостей». Статья того же Гриндермана повествовала о безнадежности попытки Андрея Часовщика противостоять французскому гению бильярда. Приводись примеры из беспроигрышного московского турне месье Перро. Вывод был однозначен: купец Дубинин совершил неимоверную глупость, решив финансировать безнадежное предприятие.

Лука Сергеевич прочитал статью и еще более непонимающе уставился на Поликарпа Матвеевича.

– Вот братец мой тебе всё расскажет, – ответил на немой вопрос купец.

Лука Сергеевич несколько напрягся, не приметив на лице купца привычной улыбки, однако жгучий зуд непонимания источил нервную систему литератора. Он с нескрываемым интересом перевел взгляд на Ивана Матвеевича.

– Лука Сергеич! – усевшись на диван, начал тот. – Сказать по чести, с французом этим, Перро, мы знакомы еще по московским его выступлениям. Нам также известно, что он пользуется услугами некого польского колдуна Юзефа Зелемы из Кракова. Этот самый пан Зелема долгое время служил в германском африканском корпусе. Был ранен, едва не умер. Его излечили аборигены. И не только излечили. Прожив год в танганьском племени нгонде, он выучился искусству общения с духами, познал азы африканской черной магии. С Перро они встретились в Варшаве, где француз уже обставлял поляков и офицеров нашей суконной гвардии. Зелема согласился помочь Перро разбогатеть, однако и сам не прочь был подзаработать. Поляк сделал заговор, и Перро больше не проиграл ни одной партии.