Попали…
– Слышь, лейтенант… Хоть немного отыгрался
– Ты о чем?
– Раньше все залеты – на мне были. Теперь – из-за тебя залетели
– Оно так. Давай спать.
* * *
Хотя в зиндане было темно – о том, что взошло солнце, спецназовцы поняли сразу. Стало теплее, уже не случали зубы, выбивая барабанную дробь. Осталось только подождать, пока принесут пожрать…
– Э, а кормить то нас будут? – заорал Шило
– Щас покормим… Чего изволите?
– Рыбы красной[98] тащи! И сгуща! И побольше, побольше!
– Рожа не треснет? Сечки принесу и довольны будьте! – отозвался часовой
– Вот выйду, тогда узнаешь, почему фунт лиха! В нарядах сгною – без злобы пообещал часовому Шило.
Загремел засов на двери – однако вместо красной рыбы и сгуща, и побольше – в зиндан спустился майор Квача, почему то нарядившийся в старую, замызганную форму
– Сидим?
– Сидим, товарищ майор… – ответил за обоих Скворцов
– Б…ь! Доводил ведь вчера – не суйтесь!
– Сунулись уже…
Майор, хорошо зная своих подчиненных, понял, что раскаяния от них ждать – бессмысленно, все равно, что здешним летом ливня ждать. В пустыне Регистан.
– Дело есть. С меня людей требуют, отправить – некого – хмуро сказал майор
– Мы ведь вроде как … под арестом…сидим.
– Не умничай! Это ты еще не под арестом! Вот если бы вчера Николай Павлович на тебя не наткнулся – ты бы у зеленых под арестом сидел. Вот там бы – точно был арест.
– Извините, товарищ майор…
Квача посмотрел на спецназовцев
– Доктор Набир сдается…
Новость, выданная начальником штаба, настолько поразила спецназовцев, что они на какое-то время лишились дара речи…
– Э… то есть как – сдается? Совсем сдается?
– Совсем. Он оказывается у партнеров по второй категории проходил.
– Доктор Набир? Это шутка такая, что ли?
– Да какая тут шутка… Из Кабула приказ…
Афганское бандитское подполье и служба безопасности ХАД существовали всю войну в некоем странном симбиозе, иногда сложно было понять кто на чьей стороне и кто какие задачи выполняет. Любая палка всегда бывает о двух концах и по любой дороге можно было пройти в обе стороны. Так и тут – не только духи активно вербовали агентуру в органах власти – но и спецслужбы имели в бандах огромную агентуру. Почти в каждой банде был как минимум один осведомитель – а то и не один. В подполье внедрялись лжебанды, целиком состоящие из сотрудников ХАД – просто удивительно как при таком уровне агентурного проникновения с банддвижением до сих пор не было покончено.
Банды, находящиеся под контролем ХАД делились на три категории. Третья – банды, в которые внедрены осведомители и внедрены настолько успешно, что деятельность банды либо парализована, либо она, сама того не подозревая, выполняет задачи, ставящиеся ХАД. В таких бандах либо сам бандглаварь, либо его окружение было завербовано. При этом рядовые члены банды ничего об этом не знали и думали что сражаются за духов и против шурави.
Вторая категория – банды, в которых весь личный состав знает о том, что воет за народную власть и против духов. Иногда такие банды существовали больше года, орудовали в самом Пакистане. Надо сказать что разборки между бандами, с боями и многочисленными жертвами были не редкостью. Часто такие стычки были инспирированы ХАД и КГБ СССР.
И, наконец, первая категория – это те банды, которые решили открыто перейти на сторону властей. Обычно это делалось, когда душманскому подполью становилось известно все про банду и про ее главаря и денег на борьбу с неверными уже не светило. Такие сдачи обставлялись максимально торжественно – со сдачей оружия, с врачами, с трибуной и афганской партноменклатурой, которая говорила вчерашним бандитам о неоспоримых преимуществах развитого социализма. Некоторым бандитам это все так нравилось, что они переходили то на одну сторону, то на другую по несколько раз.
– Товарищ майор, а мы то тут при чем?
Квача раздраженно махнул рукой
– Сами знаете как это делается. Приехал какой то урод… жирный. За орденом что ли. Окончил Высшую партийную школу… тот еще фрукт, в общем. И корреспондент там будет. Советский. Вот этот фрукт выразил желание самолично присутствовать при сдаче банды. Приказано обеспечить его безопасность… а у нас – все люди в разгонах… на операциях. Больше некому…
– Подождите… Михальчик же как раз за доктором Набиром пошел. И с ним и его группа и наша почти в полном составе.
– Да пошел… Его двадцать вторая бригада к каким то делам припрягла без спроса… Совместная операция была, мать их… Как только есть возможность чужих запрячь – запрягают, людей же не хватает, сам знаешь. Я пробовал рыпнуться, но там… от генералов не протолкнуться, важная какая-то операция. Некому больше, мужики…
– Так мы что там – вдвоем обеспечивать будем? Доктор Набир – тот еще фрукт, я скорее поверю, что Раббани или Хекматияр сдались, чем этот.
– Нет… Десантура с ними идет… отделение, больше нету. И зеленых батальон. И еще КГБшники. В общем целая колонна формируется. Под гостей – автобус, из брони – шесть коробочек, зеленых, семидесятки. Еще пара Камазов пойдет и наливник с керосином.
– А банда что?
– А что. Их же автоматы им и выдадим опять, номера перепишем только. Еще и своего подбросим. И останутся там же – только как подразделение от законной власти. Народу керосина нальем, муки дадим – сам же знаешь…
Вот тут то и надо было Скворцову среагировать на проскочившее «КГБшники». Опять КГБшники! В деле с пропажей пленного, они и тут – опять они!
Но Скворцов разведчиком не был. Пока не был. И подозревать всех и вся… и в первую очень своих же – не научился. Пока…
– Больше некому, мужики… – Квача скорее просил, потому что понимал, что делается – не дело и отпускать из-под ареста провинившихся тоже – не дело, и приказ о предоставлении охраны этому цэкашному борову не исполнить – нельзя.
– Сделаем, товарищ майор… – сказал Скворцов – а досиживать то когда?
– Когда вернетесь – разберемся там…
Джелалабад, провинция Нангархар. Дорога на Пешавар
01 октября 1986 года
Колонна уже формировалась…
Иногда Скворцов задумывался – а как было раньше? Году в двадцатом. Ведь у них, в Советском союзе – тоже была революция. И тоже была гражданская война. Неужели также? Или даже хуже? Неужели и там было такое – сплошное предательство, двурушничество, бандитизм. Бессмысленная беспощадность – та же? Все революции на это обречены? А как прадеды справились с этим – ведь им никто в этом не помогал…
Шило и Скворцова подбросил до формирующейся колонны сам майор Квача на разгонном УАЗике бригады. Колонну едва не пропустили – она уже стояла у блока мотострелков, на выезде из города и кто-то в голос крыл по матери, чтобы сдали назад, потому что бронетранспортер не может встать на положенное ему место…
Прощаться не стали – поганая это примета прощаться. На войне все становились верящими во всевозможные приметы и предрассудки. Просто Квача опять покатил в часть – а спецназовца, переглянувшись, зашагали к автобусу…
Сразу за автобусом, верней между ним и блок-постом мотострелков притулились две машины – УАЗ-буханка и Волга, причем Волга почти новая и … черная. В Афганистане с его жарой черные Волги были редкостью.
– Вы кто?
Ага…
– Лейтенант Скворцов. Десант…
– Десант… – с усмешкой переспросил КГБшник, дико выглядящий в черном, ГДРовском костюме и камуфляжной куртке вместо пиджака – это не тот десант, что в пятнадцати километрах от города стоит?
– Он самый.
– Сколько вас?
– Двое?
– Двое? Они что совсем охренели? Тут заместитель заведующего сектором ЦК едет. А они – двоих таких красивых вас прислали и что? Все?
Почувствовав, что сейчас нарвется – КГБшник сменил тон.
– Черт с ним, все равно уже не сделаешь ничего. Потом разбираться будем. Николай Николаевич меня зовут.
