— Год назад мы сталкивались с подобной ситуацией в Москве, — ответил он. В определенной степени это было правдой.

— А англичане? — не унимался человек в каске. Теперь уже вмешалась Ирма Добрешти.

— Возможно, им придется иметь с этим дело у себя в Англии, — быстро проговорила она. — А потому они хотят посмотреть, как следует поступать в подобных ситуациях. Я не ошибаюсь?

Мастер не прочь был порасспросить Краковича, но с Ирмой Добрешти связываться не захотел.

— Где следует пробурить скважины? — спросил он. — И на какую глубину?

После полудня все подготовительные работы были завершены. Осталось только присоединить детонаторы к взрывчатке. Работа не займет более десяти минут, но в целях безопасности решено было отложить ее до следующего дня.

— Мы могли бы сделать все прямо сейчас, — предложил Карл Квинт.

— Нет, пока мы точно не знаем, с чем имеем дело, — возразил Кайл. — Кроме того, как только мы покончим со всеми делами, мне не хотелось бы задерживаться. Следует сразу же перейти к следующему этапу — отправиться в замок Фаэтора в Карпатах. Уверен, что, после того как мы подожжем склон холма, тут же появятся разного рода люди, которые захотят узнать, чем мы здесь занимаемся. Потому я предпочитаю уехать в тот же день. Сегодня после обеда Феликс свяжется с нужными людьми и организует нашу поездку, а я должен позвонить друзьям в Девон. К тому времени, как мы закончим эти дела, уже начнет темнеть, а я предпочитаю работать на склоне при свете дня и предварительно хорошенько выспаться ночью. Так что...

— Значит, завтра?

— Да, днем, пока склон еще освещен солнцем.

— Феликс, эти люди уедут сегодня обратно в Питешти? — обратился он к Краковичу.

— Наверное, — ответил Кракович, — если для них не будет больше работы. А почему вы спрашиваете?

— Сам не знаю, просто внутреннее ощущение, — пожал плечами Кайл. — Я бы предпочел, чтобы они были под рукой. Но...

— Я тоже испытал подобное ощущение, — нахмурился Кракович. — Возможно, это просто нервы...

— Значит, мы все трое чувствуем одно и то же, — добавил Карл Квинт. — Что ж, будем надеяться, что это всего лишь нервы и не более того.

Все эти события происходили утром, и казалось, что дела идут гладко. А теперь вдруг возникла угроза постороннего вмешательства. Время от времени Кайл пытался дозвониться до Девона, но только через два часа ему удалось связаться со своими людьми и дать им указания относительно нападения на Харкли-хаус.

— Черт побери! Мы непременно должны покончить с этим завтра. Неважно, чем завершаться переговоры с министерством ( Нам следует спешить!

— Нам следовало закончить сегодня утром, — сказал Квинт, — когда все уже было готово...

Ирма Добрешти, прищурившись, подошла к ним.

— Послушайте, местные бюрократы выводят меня из себя. Почему бы вам четверым не поехать туда сейчас. Сию минуту! Допустим, когда раздался тот телефонный звонок, я была здесь одна, а вы все уже уехали и занимались своим делом там, на склоне. А я позвоню в Питешти и скажу Чевену, чтобы он со своими людьми встретился с вами прямо на месте. И тогда вы сделаете, вернее, завершите работу сегодня же вечером.

Кайл пристально на нее посмотрел.

— Прекрасная идея, Ирма! Но что будет с вами? Не получится ли так, что у вас потом будут неприятности?

— С какой стати? — Ирма, казалось, была удивлена таким предположением. — Разве моя вина в том, что я была здесь одна, когда они позвонили? Разве я виновата, что водитель такси поехал не по той дороге, а потому я не успела предупредить вас и помешать поджечь склон холма? Проселочные дороги так похожи друг на друга, и я на них совершенно не ориентируюсь!

Кракович, Кайл и Квинт с улыбкой посмотрели друг на друга. Гульхаров почти ничего не понял, но почувствовал всеобщее возбуждение и, вскочив со своего места, согласно закивал головой.

— Да! Да! — воскликнул он.

— Хорошо, — произнес Кайл, — так и поступим! От избытка нахлынувших вдруг на него чувств он резко привлек к себе Ирму Добрешти, обнял ее и звонко поцеловал...

Поздний вечер понедельника. 21.30 по среднеевропейскому времени, 19.30 — по британскому. Луна и звезды освещали неясно видневшиеся очертания Южных Карпат. На склоне крестообразных холмов полыхал огонь, и его кошмарные отблески через леса, реки и моря устремились на запад и достигли Юлиана Бодеску. От ужаса он весь покрылся холодным потом, его трясло, и он беспокойно метался в постели в мансарде Харкли-хауса.

И без того измученный необъяснимыми дневными страхами, он теперь страдал, телепатически ощущая мучения, которые испытывал Тибор из Валахии — вампир, чей последний физический след на земле был уничтожен навсегда. Вампиру больше не было пути назад, но в отличие от Фаэтора дух Тибора никак не мог успокоиться, смириться. Его переполняли злость и жажда мести!

«Юлиа-а-а-н! Ах сын мой, мой единственный преданный сын! Смотри, что сталось теперь с твоим отцом...»

— Что это? — бормотал во сне Юлиан, в то время как ему снилось, что пламя и нестерпимый жар подбираются к нему все ближе и ближе. А в центре этого пламени виднелась чья-то фигура, манившая его к себе. — Кто?.. Кто вы?

«Ах, ты знаешь меня, сын мой. Правда, мы встретились на короткое мгновение, и ты тогда еще не родился. Но ты непременно вспомнишь об этом, если постараешься».

— Где я?

«В данный момент рядом со мной. Но тебе лучше спросить, не где ты, а где я. Это крестообразные холмы. Именно здесь все началось для тебя, а теперь все заканчивается для меня. Ибо для тебя происходящее сейчас не более чем сон, в то время как со мной все происходит в действительности».

— Это вы?! — Теперь Юлиан узнал голос, звавший его по ночам, но который до сих пор он не мог вспомнить. Это было подземное существо, источник его необычайных качеств. — Это вы?! Мой... отец?

«Да, это так! Но не потому, что я когда-либо имел любовную связь с твоей матерью. Не любовь и не страсть явились тому причиной. И все же я — твой отец! Отец по крови, Юлиан, по крови!»

Юлиан подавил в себе ужас и страх перед огнем. Он сознавал, что это всего лишь сон и пламя не причинит ему зла. В своем воображении он продвинулся внутрь адского пламени, приблизился к находившейся в самом центре фигуре. Черные клубы дыма и языки огня мешали ему четко видеть, вокруг было настоящее пекло. Но Юлиан жаждал услышать ответы на многие вопросы, и это существо было единственным, кто способен был удовлетворить его любопытство.

— Вы просили меня прийти и отыскать вас, и я непременно приду. Но что вы хотите от меня?

«Слишком поздно! Слишком поздно! — с невыразимой мукой в голосе воскликнуло объятое пламенем видение. И Юлиан понимал, что боль эта была вызвана не пожирающим его огнем. Причиной ее были отчаяние и горькое разочарование. — Я стал бы твоим наставником, сын мой. Да... Ты стал бы обладателем многих секретов Вамфири! А взамен... не буду скрывать, я тоже ожидал награды. Я вновь стал бы жить среди людей, испытал бы заново все удовольствия и радости своей молодости! Но теперь слишком поздно... Рухнули все мечты и планы! Прах к праху...»

Силуэт начал медленно таять, корчиться, очертания его менялись...

Юлиан хотел узнать еще очень многое, хотел лучше рассмотреть его. А потому он проник в самое пекло, вплотную подошел к горящему существу.

— Мне уже известны секреты Вамфири! — воскликнул он, стараясь перекричать рев пламени, треск пылавших деревьев и шипение плавившейся земли. — Я узнал их сам!

«Способен ли ты превращаться в более мелких существ?»

— Я могу бегать на четвереньках, как огромная собака, — ответил Юлиан. — И ночью люди готовы поклясться, что я и есть собака!

«Ха! Собака! Человек, превращающийся в собаку! Тоже мне, достижение! А можешь ли ты расправить крылья и скользить по воздуху, как летучая мышь?»

— Я... я не пробовал. «Ты ничего не знаешь!»

— Я могу делать других себе подобными! «Дурак! Да это проще простого! Гораздо труднее не делать их таковыми!»