Я мялась, не зная, что сказать. Это ж двусмысленно-вольготно располагаться на чужой кровати... Лазавей, видимо, понял причину моей нерешительности, заправил предмет раздора и покосился на меня - так мою нравственность ничего не смущает? Сошлись на том, что нет.

   Только сейчас обратила внимание на лицо магистра и обозвала себя идиоткой. Да ему не до любовных приключений - ходить бы! Поэтому и спал долго - обессилел ведь...

   - Рога выросли? - прокомментировал моё внимание к своей особе Лазавей.

   - Скорее трава, - озабоченно возразила я. - Вы на мертвеца похожи.

   - По мертвецам у нас Алоис Ксержик, так что вам нечего боятся. Опять какое-то зелье в меня влить собираетесь? - Лазовей недовольно прищурился, скрестив руки на груди. - Так я не подопытный кролик и не ваш муж, Агния Выжга.

   Тут я обиделась. Сильно обиделась. Я к нему со всей душой - а он, скотина неблагодарная! Маг - это фунт лиха, которые другие почему-то должны расхлёбывать. Непомерная гордыня, упрямство, самомнение, уверенность, что их все обожают, что они всё могут. А уж мужчины... Помирать будут - помочь себе не дадут. Слабость, видите ли, постыдна, лучше в ящик сыграть. А болезнь, так, сама пройдёт, ветром сдует.

   Не обращая внимания на моё недовольное сопение, Лазавей подошёл к умывальнику, ополоснул лицо водой и замер, опершись руками о стену. Характерная поза с опущенной головой свидетельствовала о том, что с ним далеко не всё в порядке.

   - Я позову Юлианну.

   Магистр проигнорировал мои слова, выпрямился. Подошёл к столу, отодвинул стул и, оседлав его задом наперёд, уставился на меня:

   - Агния, я внимательно слушаю.

   И, смягчившись, добавил:

   - Если вы так настаиваете, при наличии свободного времени рискну проверить ваши успехи в зельеварении. Благо некромант имеется.

   Сменив гнев на милость, рассказала ему о сделке со священниками. В конце концов, помогаю Златории, а не конкретному зловредному магу. Но ехидна во мне заставила провести рукой по подушке и победно вскинуть длинный волос.

   - И? - Лазавей сначала взглянул на мой трофей, затем на меня. - Заговорить собрались? У вас не выйдет. Хотя бес его знает, что продают в местных лавках! В любом случае, почувствую. И снижу отметки в следующем году.

   Я повертела в руках волос, сравнивая с шевелюрой магистра. Вот хоть убейте, он женский!

   Взгляд магистра стал нехорошим. Кончилось всё тем, что он вырвал у меня злосчастный волос и доходчиво пояснил, что если мне позволили положить ноги на кровать, то это не значит, что можно распускать руки. Пришлось извиняться.

   - Я случайно, - вторично за прошедшие сутки играла дурочку, на этот раз используя весь арсенал женских чар, начиная от позы, кончая ресницами. - Мне цвет понравился: всегда мечтала быть шатенкой. Вы ведь не злопамятный, магистр Лазавей?

   - Почему? очень даже. Все ваши фокусы помню и погоняю за них на практике, - хищно улыбнулся магистр, наслаждаясь изменившимся выражением моего лица. - Да, госпожа Выжга, увы и ах, летом у третьего курса со мной практика. Совместная с алхимиками. Будьте уверены, ваша мечта о шатенке сбудется, потому что алхимики-второкурсники и не такого в котёл девочкам сыпанут. А от меня персонально вычертите и вызубрите все существующие в мирах сущности и найдёте образец каждой.

   Влипла. Доигралась! Похоже, магистр Тшольке не преувеличивала, пугая мстительностью коллеги. А я его жалела! Да 'хвостатая стерва' - самое то в пару, совет да любовь.

   Насупившись, слушала, что надлежит сделать. На самом деле, немного: пойти к магистру Тшольке, во всех подробностях рассказать то же самое, вкупе со своей легендой, описать членов Ордена и целый день сидеть в гостинице, не высовываясь. На Площадь Трёх измерений под мороком отправится Осунта в компании новоприбывшего некроманта. Тот сыграет её, то есть моего, то есть той девицы мужа.

   Уходя, попробовала ещё раз извиниться. В этот раз - не играя и за всё. Магистр ничего на это не ответил и накинул рубашку. Понимая, что делать в его комнате мне больше нечего, аккуратно слезла с постели и потопала к двери.

   - Агния, чуть не забыл, - устало окликнул меня Лазавей. - Алоис Ксержик, некромант, может оказаться вашим отцом. У вас энергетическая сетка крови совпадает. И, - он сделал выразительную паузу, - иногда следует помнить, что вам двадцать один год, а не три. Я хорошо отношусь ко всем студентам, но до известной степени. И рамки следует соблюдать, а то детские выходки могут поставить ребром вопрос об отчислении.

   - Я уже поняла, - процедила сквозь зубы, злясь на своё любопытство и Юлианну, которая растравила воображение фантазиями о сладкой парочке. - Этого больше не повторится, магистр Лазавей. Я действительно сожалею и действительно поступила дурно.

   Ответа не последовало.

   Выйдя в коридор, встряхнулась и подбоченилась, в упор уставившись на странного типа. Невежливо поинтересовалась:

   - Алоис Ксержик?

   - Для вас, юная госпожа, магистр Ксержик. А что?

   - А то, милостивый козёл, что никак не могу решить: плюнуть в рожу, или обозналась.

   Я обычно вежлива с теми, кто вежлив со мной, но тут не сдержалась, вымещая злость и обиду на всю честную магическую компанию. Из-за него всё, это он дурные мысли в голову засунул. И если отец, то... Нет, не полезу с кулаками, но от радости не расплачусь. Прибавьте к этому извечное 'доброе' утро и близящиеся 'весёлые' дни...

   Некромант замер в ступоре, а я решительно распахнула дверь в комнату магистра Тшольке. Странно, но она оказалась не заперта.

   Осунта сидела за столом и расчёсывала волосы. Совершенно одетая. На столе - тарелка с недоеденным пирожком, а во рту - шпильки. При виде меня магистр что-то промычала, потом догадалась выплюнуть заколки и в ультимативной форме напомнила, что нужно стучаться.

   Я постучалась и вошла заново. Сразу, предупреждая очередное замечание, выложила, зачем её побеспокоила. Магистр Тшольке выслушала, но зарубила идею на корню.

   - А вот Ксержик прекрасно сыграет девушку, - хмыкнула она. И пояснила: - У него природа магии другая, её люди не чувствуют, а простейшие амулеты не берут. Да и не поздоровится тем, кто разгневает некроманта: в том замке, поди, полно покойников.

   Оставалось только выяснить, как сам некромант отнесётся к перспективе ношения женского платья - чтобы иллюзия была достовернее - и наличию потенциальной дочери, то есть меня. Последнее я собиралась выяснить после завтрака, чтобы не портить аппетит. Поищем семейное сходство, расспросим о житье-бытье и связях с женским полом двадцать два года назад. Жалко, эликсира правды нет, а то бы я этого Алоиса Ксержика им напоила.

   Некромант подкарауливал меня в коридоре. Ухватил за руку и, легко, будто я и не сопротивлялась вовсе, оттащил к стеночке. Недобрые глаза с прищуром вперились в меня. Хм, цвет совпадает в общих чертах, только темнее. Отец он мне или нет?

   - Не желаете объясниться, юная госпожа?

   Как-то от этого голоса в дрожь бросало. Он изменился, стал ниже, глубже и одновременно приобрёл хрипотцу. Самое то для некроманта. Представляю, как он мертвецами командует.

   - Что именно? - я разыгрывала дурочку, а сама то и дело посматривала на амулет. Он засиял нутряным огненным светом и приподнялся, левитируя. Страшно, если честно. И всю душу вытягивает, гипнотизирует...

   - Ваша фраза.

   - Да так... - не стала выкладывать все 'козыри'. - Большие Выселки - знакомое название?

   Ксержик задумался, крепко задумался, даже отпустил меня. Чем я тут же воспользовалась, на всякий случай отойдя на пару шагов в сторону, поближе к двери магистра Тшольке. Нет, конечно, я не трусиха, но кто знает, что в голову некроманту взбредёт? На вид он странный, опять же нормальные мужчины ногти не полируют. И не подрезают так ровно.

   - Мы знакомы? - наконец изрёк некромант. - Что-то не припомню.