А Анджела не танцевала - она опекала шефа. Бокалы, тарталетки, лакомые кусочки торта…

Шеф в форме смотрелся более чем импозантно. Портупея, эполеты, аксельбанты. Лысина, метр шестьдесят роста, сто десять кило веса.

Вдвоем они составили лучшую пару вечера.

…Когда я подошел к Анджи чокнуться, то увидел, что на своих стилетах она заметно выше меня. И последние сомнения насчет того, что я что-то делаю неправильно, и в чем-то важном не так давно ошибся, развеялись. Почти развеялись.

Погрешность в сценарии была. Я чувствовал ее.

Но какая?..

Да ладно. Праздник ведь.

Анджела смеется…

Я лью шампанское на горку выставленных бокалов, чтобы оно каскадом заполнило все, до самого нижнего, и тоже смеюсь…

С ней так легко смеяться…

***

Первое ощущение… боль. Адская боль - нос, скулы, подбородок, лоб, словом, лицо. Точно так же нестерпимо жгло кончики пальцев. Тело дало о себе знать во всех травмированных местах - щиколотка, колено, ушибленный при падении бок, голова - особенно с той стороны, куда пришелся удар, пах. Было так всесторонне больно, что я застонал.

В рот тут же полилась тепленькая водичка; я ее жадно глотал. И уже точно знал, в чьей компании нахожусь.

- Расовое братство, братство теплокровных, братство разумных… - проворчал мой спаситель грубым голосом.

Я прочистил горло водой от вязкой слизи, и просипел:

- Эйну?

- Я, - ворчливо отозвался Фрых.

- Ты откуда здесь? - я зашевелился. Эйну снял с меня лишнее, как сумел, но комбинезон, естественно, ему не поддался. В палатке была просто жара, или мне так кажется?..

- Мое Право на Целину, - отозвался эйну. Он явно был чем-то удручен и совсем не рад моей компании.

- Но ты все же меня не бросил? - спросил я.- Спасибо, лохматый…

- Мед. Понимаешь, мед. Мед нам нужен не только чтобы лакомиться, но и чтобы выживать. Мы, можно сказать, симбионты пчел, хотя все и не так примитивно. Мне нужен был любой мед, немного. Ты угостил меня медом, хорошим, цветочным, бармен не надул; а перед этим я две недели выпрашивал мед у всех подряд, - грустно сказал эйну. - Наверное, я не обаятельный. Никто не давал. Поэтому я тебя не съел. А ты уже готов был… в общем-то.

Я ухмыльнулся. Чашка чаю с медом мне спасала жизнь впервые. Доберусь до цивилизации, заведу себе кисет с кусочком сот. На счастье.

Я устроился поудобнее. Я лежал на собственной дохе на полу палатки. В маленьком помещении стоял душный запах мокрой шерсти, запах зверя. Очнуться - это хорошо. Важно, чтобы эйну не передумал, не схлопотать лапой по башке. Хватит уже. Я свою порцию этого блюда получил.

- Ты от Палестры далеко?

- Пятьдесят два километра. Плато хорошее. Наст ровный. На снегоходе ерунда, - ответил эйну. - Но у меня пока нет снегохода. Я сюда, на край Колючего Леса, приехал на наемном, начал копать, поставил палатку. Ну, а теперь-то могу и купить. Хоть пять штук. Теперь сюда пришлют Смотрителей, разметят дорогу и начнут продавать заявки.

- Что, щедро? - спросил я.

Эйну показал лапой в угол.

- Да.

- А медикаменты у тебя есть?

- Человеческих нет, - ответил эйну. - Да и никаких нет. Мы же почти не болеем. Только когда умираем совсем. Терпи. Я думаю, ты живучий. У другого бы нос уже отвалился…

- А у меня? - забеспокоился я. Нос, определенно, был мне еще нужен.

Эйну выудил из блестящей кучи золотое блюдо, наполировал его лапой, и протянул мне.

Ну так себе видок. Нос на месте, но кожа слезет, даже если я доберусь до средств дядюшки Ашо.

Двигаясь с большим трудом, шипя, я достал микроаптечку. Противовоспалительное, обезболивающее. Регенератор, витамины.

Почти весь стимулятор я использовал еще по дороге, но последнюю дозу приберег. Как последний патрон в старинном револьвере. А регенераторный препарат можно было колоть только в состоянии покоя, тепла и хорошо пополнив запас жидкости в организме. А то в движении на морозе он такого нарегенерирует…

Проверил связь - ничего. Впору начинать беспокоиться о Марите… ну где она? Что с ней такое? Тоже мне, прикрытие… или долговязый рохля из рубки умудрился уронить сундук с туристами?..

Нашел крохотную капсулу мази от обморожения. Вскрыл, смазал лицо.

Эйну с интересом наблюдал.

- Да у тебя богато…

- Ну не так уж и богато… - проворчал я, - уже все и закончилось… - и протянул эйну остатки мази. Он подцепил мазь и натер блестящий обмороженный нос, а остатки попробовал рачительно размазать по лысым ладоням рук.

Эти средства действовали очень быстро. Думаю, мишке понравится.

- Есть что пожрать?

Эйну сглотнул.

- Вообще-то, только ты… да не дергайся, шучу. Поделюсь, только с одним условием. Я не хочу бросать палатку. Пойдешь в Палестру - будешь моим представителем. И пока мои дела не сделаешь, останешься там. Связи у меня нет.

Я еще раз осмотрел очень, очень тощего долговязого медведя. Тощего, но уже очень, очень богатого…

- Конечно. Не вопрос.

Эйну порылся в мешке в углу палатки, и протянул мне два бисквита. Ничего вкуснее никогда не ел.

Теперь оставалась одна задача - сделать так, чтобы мой гостеприимный спаситель не передумал, не сожрал-таки меня, любимого. Нельзя дать себя сожрать, пока не найду Анджи. Да и потом - нежелательно.

Что-то снова вертелось в голове, определенно лекция. Лекция по контактам высшей степени с негуманодиными расами. Я считал, что с негуманоидами мне работать не придется, и потому рисовал на последней страничке тетрадки русалок, размышляя, как у них все-таки устроен стык верха и хвоста. Подошел Чеддрик, читавший этот предмет как наикрутейший спец… дал мне по затылку… и два наряда… точно, на бархатцы и на десять кустов сирени… и заставил отвечать… вспомнил! Теперь я точно представлял себе, как вести себя с Фрыхом дальше.

- Так, - сказал я, прожевав первый бисквит, - где ты взял инструмент и кое-какие другие мелочи, я вижу. Положим, батарейку там же. А палатку?..

- В другом карьере, - мрачно сказал Эйну. - Новичок какой-то бросил снарягу и побежал бумажные дела улаживать. Ну, а я…

- А деньги на снегоход, чтобы тебя сюда забросили?

- Еще одного по башке приласкал. Я после меда озарение получил, понял, что тянуть нельзя больше. Или улетать с Грезы, или уж… пожестче… искать ресурсы.

- Ты понимаешь, что мог убить Джека? Намертво его заморозить? Или он пропал бы без снаряжения?

- Да. - Эйну понурился. - Я постарался ближе к утру, когда все уже просыпались… его… того… ну, чтобы его нашли. Охотиться охочусь, съесть при случае могу, но я же не зверь какой.

- Смотрителям в Палестре настучать? Или как? - строго спросил я.

- Нет, давай эту проблемку решим между собой, - вздохнул эйну, ощущая своим куцым пушистым хвостиком, что может лишиться приличной доли сокровищ.

Так оно и было. Правильно чуял.

- Я хочу, - сказал я, - чтобы ты отдал Джеку ровно половину этой вот кучи, после того, как покажешь ее Смотрителям и они дадут разрешение на основание карьера и разметку дороги.

- А он готов будет при Смотрителе подтвердить сделку? Не откажется? - робко спросил эйну. Если две стороны конфликта объявляли о нем, но одновременно и сообщали найденный путь решения - дальше проблем не возникало. Дикая правовая система, но в чем-то удобная.

- Думаю, будет готов, - ответил я.

- Как ты догадался?

- Большого ума не надо, - сердито сказал я. Лицо перестало болеть и теперь просто горело. Ушибы ныли, но это были уже более позитивные ощущения, чем полчаса назад. - Вон его отбойный молоток стоит. Тем более, я нашел там твои волоски. Шерстинки то есть.

- Мои? Где? Когда?

- Около стены, где ты ручным ледорубом ковыряться пробовал. А потом - два плюс два. Только у Джека-то, считай, ничего и не было. По мелочи. Тулуп, инструмент, батарейка, шапка, горелка, фильтр для воды…

- Да… - сказал эйну. - Тут я просчитался… а почему ты Смотрителям не рассказал?..

- Да потому. Ладно, - сказал я. - Сейчас я вырублюсь. Если оживет моя связь, врублюсь. А ты поклянись матерью-пчелой, цветочным лужком и семейным ульем, что не тронешь меня во сне. Хотя я и вкусный.