Нола Квонтрел заметила по этому поводу за чашкой кофе:

— Не понимаю, как сестра может заставить тебя переехать вместе с ней? Не позволяй ей так обращаться с тобой. Мне так хочется влепить ей оплеуху! Как ты можешь даже думать об этом? Да в здравом ли ты уме?

— Иногда я сама спрашиваю себя об этом, — усмехнулась Руби. — Впрочем, вдруг это окажется и не так уж плохо? Если я перейду работать в Пентагон, в контору, которой руководит адмирал, то буду получать намного больше и, возможно, даже сумею кое-что сэкономить.

— А если новая твоя квартира только увеличит твои расходы? Не вижу в этой затее никакого смысла. Конечно, ты можешь взять несколько ночных часов на моей работе.

— Это было бы неплохо. Я бы могла работать в магазине Лернера по воскресеньям и одну ночную смену в неделю.

Нола угрюмо покачала головой.

— Ты слишком нагружаешь себя. Как ты справишься со всем этим? Да, перед тобой стоит трудный выбор.

— Сейчас всем нелегко, — усмехнулась Руби. — Кстати, сегодня утром Амбер сунула мне под дверь вот этот список. Я должна буду взять на себя часть расходов на питание, квартплату, хозяйственные хлопоты. Да и проездной подорожает со дня на день. Я никак не укладываюсь в восемьдесят долларов в месяц, а тут еще придется занять двести долларов на переезд. Сегодня я заходила к Амбер на работу, но ничего не сказала ей. Узнав обо всем, отец наверняка поставит условие: либо я переезжаю вместе с сестрой, либо возвращаюсь домой. Если же я буду упрямиться, он сам припрется сюда и силой увезет меня в Барстоу.

Нола откинулась на спинку стула и затянулась сигаретой. Она была пятым ребенком в семье из одиннадцати детей. Кроме того, ее родители воспитывали еще восемь сирот. Поэтому Нола уже в шесть лет умела постоять за себя.

— Разъясни отцу, что, оставшись здесь, ты сможешь посылать ему больше денег, — рассудительно заметила подруга. — Он ведь рассчитывает на твои деньги. Кроме того, это уже прямое вмешательство в твою жизнь.

— Это все козни Амбер, — фыркнула Руби. — Я одна из ее жертв. Конечно, я попытаюсь что-нибудь придумать, но не удивляйся, если меня не будет на следующей неделе. Господи, когда же мне исполнится двадцать один год?!

Руби вернулась в гостиницу в десятом часу вечера и столкнулась в вестибюле с Амбер. На сестре был желтый нарядный костюм с широким зеленым поясом. В волосах совершенно не к месту торчала безвкусная гребенка с большим пером.

— Я никуда не переезжаю, — на ходу бросила Руби, направляясь к лифту; от неприязненного взгляда Амбер ее улыбка тут же погасла.

— Лучше скажи об этом отцу. Советую тебе сразу начинать упаковывать чемоданы, потому что он непременно приедет за тобой в воскресенье.

Руби нажала кнопку лифта.

— Все это вздор, я никуда не поеду. Можешь так и передать отцу.

Амбер следовала за ней, буквально наступая на пятки.

— До чего же ты глупа и наивна, — прошипела она в спину Руби. — Квартира находится недалеко отсюда. У нас будет холодильник, мы сможем сами готовить себе. Кроме того, дом окружен садом. У тебя будет своя комната. Что же тебе еще нужно?!

— Я вполне счастлива здесь. Меня это устраивает. Я не хочу ничего другого. Поищи кого-нибудь еще.

— Это невозможно. Папа приказал мне присматривать за тобой. Мне это совсем не по душе, но я вынуждена смириться. Кроме того, я не хочу возвращаться в Барстоу, а отец непременно потащит и меня следом за тобой. Поэтому ты могла бы и согласиться на мое предложение.

— Конечно, ты единственная, кто добивается этого переезда. А что это даст мне?

— Негодная соплячка! — взорвалась Амбер. — Ты всегда упрямишься. Я ненавидела тебя с того дня, как ты появилась на свет! Лучше бы ты никогда не родилась! Господи, как же я презираю тебя!

У Руби даже пересохло в горле. Ей так хотелось дать достойный отпор сестре!

— Не кричи! Лучше признайся, что просто не сможешь справиться без меня с переездом. Я нужна тебе, ведь так?

Амбер гневно сверкнула глазами, затем выдавила:

— Да, мне действительно нужно, чтобы ты переехала.

— Почему? — допытывалась Руби.

— Я тебе уже все объяснила.

— Нет, здесь что-то другое. Я ведь вижу тебя насквозь.

— У каждой из моих подруг есть друг. Но сюда мы не имеем права приводить мужчин. Там же у нас будет гостиная.

Наконец-то Руби представился случай ощутить собственное превосходство.

— Ну разве это не лукавство? Я давно догадывалась, что у тебя есть приятель. Очевидно, он просто глуп, глуп и слеп, если любит тебя.

— Так ты поедешь со мной на другую квартиру? — поинтересовалась Амбер, словно не слыша этих оскорблений.

— Как его зовут? — в голосе Руби послышались металлические нотки, совсем как у отца.

— Нанги Дуенас, — механически ответила Амбер, невольно подчиняясь ее приказу.

Руби переложила свой чемодан с полки и торжественно произнесла:

— Это тот самый филиппинец, который постоянно слоняется по коридору? Добрый малый! Это все равно что ходить с цветным. Узнав об этом, папа непременно утащит тебя домой.

Опомнившись, Амбер бросилась на нее с кулаками, царапаясь и таская за волосы. Руби тоже не осталась в долгу. Для начала она вырвала из волос сестры гребенку и расколола ее об пол, затем ударила ее сжатым кулаком в подбородок, одновременно сделав подсечку ногой. Амбер упала возле кровати. На ее помятый костюм брызнула капелька крови.

— Помнишь то время, когда я выбивала из тебя дерьмо? — тяжело дыша, спросила Руби. — К сожалению, не могу сделать этого прямо здесь, но поверь, ничто не доставило бы мне большего удовольствия. Так и быть, я перееду с тобой. Но больше не возьму у тебя в долг ни цента. И не пытайся надуть меня.

— Папа был прав: в тебе сидит дьявол. Когда-нибудь ты непременно заплатишь за это.

Амбер, пошатываясь, направилась к двери. После ухода сестры Руби в отчаянии упала на кровать, проклиная себя за несдержанность.

— Господи, какая глупая выходка, — простонала она.

Воскресным утром Руби проснулась в надежде, что наступил самый лучший день в ее жизни. В душе у нее звучала музыка, голубые глаза радостно сверкали. Сегодня она собиралась купить новое платье специально для танцев. Правда, для этого ей придется несколько сократить расходы на питание и всю неделю есть печенье и суп из томатов. Но ведь никто еще не умер с голода.

Наметанный глаз Нолы без труда отыскал среди выставленных на витрине платьев довольно оригинальный и в то же время относительно недорогой наряд.

— Подожди-ка минутку. Одна девушка вчера отложила платье, но не вернулась за ним. Помнится, мы отправили его обратно на склад. Платье очень оригинальное и твоего размера. Сейчас я схожу за ним.

Платье выглядело просто великолепно. Руби еще никогда не приходилось встречать ничего подобного. Оно переливалось всеми цветами радуги, а по низу шла трехдюймовая бахрома.

— Отец умрет на месте, увидев меня в таком платье, — потрясенно прошептала Руби, едва дождавшись, чтобы примерить наряд.

— Туда ему и дорога, — проворчала Нола.

— Сколько оно стоит? — поинтересовалась Руби, надевая платье.

Нола заглянула в примерочную.

— Вот этикетка: девятнадцать долларов. Отложившая его покупательница уже внесла девять долларов. Но она не вернулась, поэтому ты можешь заплатить лишь десять долларов. Это очень выгодная покупка. Глупо отказываться от нее.

— Разве та девушка не потребует обратно свои деньги? — выкрикнула из примерочной Руби, расправляя платье.

— Нет, — соврала Нола. — Если отложенный товар не забирается в срок, покупатель лишается задатка. У тебя сегодня удачный день, Руби.

Руби неслась домой словно на крыльях, всю дорогу думая о своем удивительном платье. Раньше она даже мечтать не могла о подобном наряде.

Пять часов спустя Руби выпорхнула из своей комнаты. В вестибюле ей встретились Амбер и Этель. Глаза сестры злобно сверкнули, когда подруга заметила: