- Тогда место перестанет быть секретным, котёнок, - уклоняясь от ветки, объяснила Ульяна.

- Да? - разочарованый вздох. - Ну, и ладно! Мы с крестным придумаем свой секрет. А вам ничего не расскажем.

- О да, вы такие, - весело согласилась Ульяна, - вы придумаете. Выдумщики.

Ульяна давно не чувствовала себя так... окрыленно. С Пашей всё получалось легко, они непринужденно говорили на разные темы, шутили, много целовались, вместе возились на кухне, играли с Катей. Привычно и правильно... словно всегда так было.

Единственное, что напрягало Ульяну на протяжении выходных, - Тамила. Девчонка надменно смотрела на Улю, с неприятной кривой ухмылкой на губах и немым осуждением. Она отмалчивалась, игнорировала вопросы брата, вела себя похлеще обиженного ребенка. Но больше всего Ульяну бесили взгляды, которыми самовлюбленная малолетка одаривала её дочь, словно от букашки отмахивалась и размышляла, как бы её прихлопнуть. И Катя понимала, что вызывает неприязнь у нахалки. Правда, её дочурка, считая, будто взрослые ничего не видят, кривила мордашку и показывала Тамиле язык. Маленький бесенок.

Ульяна в который раз позавидовала выдержке Павла. Он ничего не говорил, но глаза его люто горели, не предвещая ничего доброго. На скулах ходили желваки, руки время от времени сжимались в кулаки, а от спокойного, с хрипотцой, голоса по коже Ули пробегали мурашки. Он выжидал, терпел и терпение его было на исходе.

- Я её убью когда-нибудь, - чуть ли не рычал мужчина после очередного закидона сестры.

Собирая вещи, Ульяна отважилась поговорить с Павлом, задать интересующие вопросы - не из праздного любопытства, она хотела узнать его лучше, понять кое-что.

- Паш, - она аккуратно сложила тунику, - Тамила всегда такой была?

Мужчина хмыкнул, не отрываясь от работы на ноутбуке.

- Какой "такой"? Невоспитанной, враждебной и эгоистичной?

- Ну... в общем, да.

- Лет до тринадцати была золотым ребенком. Послушной и скромной. - Паша посмотрел на девушку. - А в тринадцать как будто подменили. Начались споры с родителями, она постоянно что-то доказывала, во всем искала подвох и обвиняла всех вокруг в непонимании, её компания не внушала доверия. В пятнадцать начала покуривать, - его взгляд изменился, стал жестким. - Она и сейчас сигаретами балуется, но старается как-то прятаться. Раньше, не стесняясь, курила при мне, пока я не пригрозил, что скормлю ей всю пачку, если она не прекратит страдать чепухой... Я упустил момент, когда её начали интересовать парни и флирт перерос во что-то большее. Тамила изображала из себя "взрослую" во всех смыслах, не подчинялась правилам. Родителям нервы мотает. Правда, в последнее время она вела себя вполне сносно. Подозреваю, хотела чего-то добиться от отца, но не вышло. И понеслась...

- Даже отца не боится?

Паша внимательно всматривался в лицо Ульяны.

- Отец на неё ни разу не поднял руку, если ты об этом. Он мог только выругать и лишить денег в наказание.

Ульяна кивнула, застегнула сумку и, задумавшись, села на край постели. Виктор постоянно отвешивал ей подзатыльники в детстве. Это было для него, как сто грамм опрокинуть - привычка, способ выплеснуть негатив, унизить, указать на её нежелательное существование в его жизни.

Горячие руки опустились на поникшие плечи девушки, и она вздрогнула. Намеревалась отстраниться, но осталась сидеть на месте, позволяя мужским рукам утешать.

* * *

Тамила не собиралась подслушивать, но, поняв, что речь идёт о ней, задержалась у дверей, ведущих в спальню брата.

Гад, как он мог вот так взять и рассказать о ней какой-то девке?!

Влюбленный Паша ей категорически не нравился. Тамилу раздражали его идиотские улыбки и нежные глупости, что он шептал этой... мамашке Ульяне. Что он в ней нашёл? Обыкновенная, серенькая, без выдающихся... талантов. На роль девушки брата куда больше подходила красивая, модная, раскованная Света, с какой не стыдно выйти "в свет", не то что с этой девицей.

- Подслушивать нехорошо, - послышался сзади голосок малявки.

Тамила медленно обернулась, её губы растянулись в ядовитой улыбке. Она не любила детей, с ними столько мороки и проблем. Маленькие, кричащие, плачущие, они воняли и требовали к себе повышенного внимания.

- Мама говорит, что нельзя подслушивать, - повторила малявка, будто разговаривала с тупой.

- Брысь отсюда! - зашипела Тамила.

Катя невозмутимо стояла на месте, спрятав руки за спиной. Вид злой тётеньки её не пугал.

- Брысь, кому говорю!

- Сама брысь! - передразнила девочка.

- Ну, погоди, я тебя достану!

- Что тут происходит?

Из комнаты вышел брат, по очереди оглядел девочек и остановил взгляд на сестре, ожидая объяснений.

- И что ты на меня так смотришь? - Мила уперла руки в бока.

- Дома поговорим, - пригрозил Паша.

Тамила заняла пассажирское место рядом с водителем. Специально. Чтоб лишний раз позлить брата. Не удалось. У Тамилы и в мыслях не было, что Ульяна изначально собралась ехать вместе с дочерью на заднем сиденье.

Всю дорогу счастливая троица щебетала и смеялась, от их трепа у Милы разболелась голова, напоминая о жутком похмелье. Надев очки и натянув козырек кепки пониже на лицо, она откинулась на спинку и закрыла глаза. Где-то на полпути её начало мутить от покачивания машины и надоедливого гула голосов.

Когда авто остановилось в незнакомом дворике, Тамила удивленно приподняла брови, но ничего не сказала. Она выскользнула из салона и размялась, чувствуя, что тошнота не проходит. Как было бы чудесно принять освежающий душ, напиться воды со льдом и завалиться спать. Ведь сегодня ночью она собиралась закончить прерванное братцем мероприятие. Тамила уже решила, кто скрасит её одиночество...

Тамила планировала вечер, не зная, что её ждет утомительная генеральная уборка квартиры Пашки в её сольном исполнении.

* * *

Начало августа выдалось дождливым и прохладным, неумолимо приближался день бракосочетания Славы и Марты, заставляя Ульяну трястись от волнения и нервничать от предчувствия чего-то неотвратимого. Пресловутая интуиция часто помогала Уле, и в этот раз девушка не видела причин не доверять своему внутреннему чутью. Или она себя попросту накручивает?

Ульяна собиралась на работу, когда в дверь позвонили. Она ждала Артёма, друг обещал посидеть с Катюшей. Её дочурка немного простыла, увлекшись мороженым и холодным соком, поэтому походы в садик отменялись до полного выздоровления. Бедная девочка маялась без друзей, из-за сырости и частых дождей сидела дома, сопливая и до того несчастная, что Уля готова была на всё, лишь бы её дитя не грустило.