— Он такой больной, слабый, мечущийся. Уже понял, что ошибся, ввел нэп, понял, что без капи­тализма, без свободного рынка в стране развития не будет... А в партию я так и не вступил и все удив­лялся, почему в партбюро в театрах заседают самые бездарные, дребедень, а не актеры. И только недавно узнал, что их-то как раз нельзя было выгнать из-за этой партийности.

В ноябре 1997 года известный своими путешестви­ями по России «очарованный странник» — журналист «Комсомольской правды» Николай Варсегов навестил уральскую деревню Бутка, где родился первый наш всенародно избранный президент.

«Странник» постучал в калитку. Из дому вышел, как во тьме показалось путешественнику, сам прези­дент Ельцин.

— Здравствуйте, Борис Николаевич! С приездом вас в отчий дом!

— Да не, я его родственник, — ответил человек и представился: — Ботанин Виктор Еронович. А Борис Николаевич давно здесь не живет. Забыли уж, когда заезжал в последний раз.

Разочарование скоро переменилось на приятность общения с Виктором Ероновичем и его хозяйкой. Ду­шевные и гостеприимные люди! Гости тоже понрави­лись Виктору Ероновичу:

— Сколько журналистов перебывало и наших, и западных, а с водкой еще никто не приезжал. А вы вот сразу видно — настоящие журналисты!

Игорь Евгеньевич Малашенко когда-то работал в международном отделе ЦК КПСС, был в числе разработчиков концепции «нового политического мышления», в марте 1991 года перешел в аппарат президента СССР. В постсоветские времена— прези­дент ЗАО «НТВ-холдинг», первый заместитель пред­седателя совета директоров холдинга «Медиа-МОСТ», принадлежащего известному финансовому магнату В. Гусинскому.

Как-то журналисты спросили у него: верно ли, что он является другом Татьяны Борисовны Дья­ченко?

— У меня нет друзей, — холодно ответил Игорь Евгеньевич. — Это было написано черным по белому многократно. Так что насчет дружбы — не надо. Я с людьми работаю, а не дружу.

— Ваши друзья — это люди из шоу-бизнеса? — спросили у Филиппа Киркорова.

— В шоу-бизнесе у меня нет друзей, — ответил глава звездной семьи. — У меня есть товарищ, с ко­торым мы выросли вместе, жили в соседних домах, учились в одном классе, — Роман Родин. Сейчас он известный телережиссер, и съемку своих концертов я доверяю только ему. Валя Юдашкин — это шоу- бизнес вроде бы, но он, к счастью, не поет. Поэтому у нас с ним нет конкуренции. Да если бы и пел, он все равно очень комфортный человек, и наши от­ношения, думаю, были бы такими же. А больше ни­кого не могу назвать. Это ужасно. Хотя, с другой стороны, меньше народу — больше кислороду. Травм меньше, разочарований.

— Вы по своей природе— общественный чело­век?— спросили у актрисы Елены Сафоновой.

— Абсолютно не общественный. Даже— антиоб­щественный. Еще в детстве, в 7-м классе, я вдруг обнаружила, что общественная работа — это когда надо сделать то, чего не сделали другие, хотя это была их обязанность. Я поняла, что это совсем не мой конек. И вообще считаю, что жить общественной жиз­нью — просто абсурдно, нелогично, неправильно. Лю­ди рождены совсем не для этого, а для того, чтобы жить своей жизнью, в своей семье.

Рассказывает главный редактор журнала «Огонек» Лев Гущин:

— Я до 33 лет работал в комсомоле, был первым секретарем Кунцевского райкома комсомола. Два ор­дена дали. Приходит пора — вызывают в ЦК партии: назначаетесь инструктором ЦК партии. Я отказался. Вызывают в горком — Лев Никитич, назначаетесь зам.

зав. отделом горкома партии. А у меня ужас. Пред­ставить, что буду с чемоданчиком и в галстуке ездить в ЦК, встречать Михаила Андреевича Суслова, кото­рый, если увидит без галстука, выгонит к чертовой матери, или в горкоме выколачивать какие-то показа­тели!.. Удалось не пойти.

Главный рок-н-ролльный повар России Андрей Макаревич рассказывает о том, как он встречает Новый год:

— Раньше я часто устраивал праздник у себя дома. Но сейчас я предпочитаю в гости ходить. Уж очень противно после праздников разгребать все это говнище.

Знаменитый режиссер цирка на Цветном бульваре Валентин Гнеушев курит толстые сигары и носит тель­няшку «от Готье».

— Вам требуются острые ощущения, чтобы сбро­сить стресс?

— Прыгаю с парашютом. И без парашюта тоже. Однажды прыгнул с шестого этажа, но, к счастью, прокрутив сальто, приземлился в талый снег. Это про­изошло, когда я, поссорившись с Гедрюсом Мацкявичюсом, уходил из его театра. Сильно тогда поломался. А прыжки с парашютом — это выброс адреналина в кровь и проверка на трусость. Мой любимый фило­соф Анри Бергсон, автор теории «жизненного по­рыва», размышляя о времени и пространстве, вывел закон: интенсивность мышления всегда возникает в критической ситуации. Прекрасное ощущение экс­тремальной ситуации в метро: темно, стены проносят­ся совсем рядом. Как будто летишь в трубе. Но это из мира моих ощущений. Все зависит от того, какая в этот момент у тебя дискета.

Исполнитель роли генерала в фильме «Особеннос­ти национальной охоты» Алексей Булдаков рассказы­вает:

— Мне жена как-то говорит: «Знаешь, Алексей, надо тебе в психдиспансер сходить, провериться». «За­чем это?» — возмутился я. «Ну так надо», — уклон­чиво отвечает она. Ладно, сходил. Дальше — больше. «Надо наведаться к наркологу», — опять говорит же­на. «Минуточку!— взрываюсь

я.—

Я, конечно, выпи­ваю, но не до такой же степени!» А она ласково так: «Не кипятись, это чистая формальность, сейчас всех проверяют». В общем, как выяснилось, друзья, а это Аристарх Ливанов, Женя Жариков, Коля Расторгуев, решили преподнести мне охотничье ружье на день рождения. Для этого, собственно, им и понадобились от меня разные справки. А я уже, бедный, что только про себя бессонными ночами не думал...

Программа «Русский век» на НТВ. Ведущий Анд­рей Караулов беседует с санкт-петербургским губер­натором Владимиром Яковлевым.

Камера показывает ухоженный городской квартал.

— Если все дворики обретут такой вид в нашем городе, то уже многие вопросы выглядеть будут ина­че, — говорит цицеронистый, как все крепкие хозяй­ственники, губернатор.

Андрей Караулов — почтительно поднятые бро­ви — радостно кивает головой: куда ж нам без дво­риков.

— Значит, надо чем-то будет вот... Думать, — про­должает государственный муж.

Ведущий — восторженный, трепетно внимающий своему визави — соглашается и с этим.

Раньше он мог задать своим собеседникам вопрос: «Скажите, вы вор?» Сейчас лучится восторгом — ин­тонация всегда входит в заказанную музыку.

Новое детище московского мэра — деловой центр «Усадьба», которое как на дрожжах выросло за здани­ем мэрии. Под стеклянной крышей среди огромных фикусов зимнего сада открылась галерея произведений израильского скульптора Фрэнка Майслера. На откры­тие прибыл Юрий Лужков.

Майслер знаменит своими фигурками, изображаю­щими животных. На презентации выставки он подарил Лужкову фигуру быка с рогами под золото. Подарок московскому градоначальнику понравился. Увидев скульптуру осла, Юрий Михайлович развеселился и попросил сделать такого же для своего друга: — Он очень на него похож...

— Лучше займусь-ка я Скуратовской баней,— ска­зал депутат Госдумы Александр Коржаков корреспон­денту «Комсомольской правды» Василию Устюжанину.

— Что, и у Генпрокурора Скуратова с баней воз­никли проблемы?— испугался журналист, вспомнив «банный» скандал министра юстиции Валентина Ко­валева.