Приведенные примеры позволяют предполагать существование параллельных вселенных с иными значениями физических констант.

УРОВЕНЬ III — КВАНТОВОЕ МНОЖЕСТВО ВСЕЛЕННЫХ

Сверхвселенные уровней I и II содержат параллельные вселенные, чрезвычайно удаленные от нас за пределы возможностей астрономии. Однако следующий уровень сверхвселенной лежит просто вокруг нас. Он возникает из знаменитой и весьма спорной интерпретации квантовой механики. Это идея о том, что случайные квантовые процессы заставляют вселенную «размножаться», образуя множество своих копий — по одной для каждого возможного результата процесса.

В начале XX века квантовая механика объяснила природу атомного мира, который не подчинялся законам классической ньютоновой механики. Несмотря на очевидные успехи, среди физиков шли жаркие споры о том, в чем же истинный смысл новой теории. Она определяет состояние Вселенной не в таких понятиях классической механики, как положения и скорости всех частиц, а через математический объект, называемый волновой функцией. Согласно уравнению Шредингера, это состояние изменяется с течением времени таким образом, который математики определяют термином унитарный. Он означает, что волновая функция вращается в абстрактном бесконечномерном пространстве, называемом гильбертовым.

Самое трудное — связать волновую функцию с тем, что мы наблюдаем. Многие допустимые волновые функции соответствуют противоестественным ситуациям вроде той, когда кошка одновременно и мертва и жива, в виде так называемой суперпозиции. В 20-е годы XX века физики обошли эту странность, постулировав, что волновая функция коллапсирует к некоторому определенному классическому исходу, когда кто-либо осуществляет наблюдение.

Со временем физики отказались от этой точки зрения в пользу другой, предложенной в 1957 году выпускником Принстонского университета Хью Эвереттом (Hugh Everett III). Он показал, что можно обойтись и без постулата о коллапсе. Чистая квантовая теория не налагает никаких ограничений. Хотя она и предсказывает, что одна классическая реальность постепенно расщепляется на суперпозицию нескольких таких реальностей, наблюдатель субъективно воспринимает это расщепление просто как небольшую хаотичность с распределением вероятностей, в точности совпадающим с тем, которое давал старый постулат коллапса.

Эта суперпозиция классических вселенных и есть сверхвселенная уровня III.

УРОВЕНЬ IV — ДРУГИЕ МАТЕМАТИЧЕСКИЕ СТРУКТУРЫ

Начальные условия и физические константы в сверхвселенных уровней I, II и III могут различаться, но фундаментальные законы физики одинаковы. Почему мы на этом остановились? Почему не могут различаться сами физические законы? Как насчет вселенной, подчиняющейся классическим законам без каких-либо релятивистских эффектов? Как насчет времени, движущегося дискретными шагами, как в компьютере? А как насчет вселенной в виде пустого додекаэдра? В сверхвселенной уровня IV все эти альтернативы действительно существуют.

О том, что такая сверхвселенная не является абсурдной, свидетельствует соответствие мира отвлеченных рассуждений нашему реальному миру. Уравнения и другие математические понятия и структуры — числа, векторы, геометрические объекты — описывают реальность с удивительным правдоподобием. И наоборот, мы воспринимаем математические структуры как реальные. Да они и отвечают фундаментальному критерию реальности: одинаковы для всех, кто их изучает. Теорема будет верна независимо от того, кто ее доказал — человек, компьютер или интеллектуальный дельфин.

Другие любознательные цивилизации найдут те же математические структуры, какие знаем мы. Поэтому математики говорят, что они не создают, а открывают математические объекты.

Существуют две логичные, но диаметрально противоположные парадигмы соотношения математики и физики, возникшие еще в древние времена. Согласно парадигме Аристотеля, физическая реальность первична, а математический язык является лишь удобным приближением. В рамках парадигмы Платона истинно реальны именно математические структуры, а наблюдатели воспринимают их несовершенно. Иными словами, эти парадигмы различаются пониманием того, что первично — лягушачья точка зрения наблюдателя (парадигма Аристотеля) или птичий взгляд с высоты законов физики (точка зрения Платона).

Парадигма Аристотеля — это наше восприятие мира с раннего детства, задолго то того, как мы впервые услышали о математике. Точка зрения Платона — это приобретенное знание. Современные физики-теоретики склоняются к ней, предполагая, что математика хорошо описывает Вселенную именно потому, что Вселенная математична по своей природе. Тогда вся физика сводится к решению математической задачи, и безгранично умный математик может лишь на основе фундаментальных законов рассчитать картину мира на уровне лягушки, т. е. вычислить, какие наблюдатели существуют во Вселенной, что они воспринимают и какие языки изобрели для передачи своего восприятия.

Математическая структура — абстракция, неизменная сущность вне времени и пространства. Если бы история была кинофильмом, то математическая структура соответствовала не одному кадру, а фильму в целом. Возьмем для примера мир, состоящий из частиц нулевых размеров, распределенных в трехмерном пространстве.

В парадигме Платона заключен вопрос: почему наш мир таков, каков он есть? Для Аристотеля это бессмысленный вопрос — мир есть, и он таков! Но последователи Платона интересуются: а мог бы наш мир быть иным? Если Вселенная математична по сути, то почему в ее основе лежит только одна из множества математических структур?

Таким образом, теории параллельных вселенных имеют четырехуровневую иерархию, где на каждом следующем уровне вселенные все менее напоминают нашу.

В 1882 году сотрудники Кембриджского университета У Баррет и О. Лодж создали Общество психических исследований. В СССР одним из первых начал подобные исследования профессор Л. Васильев. В 1932 году он поставил в Ленинграде серию экспериментов, показавших, что телепатия, скорее всего, имеет не электромагнитную природу.

Некоторые гипотезы, объясняющие аномальные явления, противоречивы. Другие оказались недолговечны, например гипотеза о биогравитационном поле. Третьи — удерживают внимание физиков, например лептонно-электромагнитная (71ЭМ) гипотеза. Ее создатели — Б. И. Исаков, А. Ф. Охатрин и др. В этой гипотезе теоретические построения описывают аксионы — сверхлегкие элементарные частицы подкласса микролептонов, существование которых было предсказано нашими и зарубежными учеными.

Впрочем, и тут теоретики неизбежно сталкиваются с рядом парадоксов, не находящих разрешения в рамках существующей парадигмы. Так, даже сами авторы гипотезы старательно обходят молчанием тот факт, что, например, явление телекинеза, при котором предмет, передвигаемый экстрасенсом, изменяет свою кинетическую энергию без воздействия извне, явно нарушает закон сохранения энергии. Второй парадокс — неограниченность сферы воздействия экстрасенса. Другими словами, расстояние для него не имеет значения, что опять-таки противоречит известным законам физики. Наконец, третий парадокс связан с тем, что никому из исследователей до сих пор не удалось выделить сами аксионы, которые являются вроде бы носителями оказываемого воздействия.

Давайте на время отвлечемся от нашего трехмерного мира и спустимся в мир двухмерный, на плоскость. Представьте себе электрически заряженную частицу, двигающуюся в данной плоскости.

Нам как сторонним наблюдателям известно, что плоскость является лишь частным случаем трехмерного пространства. Предположим, что в нем появилось магнитное поле, силовые линии которого перпендикулярны рассматриваемой плоскости. Что произойдет с частицей? Очевидно, по закону Лоренца, она отклонится от прямолинейной траектории, изменит свою кинетическую энергию и импульс.

С точки зрения «трехмерного наблюдателя», все в порядке — изменение энергии частицы произошло за счет энергии магнитного поля. А вот с позиции «двухмерного наблюдателя» — условного жителя плоскости — проекция вектора магнитной индукции на его пространство равна нулю и, следовательно, зафиксирована быть не может. На его взгляд, произошло нарушение законов сохранения.