В последующие после Додж-Сити несколько лет Бэт успел поработать помощником шерифа в Лас-Анимасе, маршалом в Тринидаде и Криди, управлял салунами в Денвере и Криди, помогал создать в штате Колорадо боксерскую ассоциацию. Первые спортивные колонки Бэт начал писать для денверской газеты «George's Weekly». Но его честные статьи вызвали недовольство боксерского промоутера Отто Флото, разразился затяжной скандал. В июле 1900 года его конфронтация с Флото привела к уличной драке. Бэт избил его своей тростью, вынудив позорно бежать.

Два года спустя Мастерсон перебрался в Нью-Йорк, где был арестован на улице за ношение оружия и карточное шулерство. Центральные газеты не могли пропустить такое событие. Но жители Нью-Йорка пришли в восторг, узнав, что по улицам их города ходит знаменитый Бэт Мастерсон — настоящий ганфайтер с большим револьвером, из которого он «уложил три десятка негодяев»! Обвинение в шулерстве оказалось ложным, и Бэта, извинившись, отпустили.

В Нью-Йорке Мастерсон познакомился с президентом США Теодором Рузвельтом, питавшим страсть к Дикому Западу и его героям. Они часто встречались и стали близкими друзьями. В 1905 году Рузвельт в частном письме предложил Бэту назначить его маршалом всей Оклахомы, но тот отправил ему ответное письмо, в котором разумно объяснил причину своего отказа: «Я не подхожу для этой работы. Оклахома все еще дикое место, и если я стану маршалом, какой-нибудь малец попытается прикончить меня из-за моей репутации. Я буду приманкой для подросших мальчишек, чьи головы забиты грошовыми новеллами. Я буду вынужден убивать или быть убитым. В этом нет смысла. Я снял свои револьверы и больше не хочу надевать их».

Мир сильно изменился с тех пор, как Бэт Мастерсон перебрался на Восток. Он жил уже другой жизнью и не желал возвращаться в прошлое. Тогда Рузвельт назначил его помощником маршала Южного округа Нью-Йорка, предложив зарплату, от которой Бэт отказаться не смог. Работа заключалась лишь в охране зала верховного суда во время заседаний и не мешала Мастерсону писать для нью-йоркской газеты «Morning Telegraph». Его многочисленные статьи в общей сложности составили более 4 000 000 слов, а многие его высказывания стали афоризмами. В 1909 году, после ухода Рузвельта с поста президента, Бэт был отстранен от должности.

Как бы удачно ни складывалась жизнь Бэта Мастерсона в Нью-Йорке, ему, как прежде на Диком Западе, постоянно приходилось бороться за свою честь, отстаивать свое доброе имя. Два случая приобрели наибольшую известность.

В 1906 году в город прибыл Ричард Планкетт — бывший представитель закона, которого Бэт знавал еще в колорадском городке Криди. Напыщенный болван приобрел некоторую известность, арестовав Эда О'Келли — человека, убившего Роберта Форда, убившего, в свою очередь, знаменитого грабителя Джесси Джеймса. Планкетту, вероятно, не давала покоя слава Мастерсона, и он начал бравировать на Бродвее, называя Бэта «мошенником и фальшивкой». Он думал, что времена Дикого Запада канули в лету, и здесь, в большом городе на Востоке, уже никто не начнет стрелять, защищая свою честь и достоинство. Бэт встретил его в кафе роскошного отеля «Уолдорф-Астория». Планкетт был вместе с неким Динклшицем. Мужчины перекинулись парой бранных фраз, после чего Динклшиц ударил Мастерсона. Он вложил в удар всю силу, но… промахнулся. Бэт сбил его на пол одним ударом, затем быстро подскочил к Планкетту и приставил к его брюху засунутую в карман пиджака руку. «Спасайтесь!» — завизжал кто-то из посетителей, и все бросились вон из кафе. Подоспевшие представители полиции не стали никого арестовывать, но проследили, чтобы каждый из драчунов ушел своей дорогой. Один из оказавшихся поблизости репортеров попросил Мастерсона показать ему свой револьвер — Бэт улыбнулся и вытащил из кармана пачку сигарет.

Бэт Мастерсон (слева) с актером Уильямом Хартом. Снимок сделан 7 октября 1921 года, всего за 18 дней до смерти великого ганфайтера

Другая ситуация произошла пять лет спустя. Публика с нетерпением ожидала боксерского призового поединка между «белой надеждой» Карлом Моррисом и малоизвестным Джимом Флином. Мастерсон узнал, что оба боксера финансируются менеджером Морриса — Фрэнком Уфером, и написал в своей газете, что в такой ситуации не будет странным, если Флин уже получил деньги за то, что «ляжет» в поединке. В день боя, 15 сентября 1911 года, в нью-йоркской газете «Globe and Advertiser» Уфер обвинил Мастерсона в том, что он «заслужил свою репутацию, убивая пьяных индейцев и мексиканцев выстрелами в спину». Мастерсон пришел в ярость. Он подал в суд иск, требуя 10 000 долларов с Уфера и 25 000 с владельцев газеты. Интересы Уфера представлял Бенджамин Кордозо, впоследствии занявший пост судьи Верховного суда США. Кордозо выстроил линию атаки, исходя из многочисленных публикаций о прежних похождениях Бэта Мастерсона на Диком Западе и его последующих стычках на Востоке. Все его обвинения рассыпались одно за другим. Свидетели со стороны Мастерсона только усмехались, слушая невероятные истории, которые приводил Кордозо. Бэт пояснил, что спокойно относится ко всей написанной о нем чепухе: «Писателям тоже надо жить, и если они могут хорошо заработать на моем имени, пусть зарабатывают». Но нападки «Globe and Advertiser» он назвал «злонамеренными». «У меня много друзей среди влиятельных людей Соединенных Штатов, — говорил Бэт. — И мне больно думать, что они могут поверить в россказни о том, что я убивал пьяных индейцев и мексиканцев выстрелами в спину». Да, возможно, он убил одного-двух индейцев в битве при Эдоуби-Уоллс, в чем, правда, сомневается, но те индейцы едва ли были пьяными. В мексиканцев он не стрелял никогда ни спереди, ни сзади. Кордозо напирал, что Мастерсон заслужил себе репутацию, убив тридцать человек, на что один из свидетелей ответил: «Свою репутацию он заслужил потому, что был наиболее эффективным представителем закона». Суд постановил выплатить Мастерсону 3500 долларов за причиненный ему моральный ущерб…

Бэт Мастерсон прожил удивительную, насыщенную событиями жизнь, но, в отличие от многих легенд Дикого Запада, он всегда оставался честным человеком…

Пытаясь выбить его из убежища, представители закона произвели более двух тысяч выстрелов из ружей и револьверов, около сорока выстрелов из армейской пушки и использовали шесть «свечек» динамита. Но это не помогло. Преступник выдержал двенадцать часов боя. Лишь когда дом загорелся, Нед Кристи — индеец чероки, обвиненный в хладнокровном убийстве помощника маршала Дэна Мэплса, выскочил наружу. Он успел сделать несколько выстрелов, прежде чем был срезан залпом из ружей. Его истерзанный пулями труп привязали к снятой с петель двери — так было удобнее ставить его вертикально и фотографироваться рядом с ним на память… Спустя тридцать лет Неда Кристи признали невиновным.

Эдвард Кристи, которого в семье сокращенно называли Недом, родился 14 декабря 1852 года в резервации племени чероки на Индейской территории[44]. Прежде племя жило в лесах на востоке, но в 1838 году его под конвоем солдат насильно переселили с исконных земель на запад. Многие погибли от лишений по пути к новому дому, и переход тот получил известность как «Дорога слез». Но чероки были слишком гордым народом, чтобы пасть духом. Они рано, в отличие от большинства других племен, осознали необходимость перемен и всеми силами пытались «встать на путь белого человека». Они первыми из индейских народов изобрели собственный алфавит, первыми начали выпускать газету на собственном языке.

Отец Неда владел магазином, торговавшим кузнечными принадлежностями, и к десяти годам мальчик стал не только прекрасным кузнецом и ружейником, но и достиг такого совершенства в стрельбе из огнестрельного оружия, что по праву считался одним из лучших стрелков среди чероки[45]. Со временем благодаря своему острому уму и красноречию Нед снискал большое уважение соплеменников и даже был избран одним из трех сенаторов Исполнительного совета племени, действовавших в качестве советников верховного вождя. Он яростно отстаивал права своего народа и всегда ратовал за соблюдение правительством США условий договора с чероки. Он был хорошим человеком, хотя иногда любил приложиться к бутылке…