- А что же я должен был подумать в палатке? - он спрашивал меня, и я непонятливо уставилась на Калеба, не совсем понимая, что именно он имеет в виду. - Во сне ты говорила со мной. Но когда я попытался дотронуться до тебя, ты совершенно никак не прореагировала. Я подумал, тебе неприятно.
- Я была сонной, - попыталась оправдаться я, но он вовсе не ожидал от меня оправданий. Он замотал головой и понимающе улыбнулся.
- Я знаю, - над самым моим ухом прошептал он, и меня окатила волна сладостной дрожи. - Сегодня я, наконец, решился, что должен до конца узнать всю правду. И все ждал подходящего момента. Просто то, как ты играла и пела, выбило меня из колеи. Ты была так прекрасна, и я подумал, что совершенно не имею на тебя никаких прав. Я ушел сюда, и решил - если ты пойдешь за мной, тогда все и прояснится, а если нет - завтра же я бы уехал со своим отцом подальше от тебя, хоть на некоторое время.
- Не уезжай, - прошептала тихо я, и впервые сделала шаг первой.
Теперь пришла очередь мне взять его лицо в свои ладони. Оно было таким прекрасным, словно нарисованным на картине, и в тоже время податливым. Калеб выжидал и не делал попыток как-то облегчить мне ситуацию. Я потянула его к себе и прижала сильнее ладони к его щекам. Он поднял рукой мои волосы и наклонился надо мной, внимательно следя за лицом. Но я не была напугана. Я наслаждалась, почувствовав холод его дыхания, и ощутив, наконец, прикосновение его губ и поцелуй - влажный, зовущий.
Теперь он даже и не думал медлить. Его губы стали настойчивее, почти болезненно упрямыми, и все же я наслаждалась этим поцелуем. Почувствовав, что я не успеваю за его ритмом, Калеб стал нежнее. После этого мне пришлось сдерживать себя, и не прижиматься к нему целиком. Почему-то я чувствовала, что не стоит этого делать.
Калеб, больше ничего не говоря, поднял меня на руки, и в обход понес к нашей палатке. Я смотрела на него, не отрываясь, и все еще не могла поверить, что он мой. Мой!!! Он не сказал мне, что любит меня, но это не было важно. Он сказал, что я нужна ему, а обо всем я буду переживать завтра.
Он незаметно для остальных занес меня в палатку, и мы устроились в одном спальнике. И теперь я больше не переживала, что он слишком велик для меня одной.
Часть II. Выбор
Молчанием
Ты обними меня, не говоря ни слова
и с этого мгновенья я твоя.
Не нужно слов, и громких обещаний...
...На беспамятных днях
Касание пальцев - нежных, снежных...
Как в песне, иду к тебе по парапету
С зашитыми тоской глазами.
Как листья, я лечу к тебе по свету с ветром
Обрывком сна и неизвестными словами.
Ногами босыми я пробегу по стеклам,
Опьянена тобой и пустотой.
(автор неизвестен)
...Чистейший из огней
Пусть моя хрупкость сделает тебя сильнее.
Знакомый ритм сердца стука,
Пусть страхи все твои развеет.
Чтоб навсегда печаль твою развеять.
Чтобы делить на два твои тревоги.
Что выжигает мрак чистейшим из огней,
И то, что в сердце - то несказанное слово...
(автор неизвестен)
Глава 14. Оставь меня тоска - ты глупа и убога
ВРАГ
Моя весна была зловещим ураганом,
Пронзенным кое-где сверкающим лучом;
В саду разрушенном не быть плодам румяным -
В нем льет осенний дождь и не смолкает гром.
Душа исполнена осенних созерцаний;
Лопатой, граблями я, не жалея сил,
Спешу собрать земли размоченные ткани,
Где воды жадные изрыли ряд могил.
О новые цветы, невиданные грезы,
В земле размоченной и рыхлой, как песок,
Вам не дано впитать животворящий сок!
Все внятней Времени смертельные угрозы:
О горе! впившись в грудь, вливая в сердце мрак
Высасывая кровь, растет и крепнет Враг.
(нап. Шарль Бодлер Перевод - Эллиса)
Проснулась я от ощущения холода на моем лбу. Руки были холодными, но это были не руки того, кого хотела бы я увидеть, открыв глаза.
Мои глаза открывались медленно и неохотно. Вчерашний вечер казался мне сном, и я боялась, что сейчас проснусь окончательно и исчезнет не только вчерашнее волшебство, но и наступит настоящий кошмар.
Улыбающееся лицо Бет зависло надо мной. Свесились черные кудри и ее глаза блеснули. Лучше бы она не улыбалась.
- Ты как себя чувствуешь? - спросила она, в сомнении закусив губу. - Калеб вчера сказал нам, что у тебя болит голова. А сегодня с утра, перед тем как уехать, попросил, чтобы я присматривала за тобой. Тебе что, плохо - ты ужасно бледная!
Я чуть не застонала вслух. Разве он мог так со мной поступить? Неужели все его вчерашние слова, горячие поцелуи, были просто ложью?
- Нет, - насилу выдохнула я, сопротивляясь волне истерики. Но когда подумала, что еще целое утро, пока мы не начнем собираться, мне придется изображать из себя счастливого, довольного жизнью человека, передумала. - Хотя не знаю. Наверное, давление поднялось.
- Так часто бывает? - удивилась Бет, так и не добавив слова "у беременных".
Она устроилась на соседнем спальнике, не дожидаясь моего ответа. Я, едва сдерживая разочарование, смотрела на нее, сидящую рядом, где хотела бы сейчас увидеть Калеба. Того, каким он был вчера ночью. Я ощущала его аромат, еще витавший в палатке. Видимо, Бет тоже.
- Не знаю, как ты можешь так спокойно относиться к Калебу? И как я могла подумать, что он тебе нравится? Еще никогда не видела кого-нибудь, кто совершенно не велся бы на его внешность. Помню, когда я с ним встречалась, я дурела, когда Калеб просто стоял рядом. А смотреть на него, это что-то сродни наваждению - не успеваешь глянуть, а грешные мысли тут как тут.
Спасибо тебе, Бет, - с сарказмом подумала я, - это как раз то, что я сейчас хотела услышать. Но на самом деле, я почему-то не могла разозлиться в полную силу. На меня нашел такой ступор, что, разорвись сейчас рядом бомба, я бы, наверное, даже не вздрогнула. Может, я сошла с ума?
- И как ты от этого избавилась? - мне не верилось, что Бет это удалось. Разве такое возможно?
- Влюбилась в Теренса, - просто и счастливо сказала Бет.
Я глянула на ее красивое лицо, и сердце мое болезненно сжалось. Если Калеб не влюбился в Бет, то что могло его привлечь во мне? Неужели действительно три сердцебиения в одном теле? Это было больно и жестоко так предполагать, но о чем мне еще думать, если он смотался сегодня, ни слова не сказав. Я чувствовала себя так, будто бы кто-то меня использовал и не заплатил. Вульгарно, но очень точно передавало мои ощущения.
Хотя и они были какими-то притупленными, будто бы доходили до меня сквозь глухой, плотный туман. Словно вся ситуация еще не доходила до меня в полной мере. Возможно, это потому, что я до конца еще не проснулась. Зато так действительно было легче. Я ощущала тупую боль в районе желудка, но так, словно это тело не было моим. Как будто бы оно было под наркозом. По крайней мере, это намного лучше, чем осознать себя брошенной и отвергнутой.
- Знаешь, наверное, я хочу есть, - неуверенно сказала я, почувствовав, как при мысли о еде, меня тошнит. Но мне было необходимо избавиться от общества Бет. Сегодня ее всегда хорошее настроение меня не просто раздражало, оно отравляло мое существование.
- Тогда ты иди, умывайся, а я сделаю тебе несколько бутербродов, мы-то все уже поели, вот ждали, когда ты проснешься.
Я знакомым маршрутом направилась к тому месту, где умывалась, при этом мне болезненно тяжело было открывать полностью глаза. Кажется, у меня действительно начинала болеть голова.
