– Прости, прости, прости… – прошептали ее губы, приникая к моему лицу.

– Тебе не нужно извиняться.

– Я примерно представляла, что сделает дядя, но то, что он позовет Дона…

– Это неважно. С Доном или нет, адмирал все дал мне понять предельно ясно.

– Дядя думает, что такая забота…

– Правильно думает.

– Ты…

– Проблем действительно много. Особенно юридических. И официально заключенный союз мог бы поставить тебя… в очень неловкое положение. А считать вилки, ложки и подушки в брачном контракте… Я не допущу такого унижения.

– Для себя?

– Для тебя.

Это был долгий поцелуй. Почти вечный. А когда он закончился, Сандра тихо сказала:

– Я буду ждать.

И медленно вернулась в дом.

– Не скучала? – спросил я у Эд, выйдя на улицу.

– Да вы ж недолго… Там… Того…

– Того?

– Ну, вы же… – Чадо слегка зарделось.

– Подглядывать нехорошо.

– Да ничего я не подглядывала! Она знаешь сколько всего про тебя расспрашивала? Я придумывать устала!

– Придумывать?! Ну-ка колись, какой ерунды про меня наплела?

– А чего ты так вдруг вскинулся? – хитро улыбнулась Эд. – Потому что влюбился?

Нет. Не влюбился. Люблю. Хотя и начинаю понимать, почему любовь часто равняют с мучением.

Но обсуждать свои чувства с ребенком пока не буду. Тем более на повестке дня имеется не менее животрепещущая тема:

– Помнишь наш вчерашний разговор?

– Про женщину? – прищурилось чадо.

– Ну, не совсем… Про девушку, на которую тебя так захотелось быть похожей.

– Ты все-таки попросил ее помочь?!

– Э…

Скорее она попросила. Меня. Помочь. Но хотя бы чье-то желание сегодня исполнилось!

Поздние визиты – вещь хоть и увлекательная, но опасная. Для того, к кому приходят в гости. Самым лучшим вариантом развития событий в этом случае становится бессонная ночь, проведенная за попытками понять, на кой черт тебя все же побеспокоили. А худшим…

Барбара задумчиво перевесила кобуру поближе к входу и открыла дверь.

– Приношу искреннейшие извинения за столь поздний визит, – церемонно поклонился из-за порога Фелипе Авьедо.

Явление на ночь глядя начальника Отдела по Борьбе с Организованной Преступностью добрым знаком признано быть не могло. Ни в каком случае. А потому полковник фон Хайст привычно приготовилась узнавать очередные дурные новости. Но не делать же это через порог? Дабы не усугублять, так скажем.

– Заходите!

Приглашение было принято, хотя и несколько неуверенно.

– Я на минутку, не больше, – предупредил Авьедо сразу же, как дверь закрылась за его спиной, но выкладывать причину своего визита почему-то не спешил.

И Барбара решила поторопить события сама:

– Возникли проблемы?

– Нет, – ответили ей, причем с чувством, похожим на искреннее удивление. – Как раз нет.

– Тогда чем обязана?

– Я подумал, что вам будет интересно оставаться в курсе относительно участников недавних… волнений.

Чистосердечным порывом со стороны полковника фон Хайст было бы заявить, что и волнения, и участники были ей сейчас до одного места. Ну, скажем, до звезды. Но служба, что называется, обязывала.

– Произошли какие-то изменения?

– Можно сказать и так. О поддержке мисс Арагона семьей Ишикава вы уже знаете. А сегодня стало известно, какой счет на оплату предъявлен девочке. Ни много ни мало – брачный союз.

Барбара улыбнулась:

– Оригинальное решение. Оно обусловлено какими-то особыми причинами?

– Неизвестно. В любом случае сам Ишикава ведь приехал сюда не один, а с наследником, так что, полагаю, кандидатура на роль мужа определена уже давно.

– Значит, можно считать, что все решилось мирком да ладком?

– С точки зрения криминальной политики? Пожалуй. Открытых выступлений можно не ожидать, а мелкие дрязги кланы утрясут между собой сами.

– Хорошие новости – это замечательно!

– Это еще не все новости, – осторожно заметил Авьедо.

– Есть и другие?

– Увы.

Полковник фон Хайст скрестила руки на груди:

– Излагайте.

– Поскольку мисс Арагона в силу возраста еще не имеет права принимать участие в официальных церемониях такого рода, как свадьба или помолвка, на повестку дня встал вопрос о назначении опекуна.

– Логично, – признала Барбара, все еще не понимая явного смущения своего собеседника.

– Опекун назначен.

– И что в этом может быть ужасного?

– Личность опекуна. Некто по имени Морган Кейн.

Полковник почувствовала, как очки сами собой сползают к кончику носа, и еле успела вернуть их на прежнее место.

– Нет-нет, ни я, ни Алексей Викторович не думаем, что сложившаяся ситуация принесет какие-то проблемы! – замахал руками Авьедо. – Это вполне допустимая норма, тем более что идет речь о строгом разграничении функций и полномочий… Но вас ведь необходимо было поставить в известность?

– Угу, – выдавила Барбара.

– Ну так я пойду? – робко поинтересовался начальник Отдела по Борьбе с Организованной Преступностью. – И позвольте выразить вам глубокую признательность за демонстрацию… э… замечательных качеств вашего специалиста!

Как сообщал акт, фиксирующий размеры учиненных разрушений и прочих неурядиц, произошедших по вине или при участии капитана Кейна, упомянутая «демонстрация» вылилась Управлению в кругленькую сумму. Но претензий не последовало, и, ознакомившись с записями камер наружного наблюдения, полковник прекрасно поняла почему. Когда нахохоталась вдоволь.

– Не за что. Если надумаете снова… – честнее было бы сказать «повеселиться», но не хотелось вводить визитера в еще большую растерянность, – обратиться за помощью и всем прочим, милости прошу.

– Конечно-конечно! – согласился Авьедо, исчезая за дверью.

Барбара немного постояла в прихожей, потом вернулась в комнату, присела на край стола и потянулась за комом.

– Тетушка? – спросил сонный голос.

– Морган, счастье мое, ты ничего не хочешь мне сказать?

Собеседник на том конце линии связи помолчал, потом чуть неуверенно ответил:

– Нет.

– А почему я думаю наоборот? Что там у тебя за дела с мафиозными кланами наметились?

– Тетушка…

– Мне только что доложили. Как тебя угораздило?

– Разве это что-то меняет? – уныло поинтересовались из комма.

– Тебе виднее! В любом случае, об изменениях ты узнаешь первым, я надеюсь. И сразу же… Слышишь? Сразу же известишь свою несчастную тетушку, из-за тебя вечно находящуюся на грани нервного срыва!

– Ой, да ладно…

– Никаких «ладно»! Ты хоть понимаешь, какую кашу заварил?

– Я не очень умею варить кашу, – признались на том конце.

– Морган!

– Ну, в целом вроде бы не должно возникнуть никаких критических…

– В целом, может, и да. А в частностях?

Из динамика помолчали, посопели, зевнули и обреченно заявили:

– Всех бед все равно не избежать.

– Но можно хотя бы попробовать не идти им постоянно навстречу? – поинтересовалась Барбара.

– Можно.

– Тебе следует хорошо подумать об этом, Морган. Как-никак ты у нас уже дважды отец!

В динамике комма чем-то поперхнулись.

– Привыкай-привыкай! Или думаешь, что это удастся утаить от огласки? Тебе же, как я понимаю, скоро невесту под венец вести?

– Тетушка…

– Так что готовься. Хотя бы морально, – ласково посоветовала полковник фон Хайст.

– А можно я сразу рапорт подам? Об отставке?

– Я тебе подам! Я тебе так наподдам! Все, спокойной ночи.

Она нажала кнопку отключения вызова первой, чтобы не внимать вздохам, которые обязательно должны были воспоследовать. Вряд ли Морган на самом деле болезненно переживал падение в очередную яму, но Барбара слишком хорошо знала тягу племянника к депрессивным монологам, чтобы тешить себя участью слушателя на сон грядущий.

Однако не успела полковник положить комм на стол, снова зазвучал сигнал вызова.

– Ну что у тебя еще? – рявкнула Барбара в микрофон.